Пятнадцатилетний капитан - Верн Жюль Габриэль. Страница 14

Но Динго молчал. Сняв лапы с поручней, он медленно подошел к миссис Уэлдон и лизнул ей руку.

— Динго не машет хвостом, — прошептал Том. — Плохой знак!.. Плохой знак!

Вдруг Динго, охваченный сильнейшей и совершенно необъяснимой яростью, ощетинился и зарычал. Миссис Уэлдон обернулась. Негоро вышел из своей каюты. Видно, его заинтересовала предстоящая охота и он намеревался посмотреть на маневры шлюпки.

Динго кинулся к судовому коку, весь дрожа от совершенно явной и непонятной ненависти.

Негоро поднял с палубы вымбовку [27] и стал в оборонительную позицию.

Собака бросилась на него и хотела вцепиться ему в горло.

— Динго, назад! — крикнул Дик Сэид. Покинув на мгновение свой наблюдательный пост, юноша бросился на бак. Миссис Уэлдон, со своей стороны, старалась успокоить собаку. Динго нехотя повиновался и, глухо рыча, отошел к юноше.

Негоро не вымолвил ни слова, только сильно побледнел. Бросив на палубу вымбовку, он повернулся и ушел в свою каюту.

— Геркулес! — сказал Дик Сэнд. — Я поручаю вам следить за этим человеком.

— Буду следить, — просто ответил великан, сжимая огромные кулачищи.

Миссис Узлдон и Дик Сэнд снова обратили взгляд к шлюпке, быстро удалявшейся от судна.

Теперь она казалась уже маленькой точкой среди бесконечного моря.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. Полосатик

Опытный китобой, капитан Гуль не полагался на счастливый случай. Охота на полосатика — дело трудное, тут никакие меры предосторожности не будут лишними. И капитан Гуль не пренебрег ни одной из них.

Прежде всего он приказал рулевому подойти к киту с подветренной стороны и так, чтобы шум не выдал приближения охотников.

Говик повел шлюпку в обход границ красного поля, посреди которого плавал кит. Таким образом, охотники должны были его обогнуть.

Боцман был старым, опытным моряком и отличался редким хладнокровием. Капитан Гуль знал, что может всецело положиться на своего рулевого: он не растеряется в решительную минуту, быстро и точно выполнит нужный маневр.

— Внимание, Говик! — сказал капитан Гуль. — Попробуем застать полосатика врасплох. Постарайтесь незаметно подойти на такое расстояние, откуда можно уже бросить гарпун.

— Есть, капитан! — ответил боцман. — Если идти по краю красного поля, ветер все время будет в нашу сторону.

— Хорошо! — сказал капитан.

И, обращаясь к матросам, он добавил:

— Гребите без шума, ребята! Как можно меньше шума!

Весла, предусмотрительно обмотанные кожей, не скрипели в уключинах и бесшумно погружались в воду.

Искусно направляемая боцманом шлюпка подошла вплотную к полю красных рачков. Весла правого борта погружались еще в зеленую прозрачную воду, а по веслам левого борта уже стекали струйки красной, похожей на кровь жидкости.

— Вино и вода, — заметил один из матросов.

— Да, — ответил капитан Гуль, — но эта вода не утолит жажды, а вино не напоит пьяным! Ну, друзья, теперь помалкивайте! И приналягте на весла!

Шлюпка скользила по воде точно по слою масла — совершенно бесшумно. Полосатик не шевелился и как будто не замечал шлюпки, которая описывала круг, обходя его.

Следуя по этому кругу, шлюпка, разумеется, удалялась от «Пилигрима»; корабль казался все меньше и меньше.

Все предметы в океане, когда удаляешься от них, быстро уменьшаются в размерах, и это всегда производит странное впечатление, словно смотришь в перевернутую подзорную трубу. Оптический обман в данном случае, очевидно, объясняется тем, что на широком морском просторе не с чем сравнивать удаляющийся предмет.

Так было и с «Пилигримом» — он уменьшался на глазах с каждой минутой, и людям в шлюпке казалось, что он находится гораздо дальше, чем это было в действительности.

Через полчаса после того как шлюпка отвалила от корабля, она находилась как раз под ветром от кита, занимавшего теперь положение между шлюпкой и «Пилигримом». Настала пора подойти поближе к полосатику. Это нужно было сделать бесшумно. Быть может, удастся незаметно подойти к киту сбоку и бросить гарпун с близкого расстояния.

— Медленнее, ребята! — тихо скомандовал гребцам капитан Гуль.

— Кажется, наша рыбка что-то учуяла, — сказал Говик, — Дышит сейчас не так шумно, как раньше.

— Тише! Тише! — повторил капитан Гуль.

Через пять минут охотники были всего в одном кабельтове от кита.

Боцман Говик, стоя во весь рост на корме, направил шлюпку так, чтоб подойти к левому боку кита, стараясь, однако, держаться в некотором отдалении от страшного хвоста, ибо одного удара его было достаточно, чтоб сокрушить шлюпку.

Капитан Гуль стоял на носу шлюпки, расставив ноги для устойчивости, и держал в руке гарпун. Орудие это, брошенное его ловкой рукой, несомненно должно было крепко вонзиться в мясистую спину кита, горбом выступавшую из воды.

Рядом с капитаном в бадье лежала первая из пяти бухт каната, прочно привязанная к тупому концу гарпуна. Остальные четыре находились под рукою, чтобы без задержки подвязывать одну к другой, если кит уйдет на большую глубину.

— Готовься! — прошептал капитан Гуль.

— Есть! — ответил Говик, крепче сжав рулевое весло.

— Подходи!

Боцман выполнил команду, и шлюпка поравнялась с полосатиком. Едва ли разделяло их расстояние в десять футов.

Животное не шевелилось. Казалось, оно спало. Кит, застигнутый во время сна, легко становится добычей охотника. Иногда удается прикончить его с первого удара.

«Какая неподвижность! Что-то странно! — подумал капитан Гуль. — Вряд ли эта бестия спит… Нет, здесь что-то кроется!»

Такая же мысль мелькнула и у боцмана Говика, который старался рассмотреть другой бок кита, но это ему никак не удавалось.

Однако времени для размышлений не было: пришла пора действовать.

Ухватив гарпун посредине древка, капитан Гуль несколько раз взмахнул им, чтобы лучше прицелиться, и затем с силой бросил его в полосатика.

— Назад, назад! — крикнул он тотчас же. Матросы, дружно навалившись на весла, рванули шлюпку назад, чтобы вывести ее из-под ударов хвоста раненого кита.

В эту минуту возглас боцмана объяснил всем причину загадочного поведения полосатика, егодлительную неподвижность.

— Детеныш! — воскликнул Говик.

Раненая самка, судорожно метнувшись, почти перевернулась на бок, и тогда моряки тоже увидели ее детеныша. Гарпун застиг их во время кормления.

Капитан Гуль знал: присутствие детеныша делает охоту опасной. Самка, несомненно, станет защищаться с удвоенной яростью, спасая не только себя, но и своего «малыша», если только так можно назвать животное длиною в двадцать футов.

Однако, вопреки опасениям капитана Гуля, полосатик не набросился сразу на шлюпку, и команде не пришлось рубить привязанный к гарпуну канат, чтобы бежать от разъяренного животного.

Напротив, как это часто бывает, кит нырнул и, описав в воде дугу, мощным рывком поднялся на поверхность и с невероятной быстротой поплыл. Детеныш последовал за маткой.

Капитан Гуль и боцман Говик успели рассмотреть кита, прежде чем он нырнул, и, следовательно, оценить его по достоинству. Полосатик оказался могучим животным длиной не меньше восьмидесяти футов. Желтовато-коричневая кожа его была испещрена множеством темно-коричневых пятен.

Было бы досадно после удачного начала отказаться от такой богатой добычи. Началось преследование. Шлюпка с поднятыми веслами стрелой неслась по волнам. Говик невозмутимо направлял ее следом за китом, несмотря на то что шлюпку отчаянно бросало из стороны в сторону.

Капитан Гуль, не спускавший глаз со своей добычи, неустанно повторял:

— Внимание, Говик! Внимание!

Но и без этого предупреждения боцман был настороже.

Шлюпка шла медленнее кита, и бухта разматывалась с такой скоростью, что капитан Гуль опасался, как бы канат не загорелся от трения о борт лодки. Он поспешил поэтому наполнить морской водой бадью, в которой лежала бухта.