Север против Юга - Верн Жюль Габриэль. Страница 10

Утро становилось все светлее, и ночной туман поднимался к небу, разгоняемый первыми лучами солнца, но под непроницаемым зеленым сводом, закрывавшим протоки, этого не было видно. Сквозь заросли не могли проникнуть даже отвесные лучи полуденного солнца. Впрочем, это болотистое, сырое место и не нуждалось в ярком дневном свете; для пресмыкающихся и гадов, кишащих в этой черноватой воде, для всех разновидностей болотных растений, плавающих на ее поверхности, полусвет был гораздо приятнее.

Около получаса Скуамбо лавировал между островками. Когда он, наконец, остановился, челнок достиг одного из самых отдаленных закоулков бухты.

В этом месте кончалась уже болотистая часть лагуны, деревья росли не так густо и пропускали лучи солнца.

Дальше открывалась большая низменная равнина, окаймленная лесом. На ней росло пять-шесть деревьев. Болотистая почва была покрыта кочками и, как матрац, пружинилась под ногами. Кое-где в причудливом беспорядке на ней разбросаны были чахлые деревца сассафрасса и кустики лиловатых ягод.

Привязав свой челнок к стволу прибрежного дерева, Скуамбо сошел на берег. Ночной туман редел. Пустынный луг выступал все яснее из окутывавшей его дымки. Среди пяти или шести деревьев, очертания которых смутно вырисовывались во мгле, росла невысокая магнолия.

Индеец направился прямо к дереву. Наклонив одну из веток магнолии, он прикрепил к ней лист, данный ему Тексаром, и, когда выпущенная из рук ветвь вернулась в прежнее свое положение, этот лист затерялся среди зелени.

Скуамбо сел снова в челн и поплыл к островку, где его дожидался Тексар.

Черная бухта, получившая свое название от цвета воды в ней, была размером в пятьсот — шестьсот акров. Она питалась водами Сент-Джонса и представляла собою нечто вроде архипелага — множество мелких островков, среди которых наверное заплутался бы всякий, недостаточно хорошо знакомый с сетью извилистых протоков. Там было что-то около сотни островков, которые не соединялись между собою ни мостами, ни перемычками, только цепкие лианы да местами высокие развесистые деревья сплетались ветвями над разделявшими их рукавами реки. Установить сообщение между островками было таким образом нелегко.

Один из островков, находящийся в самом центре бухты, был наиболее значительным как по своим размерам — акров двадцать, так и по высоте — футов пять или шесть над средним уровнем воды в Сент-Джонсе. Когда-то в старину здесь был построен небольшой форт, или блокгауз. Теперь он был совершенно заброшен, но его полусгнивший деревянный палисад еще стоял под разросшимися большими деревьями — магнолиями, кипарисами, дубами, черным орехом, южной сосной, увитыми длинными гирляндами кобеи и лиан.

Сам форт, вернее, наблюдательный пункт, стоял внутри палисада, едва виднеясь сквозь чащу деревьев. Он был невелик и рассчитан, вероятно, человек на двадцать гарнизона. В деревянных стенах были проделаны бойницы. Дом, словно черепаха панцирем, прикрыт был дерновою крышей. Внутри центрального помещения устроено было несколько комнат, примыкавших к кладовой, предназначавшейся для хранения боевых припасов и провизии. Чтобы проникнуть в блокгауз, нужно было попасть сперва за ограду, пройдя через узкий потайной вход в палисаде, потом перейти обсаженный деревьями двор и, наконец, подняться по двенадцати ступеням, прорытым в земле и укрепленным бревнами. Тогда можно было войти в дом через единственную дверь, переделанную из прежней амбразуры.

Таково было постоянное, никому не ведомое убежище Тексара. Там, скрываясь от людских глаз, жил он со своим Скуамбо, очень ему преданным и в моральном отношении вполне его достойным. Кроме Скуамбо, там находилось пять или шесть негров-невольников, которые были ничуть не лучше индейца.

Как видит читатель, жилище Тексара роскошью не отличалось и не могло равняться с богатыми усадьбами, расположенными по обоим берегам Сент-Джонса, Тексар и его слуги не были обеспечены там даже самым необходимым, хотя и не отличались требовательностью. Что мог им дать пустынный островок? С полдюжины домашних животных, небольшой огород, огурцы, картофель, яме, десятка два фруктовых деревьев-дичков да охота в лесу и рыбная ловля в лагуне в любое время года. Но, очевидно, у обитателей блокгауза были еще какие-нибудь другие источники дохода, известные одному лишь Тексару да еще Скуамбо.

Зато неприступность блокгауза вполне обеспечивала безопасность его обитателей. Да и кто стал бы на них нападать и с какой стати? А если б это случилось, то о приближении врага немедленно дали бы знать два громадных свирепых пса караибской породы, разведенной во Флориде испанцами для поимки беглых негров.

Вот что представляло собой жилище Тексара, вполне его достойное. А вот что за человек был он сам.

Тексару исполнилось тридцать пять лет. Среднего роста, коренастый и сильный, он был превосходно закален тем образом жизни, который постоянно вел. Он был испанцем по происхождению, о чем свидетельствовала его внешность. У него были черные жесткие волосы, густые брови, зеленоватые глаза, широкий с тонкими губами ввалившийся рот, точно прорезанный ударом сабли, и курносый нос с ноздрями хищного зверя. Все в нем изобличало человека коварного и с сильными страстями. Прежде он носил бороду, но потом, каким-то образом наполовину спалив ее, стал бриться, отчего грубость и жестокость его лица сделались еще заметнее.

Во Флориде этот авантюрист появился лет двенадцать назад и поселился в заброшенном блокгаузе, из которого его никто и не думал выгонять. Неизвестно было, откуда он явился и как жил прежде, на этот счет он никогда не распространялся. Предполагали, — так оно и было в действительности, — что он занимался раньше торговлей неграми, продавая свой товар в портах Джорджии и обеих Каролин. Но, по-видимому, он не нажил себе состояния этой гнусной торговлей. Во всяком случае, он не пользовался ни малейшим уважением даже в краю, где подобные ему люди не являлись редкостью.

Хотя Тексара все знали с самой невыгодной стороны, это не мешало ему иметь большое влияние в графстве Дьювал и особенно в Джэксонвилле. Правда, влияние это распространялось лишь на наименее почтенную часть населения. Тексар ездил часто в Джэксонвилл по своим делам, о которых никогда не рассказывал. Там у него завелось немало друзей среди городских подонков. Мы уже видели, что он возвратился из Сент-Огастина не один, а в компании нескольких подозрительных личностей. Впрочем, под влиянием Тексара находились не только подонки общества, но также несколько землевладельцев по реке Сент-Джонс, и хотя сами они к нему не ездили, — ибо никто не знал, где он проживает, — зато принимали его у себя. Охота была естественным связующим звеном для людей сходных вкусов и нравов.

В последнее время влияние Тексара сильно возросло благодаря тому, что он вдруг объявил себя горячим сторонником определенных идей. Как только встал вопрос о рабовладении, Тексар тотчас же записался в ряды самых решительных и упорных приверженцев рабовладения. Он доказывал, что сам он лично не заинтересован в этом вопросе, ибо владеет всего лишь пятью-шестью невольниками, и если стоит за рабство, то только из принципа. Этот принцип он и намерен защищать. Но каким же способом? Он действовал на самые низменные инстинкты толпы, подстрекая ее к грабежу, поджогам и даже убийствам тех землевладельцев и жителей штата, которые разделяли взгляды северян. И теперь этот опасный авантюрист задался целью сменить администрацию Джэксонвилла и на место людей умеренных, всеми уважаемых, поставить ярых своих приверженцев. Став при помощи мятежа хозяином в графстве, он немедленно бы расправился со своими врагами.

Понятно, что Джемс Бербанк и его единомышленники зорко следили за поведением этого, столь опасного человека. Вот причина той страшной ненависти, с одной стороны, и крайнего недоверия с другой, которые должны были лишь усилиться в связи с последующими событиями.

То, что стало известным о прошлой деятельности Тексара с тех пор, как он перестал заниматься торговлей неграми, было в достаточной мере подозрительным. Все наводило на мысль, что во время последнего набега семинолов он имел с ними тайные сношения. Быть может, он указывал им, на какие плантации лучше напасть, где удобнее устроить засаду или ловушку? Так оно, вероятно, и было, потому что вслед за последним нападением индейцев местная власть сочла нужным арестовать испанца и привлечь к суду по обвинению в сообщничестве с семинолами. Но Тексару удалось доказать свое алиби — к этому способу защиты он с успехом прибегал и впоследствии. Было установлено, что во время нападения на ферму в графстве Дьювал он находился в Саванне, то есть на расстоянии сорока миль к северу от этой фермы, в штате Джорджии, за пределами Флориды.