Доспехи бога - Вершинин Лев Рэмович. Страница 8

– Хорошо. А теперь повтори еще раз. Громко и по порядку.

Хомяк сглотнул.

– Я, Резник Игорь Иосифович, генеральный администратор Департамента Экспериментальной Истории, находясь в здравом уме и твердой памяти, считаю необходимым добровольно и без всякого принуждения сообщить…

– Ну, это формальности. Без этого обойдемся. – Маэстро прокрутил пленку минуты на полторы вперед. – А вот теперь слушай внимательно.

– …обратились ко мне как к лицу, имеющему право второй подписи…

Хомяк очень хотел говорить четко и размеренно, но все равно время от времени срывался, жалко всхлипывал. Он называл имена, ничего мне не говорившие, сыпал цифрами, которые невозможно было удержать в памяти, ссылался на официальные документы, но это ничуть не придавало ясности монологу, напоминающему поток шизофренического сознания, и поток этот, разрастаясь, убаюкивал.

Постепенно я начал понимать. Не все, разумеется; чтобы понимать все, следовало бы с юности изучать бухгалтерию, экономику и прочие полезные премудрости. Но то, о чем говорил Хомяк, совершенно отчетливо пахло.

А потом изображение пропало, по экрану побежала рваная черно-белая рябь.

Замерла в левом нижнем углу цифирь секундомера.

Визор отключился.

– Вопросы? – негромко сказал Маэстро.

– Что с ним? – поинтересовался я.

Шеф приподнял брови.

– Как что? Умер. Ты, между прочим, присутствовал на похоронах.

– Но…

– Никаких «но», – Маэстро скривил губу. – Разбился при посадке и лежит там, куда положили. А когда положили, неважно. Вопросы по сути есть?

– Надеюсь, на старости лет ты не потребуешь от меня изучать бухгалтерию? – хмыкнул я.

– Не волнуйся, не потребую. Я насчет общих впечатлений.

– А общие впечатления таковы, что, похоже, в Департаменте приворовывают. Так?

– Приворо-овывают? – задумчиво протянул Маэстро и замолчал на пару секунд, словно пробуя слово на вкус. – Можно, наверное, сказать и так. А можно и иначе. А если совсем точно, то обули нас всех, как последних лохов. Слушай внимательно.

Он помассировал виски, поморщился, и я вдруг понял: передо мной сидит смертельно усталый человек, уже почти сломавшийся под тяжестью невидимого, но совершенно непосильного груза.

– Хочу сообщить тебе пренеприятнейшее известие. К нам едет ревизор.

Я хотел было усмехнуться, но воздержался. И правильно сделал. Потому что Маэстро даже не собирался шутить. А затем не до шуток стало и мне.

Нас действительно «обували». Как малолеток. Четырнадцать лет подряд, почти со дня вступления в должности. Документация, правда, оформлялась чисто, но средства расходились непонятно куда, оседая на счетах физических лиц, в большинстве своем не имевших никакого отношения к Департаменту; кое-что, разумеется, оставалось и Хомяку, кое-что расходилось по мелочам, но на общем фоне эти миллиончики и миллионишки гляделись невинными шалостями, заслуживающими разве что устного выговора без занесения. Судя по всему, партнеры Игоря Иосифовича имели руку на самом верху, очень мускулистую и волосатую, поскольку под конец окончательно обнаглели и практически перестали маскироваться. Тем более что визировали и подписывали документы вовсе не эти анонимы, а руководство Департамента – с мягкой подачи господина генерального администратора…

– А теперь – все. Амба. Новая метла по-новому метет. – Маэстро неопределенно ткнул пальцем в потолок. – Короче, сам понимаешь.

Я кивнул.

– Начнут не с Департамента. Слава богу, хоть об этом удалось договориться. Но скоро доберутся и до нас. И тогда…

Я снова кивнул.

Ситуация хреновая. Контора, оказывается, по горло в дерьме. Руководство ни в чем не замешано, но в такой бред никто не поверит. Тем более, новой метле нужны громкие дела, желательно с разоблачениями. Шефу светят нары, лет пятнадцать, и это в самом лучшем случае. Членам коллегии, ясное дело, влепят поменьше, но ненамного. Со всеми вытекающими последствиями.

– Надо латать дырки. Срочно, и своими силами, чтобы не было слива. – Шеф пожевал губами. – Я прощупал ситуацию; молодые или завязаны в систему, или полное дубье. Так что заняться штопкой придется нам. – Он испытующе смотрит мне в глаза. – В бой, можно сказать, идут одни старики.

Не отвожу взгляда.

– Ничего. Старый конь борозды не портит. Какие будут указания?

– Никаких. Своим отделом и займешься.

Вот это уже интересно. Где-где, а в моем отделе полная чистота, уж за это я могу поручиться. Последние десять лет все силы, не считая повседневной рутины, уходят на реализацию проекта «Айвенго», а там все прозрачно; отчеты, письменные и аудиовизуальные, поступают еженедельно, через спутник слежения.

Напомнить об этом, однако, не успеваю.

– Держи, – негромко говорит шеф, протягивая голубоватый листок с алым грифом в правом верхнем углу.

Ого! Бумага, не пластик. Значит – «Секретно, категория ХL». Допуск на уровне руководства Департамента, не ниже генерального администратора. У меня, как начальника отдела, такого нет.

Маэстро ободряюще подмигивает.

– Читай, читай!

И я читаю…