Уроки жизни - Веснина Елена. Страница 7

— Вас тоже?

— И меня! Профессор Сомов был моим учителем, и я считаю своим долгом расследовать обстоятельства его гибели, даже если мне будет угрожать опасность. Поэтому, если вас еще что-то интересует, спрашивайте.

— Скажите, когда вы поселились на маяке, вы знали, что здесь до вас жил человек, возможно причастный к исчезновению Сомова?

— Да, я догадывался, что бывший смотритель маяка причастен к исчезновению моего учителя, — признался Андрей.

— Объясните, как вы догадались? А то как-то странно получается: вы по собственной инициативе приехали сюда, поселились там, где жил единственный подозреваемый, и тут же нашли очень важную улику.

— Прежде чем ехать к вам, я запросил и внимательно прочитал всю местную прессу. Об этом смотрителе много писали. А когда пришел ваш запрос, я предположил, что именно его вы подозреваете.

— Поэтому и решили подбросить улику? — резко спросил следователь.

— Да нет. Я понимаю, что у вас есть сомнения в моей искренности. Но на самом деле, я решил провести собственное расследование параллельно с вашим.

— И только прибавили мне хлопот! Если, подозревая вас, я иду по ложному следу, то невольно даю настоящим преступникам возможность скрыться или замести следы преступления.

— Каюсь, я не предполагал, что дело примет такой оборот, — расстроился Андрей.

— Хорошо, что, по крайней мере, сейчас вы это осознали. Надеюсь, у вас больше не возникнет желания поиграть в Шерлока Холмса?

— Готов быть Ватсоном, если вы позволите, конечно! Следователь невольно улыбнулся:

— Посмотрим. Кстати, я все еще подозреваю вас. И как видите, вы сами в этом виноваты.

— Тогда задавайте следующий вопрос. Может быть, ответ снимет ваши подозрения.

— Надеюсь. Вы знаете, что смотритель сбежал во время следственного эксперимента, здесь, на маяке?

— Да, ваши коллеги сказали мне об этом.

— А где вы были в это время?

— У Полины Самойловой. Помните, я говорил вам, что знаком с ней.

— Хорошо, я проверю это. Спасибо, что ответили на мои вопросы. Надеюсь, вы ничего больше не предпримете, не предупредив меня? И, пожалуйста, будьте осторожны. Смотритель в любой момент может объявиться на маяке. Он очень опасен.

— Кстати, то, что я был у Самойловой во время побега смотрителя, может подтвердить еще один человек.

— Кто? — почему-то насторожился следователь.

— Одна девушка, Маша Никитенко.

— Вы знакомы с Машей? — удивился Буряк.

— К сожалению, не очень близко. Пока, —г сказал Андрей, грустно улыбаясь.

Следователь ушел от Андрея озадаченным. Вопросов у него по-прежнему было намного больше, чем ответов.

Что должен сделать мужчина, если женщина не права? Французы считают, что он должен извиниться. Возможно, это единственный правильный ход, если, конечно, вы не собираетесь навсегда расстаться с этой женщиной.

Утром Буравин решил поступить именно так — извиниться. Он долго собирался с духом и уже перед самым выходом на работу подошел к Полине и тихо сказал:

— Ты прости меня, я вчера был неправ.

— Ничего, я тоже погорячилась, — улыбнулась Полина. — Нервы у всех на пределе.

— Я увидел синяки на твоих руках, — у Буравина заиграли желваки, — и меня это просто взбесило…

Полина понимала, что Буравин прав.

— Я сама не знаю, что делать. Борис одержим. С ним стало невозможно разговаривать, — пожаловалась она.

— Так ты и не разговаривай! — посоветовал Буравин. — Предоставь это мне!

— Ох, Виктор, ты снова начинаешь!

— Подожди, Полина, не заводись, — стал успокаивать Буравин вспыхнувшую Полину.

— Ну как ты не можешь понять, Витя? — втолковывала она, — там мои дети.

— Но вчера же ты ходила не к детям.

— Вчера мне надо было поговорить с Борисом об Ирине.

Буравин как-то сразу переключился на другую волну:

— А что с Ириной?

— Ничего хорошего, Виктор.

— Понятно, в тюрьме всем плохо.

— Она не все, она моя сестра, — напомнила Полина.

— Чем мы можем ей помочь? — сочувственно спросил Буравин.

— Боюсь, что уже ничем. Ее депортируют в Якутию.

— Ирину депортируют? — Буравин удивился. — В Мирный?

— Да, и будут там судить. А она не хочет, чтобы Борис ей помогал.

— А чем он может ей помочь, Полина?

— Да всем, чем угодно. Сочувствием, деньгами, — Полина решила рассказать Буравину всю правду. — Он готов ехать за ней в Мирный, жениться и ждать ее освобождения. Ты представляешь?

— С трудом. Прямо как декабристка, — не удержался от ироничного тона Буравин. — Вернее, декабрист. Там наоборот: женщины за мужчинами отправлялись в холодные края.

— Ну что ты иронизируешь? Она отказывается от его помощи, — грустно заметила Полина.

— Вот ее я могу понять. Я не верю в продуманность его решения. По-моему, оно было принято тебе назло.

— Неважно, — махнула рукой Полина. — Но после ее отказа Борис лишается личного стимула в жизни, это ты понимаешь?

— Да. Понимаю, что теперь он точно не оставит нас в покое.

Похоже, что Полину это не пугало:

— Пойми, Витя, нельзя думать только о себе. Вокруг нас близкие люди, они имеют право на счастье не меньше нас.

— Я сочувствую Ирине. Но я не представляю, чем я лично могу ей помочь! Кроме регулярных денежных переводов, для поддержки духа в теле…

— Дело не только в деньгах. Может, поговорить с Буряком? — хваталась за соломинку Полина/ — Как-то решить, чтоб ее не депортировали, чтобы ее здесь судили. Она ведь отсюда родом.

— А алмазы похитила в Якутии. Сложная ситуация, — заметил Буравин.

Полина настаивала:

— Так ты поговоришь с Буряком?

— Нет, это не его уровень, — отказался от такого варианта Буравин. — Он не решает такие проблемы. Депортация — это международные отношения.

— Тогда с Кириллом, он же вице-мэр, — вспомнила Полина.

— С Кириллом? — пожалуй, в этом есть смысл, — согласился Буравин. — Он достаточно опытный политик. Но у нас с ним не слишком приятельские отношения…

— Это неважно. Поезжай к нему прямо сейчас, нельзя терять ни минуты, — потребовала Полина.

— Сейчас не получится. Его нет в мэрии. Он готовится к юбилею, — сообщил Буравин.

Но Полина не собиралась отказываться от своей просьбы:

— Значит, пойди к нему домой, в ресторан… Он же приглашал тебя? Заодно поздравишь его от нас.

— Да, приглашал, только я идти не собирался. Там же будет Борис.

— Ну и что с того? Он тебя не съест, — улыбнулась Полина.

— Он-то не съест, но я могу не сдержаться и при всех дать ему по физиономии, — мрачно сообщил Буравин.

Улыбка сползла с лица Полины:

— Только этого еще не хватало. Тогда лучше не ходи… Но придумай, как встретиться с Кириллом.

— Хорошо. Я обязательно встречусь с ним. Обещаю. Понимая, что Буравин сдержит слово, Полина прекратила разговор и засобиралась на работу:

— Хорошо, Виктор. Ну, я побежала. Алешка ждет меня.

По дороге на работу Полина задумалась уже о другом. Как-то складываются отношения между Алешей и Машей? Она многое сделала для того, чтобы они встретились и, возможно, нашли дорогу к примирению. Но, с другой стороны, Полина понимала, что эта дорога теперь достаточно длинная.

Тонкая душа Сан Саныча болела за Машу, которой так досталось в последнее время. Ему хотелось поговорить с ней, но не при Зинаиде. Наконец такая минутка выпала.

— Машенька, как ты себя сегодня чувствуешь? — осторожно поинтересовался Сан Саныч у Маши.

— Нормально.

— Это хорошо. Это меня успокаивает.

— Сан Саныч, можешь не волноваться! Вчерашнее не повторится, — пообещала Маша.

— Как вспомню, так вздрогну, — признался Сан Саныч. — Бутыли с вином взрывались прямо как гранаты!

Маша смутилась, чувствуя себя виноватой:

— Я не хотела, честное слово.

— Я тебе верю, Машенька. Но, согласись, у тебя какие-то странные способности.

— Да, мне иногда тоже так кажется, — согласилась Маша. — Мне плохо — и вокруг катастрофа…