Превратности судьбы - Веснина Елена. Страница 81
— И вот я проснулась и подумала: к чему мне это приснилось? Может, мне все-таки стоит навестить его?
— Нечего тебе туда ходить. Тебя уволили, не забыла? А навязываться чужим людям — это некрасиво.
— Я понимаю, но все-таки… Не зря же он мне приснился.
Баба Зина стояла на своем:
— Ну, приснился — и приснился, мало ли! Просто ты постоянно о нем думаешь, волнуешься, вот он тебе и снится.
— Ну, бабушка! Я ненадолго! Просто сбегаю, узнаю, как он, — и все!
Маша умоляюще посмотрела на бабушку. Баба Зина, конечно же, не хотела ее никуда отпускать. Покачав головой, она ответила:
— Нет, нет, сегодня у нас с тобой по плану генеральная уборка. У Сан Саныча нужно на чердаке прибрать! Ты должна мне помочь! Одна я не справлюсь.
— Сегодня? — было видно, что Маша расстроена.
— А когда же еще? Надо же человеку все обустроить нормально. А то у него пылищи там — не продохнуть!
Маша огорченно вздохнула, но — делать нечего — согласилась:
— Хорошо… Помогу.
Смотритель сидел за своим столом. В комнату вошел Яков и поздоровался с ним. Смотритель поднял голову от бумаг, но при виде Якова усмехнулся. Вальяжно откинувшись на стуле, он произнес:
— О! Я тебя вспомнил! Художник! Что, опять картинки рисовать пришел?
— Нет. На этот раз фотографировать.
— Не понял…
Яков с невозмутимым видом опустился на один из стульев и небрежно кинул смотрителю на стол пакет с фотографиями.
— Что это?
— Смотри.
Смотритель достал фотографии и, перебирая компромат, обнаружил среди него и фото Толика и Жоры с миной. Он побледнел и поднял глаза на Якова.
— Где мой товар? — в голосе Якова звенела сталь.
— Так это ты — хозяин бриллиантов? —Да.
…Они говорили всю ночь. Когда за окном забрезжил рассвет и на столе как от коньяка, так и от закуски мало что осталось, Яков подошел к окну и устало посмотрел на светлеющее небо.
— Да… Что-то наш разговор затянулся.
— Как говорится, было приятно познакомиться, — усмехнулся смотритель.
— Не ожидал, что хозяин — это я? — Яков повернулся к нему и испытующе окинул взглядом.
— Не ожидал, что ты такой крутой.
Яков с довольным видом усмехнулся и благосклонно посмотрел на Михаила. В его глазах и движениях читалось удовлетворение собой.
— Я не знал, что за тобой такие люди стоят. Конечно, мне с ними ссориться не резон!
— Это ты правильно заметил. Честно говоря, и я мало себе представляю, что будет с тобой и с твоими сыновьями, если вы не вернете бриллианты, — снисходительно произнес Яков. Смотритель помрачнел:
— Мог бы этого и не говорить, Яша. Я же тебе пообещал: я все сделаю.
— Сделаешь. И быстро. У тебя выбора нет.
— Но я уже сказал: бриллиантов у меня нет, я всегда свою работу делаю честно.
— Я тебе верю. Но мне нужен человек, который увел бриллианты у тебя из-под носа. Сам понимаешь.
Откинувшись на спинку стула, Яков смерил пристальным взглядом смотрителя:
— Мне кажется, ты знаешь, кто это…
— Нет, наверняка я, конечно, не знаю. Но я подозреваю, кто мог тебя кинуть…
— И кто же меня кинул, по-твоему? Имя? — Яков решил во что бы то ни стало додавить смотрителя именно сейчас.
— Никаких выводов, только предположения…
— И все-таки?
Смотритель, закуривая сигарету, задумчиво посмотрел в сторону.
— Ну… Тут у нас недавно такой случай был. С корабля упал инвалид. Как раз в тот день, и даже в тот самый момент, когда мои ребята мину к днищу крепили.
— Упал? В воду? — на лице Якова отразилось искреннее удивление.
— Да, в воду. Его, конечно, достали, откачали, но он мог все видеть.
— Что за инвалид? — заинтересовался Яков.
— Да парень один парализованный, на коляске, его на корабль возили…
Яков все понял. Глаза его сузились и на скулах заходили туда-сюда желваки. Яков был зол.
— Ах, вот оно что… Значит, вот кто это… Леша!
— Я сам недавно только об этом подумал, — подтвердил его мысли смотритель. — Мне все казалось, что быть этого не может, а потом сопоставил два факта вместе — и вот…
— Да, все бывает… И петух несется, и курица летает… — Яков задумался.
— Опять же, сто процентов я за информацию не даю…
— А никто не дает. Но за наводку спасибо.
Яков встал, прошелся по каморке и задумчиво произнес:
— Не ожидал я от него этого…
— Если хочешь, мои ребята разберутся с этим инвалидом, Лешей, поговорят, — предложил смотритель. Но Яков покачал головой:
— Нет, не нужно. Я сам с ним разберусь. А ты сыновей все-таки поспрашивай еще. Может, они еще чего вспомнят? — с этими словами он посмотрел на смотрителя, словно завершая этим взглядом их беседу. Михаил поднялся и подошел к Якову. На прощание они пожали друг другу руки.
— До свидания, — заискивающе сказал смотритель.
— Счастливо, — благосклонно произнес Яков и вышел из каморки.
— Да… Дела… — протянул смотритель, глядя на закрывшуюся за Яковом дверь.
В доме Буравиных завтракали, и Катя с восторгом рассказывала маме, как провела вчерашний день:
— Ты представляешь, я на самом деле на целый день забыла и о Косте, и о Леше! — радовалась Катя.
— Я же тебе говорила, что так и будет. Тебе нужно было развеяться! — улыбалась ей в ответ Таисия.
— Да! А еще, ты представь, я действительно столкнулась с одним мальчиком, прямо за углом, как ты и сказала! — восторгу Кати не было предела.
— Неужели?
— Да, прямо нос к носу. Мы с Зосей даже сумочки уронили.
Таисия улыбнулась и продолжила в тон Кате:
— А он, конечно же, помог вам их поднять…
— Да, и пригласил в кафе!
Таисия и Катя довольно улыбнулись.
— Вот и прекрасно! Продолжай веселиться и перестань думать об этой семейке!
Катя повела плечами, мол, больно надо, и уже не таким радостным тоном ответила:
— Да нужны они мне.
Таисия с умилением посмотрела на дочь и налила себе кофе. Чтобы сменить тему разговора, она спросила:
— Какие планы на день?
— Грандиозные! — Катя сразу повеселела.
— Снова свидание? —Ага!
— Как его хоть зовут?
— Жора.
Таисия удивленно посмотрела на Катю:
— Оригинально… Мне кажется, что Георгий звучит благороднее…