Север против Юга - Верн Жюль Габриэль. Страница 44

Однако буря эта именно потому, что она была так яростна, продолжалась всего лишь несколько часов. К рассвету воздушные массы устремились в разреженное пространство, и ураган, налетев в последний раз на полуостров Флориду, понесся дальше к Мексиканскому заливу.

К четырем часам утра, когда первые лучи солнца озарили очищенный бурей горизонт, разгул стихии сменился полным затишьем.

Чернь снова высыпала из таверн на улицы. Милиция заняла оставленные накануне посты. Кое-где уже начади исправлять повреждения, которые были особенно значительны в гавани: вырванные сваи, разбитые рыбачьи баркасы, обломки судов плыли вниз по течению.

Впрочем, река видна была на очень небольшом пространстве. Густой туман, скопившись над ее руслом, поднимался в верхние слои атмосферы, охлажденные ночной бурей. В пять часов утра середины реки еще не было видно, и только лучи восходящего солнца могли рассеять сгустившиеся пары.

В начале шестого сквозь туман донесся вдруг страшный грохот. Несомненно это была орудийная пальба, а не раскаты грома. Слышался характерный свист летящих снарядов. Над толпой, собравшейся на набережной, — здесь были подонки города и милиция, — пронесся крик ужаса.

Но вот под воздействием артиллерийских залпов туман над рекой начал рассеиваться. Сквозь его разорванные клочья уже были видны вспышки орудийных выстрелов.

Перед Джэксонвиллом, направив на него свои орудия, стояли канонерки Стивенса.

— Канонерки! Канонерки!

Это слово, передававшееся из уст в уста, облетело вскоре весь город и достигло самых отдаленных предместий. В несколько минут честные люди о неописуемой радостью, а злодеи с таким же неописуемым ужасом узнали, что флотилия северян, овладела Сент-Джонсом, и если город не сдастся, он будет разрушен.

Что же случилось? Неужели буря неожиданно оказалась союзницей северян? Да, так оно и было. Канонерки не пытались искать убежища в бухте близ устья реки. Несмотря на ярость ветра и волн, они продолжали стоять на якоре. В то время как шлюпки конфедератов ушли в гавань, капитан Стивенс и экипажи его канонерок самоотверженно боролись с бурей и, рискуя жизнью, попытались пройти над отмелью, воспользовавшись подъемом воды в реке. Благодаря шторму, гнавшему воды океана в устье Сент-Джонса, уровень реки поднялся до небывалой высоты, и канонерки устремились в ее русло. На всех парах, скребя килем по песчаному дну, они прорвались, наконец, за отмель.

Идя в густом тумане, капитан Стивенс рассчитал, что должен находиться приблизительно против Джэксонвилла. Около четырех часов утра он стал на якорь. Немного погодя, разорвав залпом пелену тумана, его орудия открыли огонь по левому берегу Сент-Джонса.

Результат обстрела сказался немедленно. По примеру войск конфедератов, защищавших Фернандину и Сент-Огастин, милиция поспешила очистить город. Видя, что набережная опустела, Стивенс тотчас же приказал ослабить огонь: он вовсе не собирался разрушать город, он хотел лишь вынудить его к сдаче и занять его.

На флагштоке судебной палаты почти тотчас же взвился белый флаг.

Легко себе представить, с какой тревогой и волнением прислушивались к пушечной пальбе в доме мистера Гарвея. Было совершенно ясно, что город подвергся нападению. Но кто же мог напасть на Джэксонвилл, как не федералисты, все равно, откуда бы они ни появились — с низовий ли Сент-Джонса, или с севера Флориды? Уж не тот ли это единственный шанс спасти Джемса и Джилберта Бербанк, на который они и надеяться не смели?!

Мистер Гарвей и Алиса бросились к выходу. Наблюдавших за домом людей Тексара уже не было: они сбежали вслед за милицией во внутренние области графства.

Гарвей с Алисой поспешили к гавани. Туман рассеялся, и вся река вплоть до правого берега была хорошо видна.

Канонерки прекратили огонь. Джэксонвилл, очевидно, сдался, отказавшись от всякого сопротивления.

В этот момент несколько шлюпок северян причалили к пристани. На берег, под командой офицера, высадился отряд моряков, вооруженных ружьями, пистолетами и топорами.

Вдруг один из моряков громко вскрикнул и бросился к Алисе.

— Марс! Марс! — воскликнула молодая девушка, пораженная тем, что видит перед собою мужа Зермы, которого считали погибшим.

— Мистер Джилберт! Мистер Джилберт! Где он? — взволнованно твердил Марс.

— В тюрьме, и мистер Бербанк тоже… Спасите его, Марс… спасите их обоих…

— Скорей в тюрьму! — крикнул Марс, обращаясь к своим спутникам.

И они помчались, чтобы помешать Тексару совершить свое последнее преступление.

Алиса и Гарвей поспешили следом за ними.

Значит, бросившись в реку, Марс не погиб в водовороте близ отмели? Да, ему удалось выплыть, но из осторожности храбрый мулат не дал знать о себе в Касл-Хаус. Идти туда было опасно, а между тем ему необходимо было сохранить свободу, чтобы добиться своей цели.

Достигнув правого берега, он камышами пробрался до места, против которого стояла флотилия. Его сигналы заметили, выслали за ним лодку и доставили прямо на канонерку капитана Стивенса.

Узнав об участи Джилберта, Стивенс сделал все возможное, чтобы подняться вверх по реке, но усилия его, как нам известно, оказались тщетными. Между тем ночью сильный ветер значительно повысил уровень воды в реке. Однако без опытного лоцмана флотилия все же рисковала сесть на речные отмели. Но, к счастью, Марс был тут. Несмотря на сильную бурю, он искусно провел свою канонерку, за которой благополучно прошли и остальные. И прежде чем туман окутал долину Сент-Джонса, они бросили якорь против Джэксонвилла и направили на него свои орудия.

Канонерки пришли вовремя, ибо узников должны были казнить на рассвете. Но теперь опасность миновала. Городские власти Джэксонвилла, свергнутые Тексаром, были восстановлены. И когда Марс со своими товарищами прибежали к тюрьме, Джемс и Джилберт Бербанк уже выходили из нее, получив, наконец, свободу.

Молодой человек бросился к Алисе и крепко прижал ее к своему сердцу, в то время как мистер Стэннард обнял Джемса Бербанка.

— Что с матушкой? — прежде всего спросил Джилберт.

— Жива… жива, — ответила Алиса.

— В Касл-Хаус! Скорее в Касл-Хаус! — вскричал юноша.

— Но сперва должно свершиться правосудие, — возразил Джемс Бербанк.

Марс понял, что это означало. Он помчался к городской площади в надежде найти там Тексара.

Не сбежал ли, чего доброго, испанец, страшась расплаты за свои злодеяния? Не скрылся ли он от возмездия вместе с другими грабителями и насильниками? Не отступает ли заодно с отрядами милиции в болотистые области Флориды?

Так могло, даже должно было случиться.

Однако часть жителей города, не дожидаясь вмешательства федералистов, устремилась к зданию судебной палаты и схватила Тексара в ту самую минуту, когда он собирался бежать. Впрочем, он, по-видимому, довольно спокойно покорился своей участи.

Только увидав перед собою Марса, испанец понял, что жизни его угрожает опасность.

Мулат бросился на Тексара. Оттолкнув приставленный к пленнику караул, он схватил своего врага за горло и задушил бы его, если бы не подоспели Джемс Бербанк и Джилберт.

— Постой, Марс! Он нам нужен живым, — вскричал Джемс Бербанк. — Его надо заставить говорить!

— Да, надо! — согласился Марс.

И Тексара заперли в ту самую камеру, в которой только что в ожидании казни томились две его жертвы.