Преодоление преград - Веснина Елена. Страница 5
— Но ты хотя бы знаешь, жив он или нет? — спросила Римма.
— Он жив, но… Это все, что я знаю.
— Это уже кое-что, дорогая моя! Ничего, ты попробуешь еще раз, у тебя все получится.
— Я боюсь, что тогда будет уже поздно… — с тревогой сказала Маша.
— Что это за пессимистичный настрой? — возразила Римма. — Так говорить нельзя ни в коем случае, и не вздумай себя казнить за то, что не можешь понять, где Леша! Ты не волшебница! Да и потом ты и так делаешь все, что в твоих силах!
— Нужен выкуп, может, мне надо помочь им искать деньги? — размышляла Маша.
— Куда ты суешься со своими копейками? — пристыдила Машу Римма. — У них там такая фирма, корабли, да им этот выкуп заплатить, что чихнуть! И вообще, запомни на будущее: не просят — не помогай. Это не твое дело, а их семьи, и они с этим справятся! Тем более, у них следователь в друзьях ходит, так что твоя помощь, а тем более деньгами, — это просто смешно!
— Да… Вы правы, наверное…
И тут в салон вошел Кирилл Алексеевич.
— Добрый день, дамы! Не помешал?
Да, не каждый день вице-мэр приходит. Римма и Маша почему-то молчали.
— Я могу войти? Или у вас закрыто? — уточнил Кирилл.
— Нет-нет, что вы! Открыто! Проходите! — опомнилась Римма.
— Я пришел к вашей Марии. Мне стало полегче, но я боюсь возобновления боли. Когда сутки или двое живешь без боли, начинаешь бояться ее возвращения. К хорошему быстро привыкаешь. Я просто, на всякий случай, хочу закрепить успех.
— Вы хотите, чтобы Маша провела еще один сеанс? — спросила Римма.
— Если она не против, — мягко сказал Кирилл. Маша согласилась, она действительно хотела облегчить его боль.
После сеанса, прощаясь, Кирилл с нежностью посмотрел на Машу:
— Стало полегче, даже голова отпустила. Болела с утра, а сейчас боль прошла. Видимо, Мария в самом деле волшебница!
— А вы как думали? Богата талантами земля наша! — подтвердила Римма.
— Даже спорить с этим не буду, — улыбнулся Кирилл, достал деньги и положил стол, — еще раз спасибо.
— Ну надо же! На столько я даже не рассчитывала! — сказала радостно Римма, когда Кирилл ушел. — Молодец, Машка!
Маша только грустно кивнула ей.
Костя пришел к выводу, что пора все это заканчивать, потому что напряжение дошло до высокой точки. Он направился на маяк, чтобы сообщить, что выкуп будет уплачен, и даже надеялся на свою долю. Он зашел в каморку смотрителя и громко сказал:
— Здравствуйте!
— Здорово, коли не шутишь, — усмехнулся смотритель. — Проходи, садись. Что у тебя?
— Все идет по плану! — сообщил Костя. — Мои родители нашли деньги и готовы их отдать.
— Хорошие новости. С тобой приятно иметь дело, Константин, — похвалил его смотритель.
— Кстати, нам необходимо обсудить еще некоторые детали. Половина выкупа — моя. Я считаю, это справедливо.
Смотритель усмехнулся и с интересом посмотрел на Костю.
— И с чего ты это взял?
— С того, что без меня у вас ничего бы не получилось.
— Так, и что дальше?
— Я вам помогал. Я все это придумал. Поэтому я тоже в доле.
— Но ты и так получил, что хотел, — расстроил свадьбу брата. По-моему, твой план изначально состоял только в этом? А с выкупом, ты уж извини, это наша идея. Так что это, так сказать, нам за труды.
— Но… Это же мои деньги, моей семьи!
— Послушай, да кто ты вообще такой? И с чего ты взял, что мы собираемся с тобой делиться? Вообще забудь сюда дорогу! А то и тебя к батарее привяжем. Вам с братцем вдвоем веселее будет!
— Я же просил всего лишь подержать Лешу, чтобы сорвать свадьбу…
— Мало ли чего ТЫ хотел! Раньше думать надо было, а сейчас ситуация вышла из-под контроля. Издержки профессии, так сказать… И имей в виду, если ты захочешь нас сдать, у нас есть бумага, где черным по белому написано, что ты заказываешь похищение брата. И еще. Если твой папаня не соберет деньги, Лешу ты живым не увидишь! Так что жизнь твоего брата целиком зависит от твоего хорошего поведения. Ты меня понял?
Костя молча кивнул.
— Видишь, какой догадливый. Я же говорил, Константин: с тобой приятно иметь дело!
Опять все не так, как планировал Костя! Домой ему идти не хотелось, и он направился в «Эдельвейс» излить Леве свои тяжелые мысли.
— Не могу сидеть дома, там все плачут, нервничают, — жаловался он Леве. — Тяжело. А эти… ну, смотритель с сыновьями, не хотят со мной делиться! Представь, сами за Лешку выкуп требуют, а то, что это я предложил Лешу похитить, — это все забыто! Не считается!
— Все-таки надо было тебе быть хитрее, — вздохнул Лева.
— Надо было… Знаешь, все как-то не так идет, не так получается, как я думал. Если бы ты знал, как я жалею, что все это затеял!
— Но свадьбы-то не будет?
— Не будет…
— Так ты ведь этого и добивался!
— Да, но когда они получат выкуп, то отпустят Лешу… и они с Катей все-таки поженятся! А мы все будем нищими! Не знаю, о чем я думал. На меня будто нашло что-то… а сейчас я — испугался…
— Чего? Того, что они отпустят Лешу? — спросил Лева.
— Нет. Того, что его убьют. Потому что заложников обычно убивают.
От этой мысли Косте стало совсем плохо. Он решительно налил себе водки и выпил.
Когда Костя собрался уходить, то был уже достаточно пьяным.
— Осторожнее, посуду не побей. — Лева бережно вывел его из-за стола.
— Да я в порядке! — хорохорился Костя.
— Точно? Может, тебе такси вызвать?
— Сам дойду. Знаешь, Левка, просто зло берет! Все на ушах стоят, ищут Лешку. Катька ревет, мать ночей не спит. Знали бы они, кто подстроил его похищение! А ведь Лешку и мама, и отец любят больше, чем меня… И Катя его любит… А на меня им всем наплевать с высокой горки! Мне нужно было его похитить, чтобы это понять!
— Ну-ну, не горячись… и тебя любят… вон как избаловали, — успокоил его Лева.
Кирилл пришел домой и вдруг почувствовал, что дома кто-то есть. Он прошел в комнату, увидел чемодан, и сердце его дрогнуло. Руслана! Вернулась Руслана!
— Ты вернулась? Так быстро? Что-то случилось? — спросил он, увидев жену.
— Мне позвонил твой врач и все рассказал, — ответила она.
— Что рассказал?
— Почему ты от меня скрывал? Разве я тебе чужая?
— Я не знал, как тебе это сказать…
И поэтому решил отослать меня подальше? Неужели ты думал, что я не поддержу тебя? Что я испугаюсь? Какой же ты у меня глупый, Кирилл… Я всегда буду рядом с тобой, потому что я тебя люблю. Неужели трудно было это понять? Кирилл обнял жену:
— Я так рад, что ты здесь… Мне очень тебя не хватало… К сожалению, мне нечем тебя порадовать. Все очень плохо, безнадежно.
— Я считаю, что слово «безнадежно» тебе не подходит. Надо бороться, надо искать врачей, новые способы лечения…
Кирилл покачал головой:
— Руслана, я уже все перепробовал, я знаю, что обречен. Я смирился. Если бы ты знала, как я жил последнее время… Я жил только на таблетках, меня мучили такие боли, что я не мог ни спать, ни есть. Только в последнее время я почувствовал улучшение. Смешно, но мне помогает одна девочка, Маша, она целительница. Она как будто снимает мою боль.
— Вот видишь! Снимает боль! Значит, улучшение возможно!
— Нет, Руслана. Все очень просто: мне кажется, что это — затишье перед бурей, а вслед за этим улучшением наступит агония.
— А если бы я узнала о твоей смерти, когда была вдали от тебя? Как бы я себя чувствовала? Ты только представь это!
— Я не хотел тебя расстраивать. И пугать.
— Неужели ты так плохо обо мне думал? Я ведь твоя жена. Я хочу быть с тобой до конца. И постараюсь превратить эти дни в праздник для нас с тобой. И я настоятельно требую, чтобы ты показался врачу. Он жаловался, что ты давно к нему не приходишь.
«Все-таки хорошо, что она вернулась!» — подумал он.
Римма отпустила Машу отдохнуть и работала одна. К ней пришла Таисия.
— Привет! Ты одна? — поинтересовалась она. — Как я рада, что нет Маши, и мы можем нормально поговорить!