Большие перемены - Веснина Елена. Страница 23

Следователь понимающе кивнул:

— Да, тут наши профессии похожи. И что, в трактовке вашего учителя исторические факты выглядели привлекательнее?

— Нет, правдивее! Сомов чаще всего делал единственно правильные выводы, — восторженно сказал Андрей.

Следователь недоверчиво спросил:

— Но не всегда?

Андрей был вынужден согласиться:

— За редким исключением. Но свои гипотезы он всегда подкреплял доказательствами. Он был очень волевым и целеустремленным человеком. И того же требовал от учеников.

Следователь кивнул:

— Да, я вижу. Знаете, не могу вспомнить, где я слышал вашу фамилию.

Андрей достал из сумки книгу и положил ее на стол.

Следователь хлопнул себя по лбу:

— Ах да, конечно! Вы — писатель! Андрей польщенно спросил:

— Вы читали мои книги?

— Да, приходилось! Только, извините, не отношусь к ним серьезно. Совмещая миф и реальность, можно стать популярным, а вот… Скажите, а Сомов разделял ваши взгляды? — неожиданно спросил он Андрея.

Андрей честно ответил:

— Нет, потому что у нас были разные цели. Я пытаюсь донести историю до широкого круга читателей, а он предпочитал споры с академиками.

— И поэтому вы не приняли участие в той, последней для Сомова экспедиции? — уточнил следователь.

Андрей возразил:

— Не совсем. Но я до сих пор уверен, что будь я тогда рядом, Сомов был бы жив.

Следователь посмотрел на часы.

Хорошо. Я думаю, мы достаточно поговорили для первого раза. И я обязательно воспользуюсь вашей помощью.

— Скажите, я могу ознакомиться с материалами дела? — попросил Андрей.

Следователь покачал годовой:

Нет, это запрещено! К тому же я и вас немного подозреваю! — шутливо добавил он.

Они рассмеялись, но следователь внимательно наблюдал за реакцией Андрея. Андрей встал, в этот момент в кабинет вошел Марукин.

— Григорий Тимофеевич, у меня новости… — начал он, но осекся, подозрительно косясь на Андрея.

— Вот, Юра, познакомься. Это Андрей Москвин — столичный писатель, — представил гостя следователь.

Марукин слегка кивнул, и следователь спросил:

— Читал его книги?

— Нет. Мне следственных документов хватает для чтения. А в них я такой фамилии не видел, — мрачно пошутил Марукин.

Андрей рассмеялся:

— Прекрасная новость!

— Я зайду попозже, когда вы освободитесь, — сказал Марукин следователю и вышел.

— Он тоже работает над делом Сомова? — поинтересовался Андрей, когда дверь за Марукиным захлопнулась.

— Да. Очень серьезный сотрудник, — похвалил следователь.

— Ну, теперь за ход дела можно не волноваться! Андрей на прощание крепко пожал руку следователю, который поинтересовался:

— Андрей, если вы мне понадобитесь, то в какой гостинице я могу вас найти?

— Боюсь, что у вас обманчивое представление о моем заработке. Гостиница мне не по карману, — развел руками Андрей.

— А где же вы будете жить? Андрей улыбнулся:

— В научной среде сильны корпоративные связи. Что-нибудь придумаю. Сейчас я иду в гости к одной своей коллеге, Полине Самойловой.

— Вы знакомы с Самойловой? — удивился следователь совпадению.

— К сожалению, не лично. Мы переписывались в Интернете. Сегодня познакомимся. Надеюсь, она и в жизни такой же симпатичный человек. Ну, до встречи! — и Андрей направился к двери.

Писатель вышел, а следователь задумался.

Полина, завязывая Виктору галстук, поинтересовалась:

— А ты не поздно вернешься? Он пожал плечами:

— Не знаю. Мы же с твоим бывшим мужем на днях делим фирму. Мне надо подготовиться: составить примерные варианты договора.

— Он, кажется, хотел получить свою долю деньгами? — припомнила Полина.

— Да! И это основная проблема, потому что все деньги мы вкладываем в бизнес: покупаем суда, выплачиваем зарплату, налоги. Вытащить сейчас из оборота такую сумму очень болезненно.

Полина предложила:

— Ну тогда продайте несколько судов!

— Да, а что бы ты сказала, узнав, что те украшения, которые ты нашла на раскопках, собираются продать в ломбард по цене золотого лома? — спросил Буравин.

Полина всплеснула руками:

— Да ты что? Их вообще нельзя продавать! Ценность этих украшений совсем в другом. Если хочешь знать, они вообще бесценны!

— Вот видишь! А я точно так отношусь к своим судам. Конкуренты, пользуясь случаем, будут покупать их у нас за бесценок, — объяснил Буравин.

— И Борис об этом знает? — удивилась Полина. — Почему же он хочет денег?

— Я думаю, ему нужны не деньги, а внимание. Ты ведь до сих пор с ним не развелась. Вот он и тешится надеждой вернуть тебя, — предположил Виктор.

Полина удивилась еще больше:

— И ты, зная это, заботишься о Борисе?

— А разве ты за него не переживаешь? — Буравин пристально посмотрел на нее.

— Да, конечно, я переживаю за Бориса. Это ведь я ушла из дома. А он остался с мальчиками, — опустила голову Полина.

Буравин воскликнул:

— Мальчиками? Да у них скоро свои дети будут. Полина, не обманывай себя. Я же вижу, ты винишь себя за то, что причинила ему боль.

— А ты себя за Таисию? — взглянула на него Полина.

Он кивнул:

— Конечно! Знаешь, когда уходил от нее, думал: ну, слава Богу, отмучились, обоим легче станет. А теперь, когда вижу, как она страдает, чувствую себя виноватым.

— Кто страдает? Таисия? — Полина передразнила: — «Витя в ванной!» Хороши страдания!

— Но и твой бывший не успокоился. И раздел этот ему нужен, только чтобы мне насолить, — резонно заметил Виктор.

— Нет, он еще заботится об Алешке и Косте.

— Так пусть возьмет суда! Алеша — моряк. Костя, если не будет лениться, тоже поможет в бизнесе. Но Борис почему-то выбирает самый неприятный для всех вариант раздела. Почему?

Полина развела руками:

— Не знаю! А о Таисии больше слышать не хочу! Буравин усмехнулся:

— Да, не знал, что ты у меня такая ревнивица! Полина твердо кивнула:

— Именно такая! А вот насколько ты ревнив, мы проверим сегодня.

Буравин напрягся: " — Каким образом?

— Я пригласила в гости одного очень интересного молодого человека. Моего давнего приятеля.

Буравин нахмурился, и Полина рассмеялась.

— А, теперь понимаю, зачем ты спрашивала, во сколько я вернусь с работы. Так когда же мне явиться: пораньше или попозже? — угрюмо спросил Буравин.

Полина его успокоила:

— Приходи к обеду. Москвин обещался быть как раз к этому времени.

— Так в наш город приехал Москвин? А почему ты говоришь мне об этом только сейчас? — удивился Виктор.

— Вообще-то, я пыталась предупредить тебя еще вчера, — улыбнулась Полина, — но ты так увлекся его последней книгой, что не заметил, как уснул. Много ты прочел?

Буравин озадаченно почесал затылок.

— Предисловие, кажется.

— Значит, разговор поддержать не сможешь. Тогда приходи попозже, — подтрунила над ним Полина.

— Могу и позже. Тем более что я уверен: твой Москвин вовремя все равно не придет. Как это позже? — наконец дошел до Буравина смысл произнесенных Полиной слов.

Она снова рассмеялась:

— О, кажется, в тебе снова просыпается ревность! Буравин обнял ее:

— Да, я собственник, и не хочу этого скрывать.

— Но, я надеюсь, ты не станешь ревновать ко мне Москвина? — заглянула Полина в его глаза.

— Посмотрим, что он за гусь. Мне все эти писатели вообще-то доверия не внушают. Ладно, извини, я уже опаздываю, — Буравин поцеловал Полину и пошел было к двери, но остановился у сумки, переданной Самойловым. — И прошу тебя, разбери, наконец, эту сумку! Неудобно же будет перед гостем!

Буравин ушел, а Полина задумчиво посмотрела на сумку. Потом развернулась и ушла, так и не прикоснувшись к ней.

Самойлов, сидя за столом, наливал себе в стакан из бутылки.

— Папа, у нас сегодня какое-то торжество? — спросил его зашедший Костя. Отец кивнул:

— Настоящий праздник — это раздел с Буравиным, но он еще впереди. А вот каждый прожитый день, приближающий эту дату, уже повод опрокинуть стаканчик.