Удивительные приключения дядюшки Антифера - Верн Жюль Габриэль. Страница 22

— Вот мое мнение, — сказал Жильдас Трегомен, — лучше всего ему не противоречить. Не исключена возможность, что эта мания пройдет у него сама по себе, особенно если мы сделаем вид, что готовы ему во всем потакать.

— Кажется, вы правы, господин Трегомен, — сказала Эногат. — Я тоже думаю, что большего мы добьемся мягкостью, нежели сопротивлением.

— И самое главное, — добавил Жильдас Трегомен, — пока что у него их нет, этих ста миллионов!..

— Да, — согласился Жюэль. — Правда, ему уже известно, на какой они находятся широте и долготе, но не так-то легко их получить. Понадобится еще много времени.

— Много… — прошептала молодая девушка.

— Увы! Да, дорогая моя Эногат. И это все задержит… Ах, несносный дядя!

— И проклятые бестии, которые явились от этого проклятого паши, — ворчала Нанон. — Мне бы сразу им дать метлой…

— Все равно они с ним договорятся! — сказал Жюэль. — Уж он-то не отстанет, этот Бен-Омар, — ведь ему причитаются комиссионные!

— Значит, дядя уедет? — спросила Эногат.

— Вполне возможно, — ответил Жильдас Трегомен, — потому что теперь ему известны координаты острова!

— Я поеду с ним, — решительно заявил Жюэль.

— Ты, Жюэль?.. — вскричала молодая девушка.

— Да. Это необходимо. Я хочу быть с ним, чтобы помешать ему сделать какую-нибудь глупость… Наконец, чтобы поторопить его, если он задержится в дальних краях.

— Ты прав, ты прав, мой мальчик, — одобрил Трегомен.

— Кто знает, куда он попадет, гоняясь за этими сокровищами, и какие опасности ждут его на пути!

Эногат хотя и опечалилась, но хорошо понимала, что Жюэль принял разумное решение. И, может быть, благодаря Жюэлю путешествие дядюшки будет менее длительным?

Молодой капитан всячески старался ее утешить. Он будет ей часто писать… Она будет в курсе всех дел… Рядом с ней остаются Нанон и Трегомен, который будет ежедневно ее навещать… учить покорности и терпению…

— Рассчитывай на меня, девочка, — сказал растроганный Трегомен. — Я постараюсь тебя развлекать! Ведь ты еще не знаешь, как я плавал на «Прекрасной Амелии»?

Нет, Эногат этого не знала, потому что Трегомен никогда не решался рассказывать о своих рейсах, боясь насмешек дядюшки Антифера.

— Ну вот, я тебе все расскажу… Это очень интересно… Время пробежит незаметно… И в один прекрасный день мы увидим нашего дядюшку, вернувшегося с миллионами под мышкой… или с пустым мешком… и нашего дорогого Жюэля, которому уже ничто не помешает одним прыжком очутиться в соборе Сен-Мало… И я-то уж вас, во всяком случае, не задержу… А если ты хочешь, я закажу себе тем временем свадебный костюм и буду надевать его каждое утро…

— Эй… лодочник!..

Этот хорошо знакомый голос заставил всех встрепенуться.

— Слышите, он зовет меня, — сказал Жильдас Трегомен.

— Что ему нужно от вас? — спросила Нанон.

— Когда он сердится, у него не такой голос, — заметила Эногат.

— Да, — подтвердил Жюэль, — чувствуется скорее нетерпение, чем злость.

— Трегомен… ты идешь?

— Иду!.. — закричал в ответ Жильдас Трегомен.

И лестница заскрипела под его тяжелыми шагами.

Спустя несколько секунд дядюшка Антифер втолкнул его к себе в комнату и старательно запер дверь. Потом усадил за стол, на котором была разложена карта обоих полушарий, сунул ему циркуль и сказал:

— Бери!

— Этот циркуль?..

— Да! Этот остров… остров с миллионами… — Дядюшка Антифер говорил очень отрывисто. — Я хотел узнать его местоположение на карте.

— И его там нет?.. — вскричал Жильдас Трегомен, причем его интонация выражала скорее удовольствие, чем удивление.

— Кто тебе это сказал? — возразил дядюшка Антифер. — И почему бы этому острову не быть, несчастный лодочник?!

— Значит… он существует?..

— Существует, поверь мне, существует. Но я так взволнован… рука дрожит… этот циркуль жжет мне пальцы… я не могу водить им по карте…

— И ты хочешь, чтобы я водил, старина?

— Если ты на это способен…

— О! — произнес Жильдас Трегомен.

— Конечно, тебе непривычна такая работа, ведь ты плавал только по Рансу… Но все же попробуй. Посмотрим, что получится… Держи хорошенько циркуль и води острием по пятьдесят четвертому меридиану, — вернее даже, по пятьдесят пятому, так как долгота острова — пятьдесят четыре градуса и пятьдесят семь минут…

От всех этих цифр у бедного Трегомена закружилась голова.

— Пятьдесят семь градусов и пятьдесят четыре минуты? — бормотал он, вытаращив глаза.

— Нет… животное! — рассердился Антифер. — Как раз наоборот! Ну же… Да ну же!

Жильдас Трегомен повел острие циркуля в сторону запада.

— Нет!.. — зарычал его друг. — Не на запад!.. На восток от парижского меридиана… Слышишь ты, разиня! К востоку, к востоку!..

Жильдас Трегомен, отупевший от брани и упреков, не мог успешно довести работу до конца. Его глаза застилала мутная пелена, на лбу выступили капли пота циркуль дрожал между пальцами, как вибратор электрического звонка.

— Да поймай же наконец пятьдесят пятый меридиан! — вопил дядюшка Антифер. — Начинай сверху… и спускайся до точки, где увидишь двадцать четвертую параллель!

— Двадцать четвертую параллель? — пробормотал Жильдас Трегомен.

— Ну да!.. Он погубит меня раньше срока, несчастный!.. Да… да!.. и точка, где они пересекутся, покажет положение острова…

— Положение…

— Ну же… ты спускаешься?..

— Спускаюсь.

— О, негодяй!.. Он поднимается!

И в самом деле, Трегомен уже не замечал, поднимается он или спускается, и еще меньше, чем Антифер, был способен выполнить поставленную задачу. Оба были страшно взволнованы, нервы у них плясали, как струны контрабаса в финале увертюры.

Дядюшке Антиферу показалось, что он сходит с ума. И тогда он принял единственно верное решение.

— Жюэль!!! — закричал он с такой силой, что его голос прогремел, как из корабельного рупора.

Молодой капитан тотчас же явился на зов:

— Что вам угодно, дядя?

— Жюэль… где находится остров Камильк-паши?

— На точке пересечения долготы и широты…

— Хорошо. Ищи и…

Можно было подумать, что дядюшка Антифер прибавит еще общеупотребительное в обращении с собаками слово: «Апорт!» [87].

Жюэлю не потребовалось никаких разъяснений. По тревожному состоянию дяди он догадался, что тут происходило. Взяв циркуль недрогнувшей рукой, юноша сразу нашел на карте точку, где начинается на севере пятьдесят пятый меридиан, и начал медленно спускаться.

— Говори, где проходит меридиан! — приказал дядюшка Антифер.

— Хорошо, дядя, — ответил Жюэль. И он стал пояснять:

— Земля Франца-Иосифа в Арктическом море.

— Хорошо.

— Баренцево море.

— Хорошо.

— Новая Земля.

— Дальше.

— Карское море.

— Потом?..

— Север России, в Азии.

— Какие ты проходишь города?

— Екатеринбург [88].

— Затем?

— Аральское море.

— Дальше.

— Хиву в Туркестане.

— Мы приблизились?

— Почти! Герат в Персии.

— Мы уже пришли?

— Да! Маскат! На юго-востоке Аравии.

— Маскат? — склонившись над картой, воскликнул дядюшка Антифер.

Действительно, пересечение пятьдесят пятого меридиана и двадцать четвертой параллели приходилось на территорию Маскатского имамата [89], в той части Оманского залива, которая составляет продолжение Персидского залива, отделяющего Аравию от Персии.

— Маскат?.. — повторил дядюшка Антифер.

— Маскот? — переспросил, не дослышав, Жильдас Трегомен.

— Маскат, а не Маскот, лодочник! — проворчал его друг, вздернув плечи чуть не до ушей.

В сущности, сейчас у них были только приблизительные координаты, так как положение определили в градусах, но еще не в минутах.

— Неужели это в Маскате, Жюэль?!

— Да, дядя… с точностью до ста километров.