Волшебный туман - Виггз Сьюзен. Страница 56

— Скажите, мой друг, — спросил Весли, тяжело дыша, — у вас вошло в привычку обольщать чужих жен?

На какую-то долю секунды холодное самообладание Алонсо покинуло его. У него отвисла челюсть, захват рукоятки шпаги ослаб. Обутая в сапог нога Весли оторвалась от земли. Уловкой, достойной самого искусного фехтовальщика, он наступил на ногу Алонсо. Испанец вскрикнул. Весли выбил из его рук шпагу и отбросил ее, а острие своей шпаги приставил к горлу Алонсо.

— Весли! — бросилась вперед Кэтлин. — Умоляю тебя, не делай…

— Он не сделает этого, — заявил Алонсо дрожащим голосом. Его глаза наполнились надеждой, когда он посмотрел через плечо Весли.

С вытащенными шпагами к ним бежали товарищи Алонсо. Две женщины с наброшенными на плечи черными кружевными шалями спешили за ними. Пухленькая женщина, которая была моложе, держала на бедре ребенка.

— Освободите меня, — сказал Алонсо, — или мои люди проткнут вас насквозь, как сосиску.

Весли колебался какую-то долю секунды, затем опустил шпагу. Сумасшедший гнев остыл, и теперь он рассердился на себя. Ему следовало лучше владеть собой. Он не должен был поддаться гневу, охватившему его, когда он увидел, как Кэтлин прильнула к испанцу. Молодая женщина бросилась к Алонсо и заговорила что-то очень быстро по-испански, пытаясь выяснить, не ранен ли он. Через несколько минут Кэтлин узнает правду. Весли было ненавистно мрачное удовлетворение, овладевшее им.

— Уверен, миссис Хокинс будет очень рада познакомиться с вами, — обратился он к женщине.

Алонсо зло прошипел что-то, переводя взгляд с испанки на Кэтлин. Он стер ручеек пота со лба и заученно поклонился.

— Донна Мария, — произнес он. — А это маленький Федерико. Мои жена и сын.

Весли отдал бы на отсечение свою руку, только бы уберечь Кэтлин от боли, которую он отчетливо увидел в ее глазах. Казалось, эти янтарные камни раскалываюся как лучи солнечного света. Лицо побледнело, руки сжались в кулаки. Однако она все же была главой Макбрайдов и в считанные секунды взяла себя в руки. Подобно королеве, раздающей дворцовые почести, она кивнула жене своего испанского обожателя, затем повернулась и направилась к дворцу. Вкладывая шпагу в ножны, Весли поспешил за ней.

— Прости меня, но ты должна была знать.

Она горько рассмеялась.

— Ты английский ублюдок. Ты все спланировал. Твоя цель в жизни — причинять мне боль, делать меня несчастной? Ты находишь в этом удовольствие?

— Кэтлин, ты должна пройти через боль, прежде чем начнешь выздоравливать.

— Ах, оставь меня, — она вздернула подбородок и ускорила шаги. — Разве нам не предстоит встреча с Оливером Кромвелем?

Глава 13

Длинный чистый коридор, вдоль которого выстроились угрожающего вида солдаты с копьями, привел в такой же чистый кабинет. Там, за полированным столом, сидел Оливер Кромвель. Кэтлин остановилась. Побледневшее лицо еще больше подчеркнуло золотой блеск ее глаз. Весли попытался представить, какие чувства обуревают ее при встрече с человеком, ответственным за превращение родной земли в пустыню и за запрещение ее веры. Его легионы сожгли урожай и разграбили города. Они похитили женщин и детей и отправили в рабство, казнили повстанцев, перерезали домашний скот и украли лошадей, разрушили замки и разъединили семьи. И вот он восседает здесь, устраивая, как монарх, приемы при дворе. Его, плохо подстриженные, темные, с пробивающейся сединой, волосы старили его. Под привычной жестокостью этого лица Весли увидел человека, который потерял внука и чья любимая дочь умирает.

— Входите, мистер Хокинс, и введите свою спутницу, — дружелюбным жестом пригласил Кромвель. — И вы тоже, мистер Терло.

Одетый в черные пуританские одежды, Джон Терло появился из боковой двери. Весли положил руку на спину Кэтлин.

— Мужайся, дорогая, — тихо прошептал он. Она напряглась от его прикосновения. Ее гнев после встречи с испанцем жег Весли, как раскаленное железо.

Слуга внес вино, осторожно глотнул из чашки, подержал жидкость во рту, прежде чем проглотить ее, после чего с поклоном вручил лорду-протектору. Итак, Кромвель боится, что его отравят.

— Садитесь, — пригласил Кромвель.

— Предпочитаю стоять, — заявил Весли. — Тем более, что мы закончим дело в считанные минуты.

Кромвель посмотрел на письмо, лежащее перед ним на столе.

— Только я могу объявить, когда наше дело успешно завершится.

Зловещий озноб прокатился по спине Весли. — Вы требовали, чтобы я доставил главу Фианны. Я это сделал.

Кромвель и Терло вытянули шеи к двери. — Где этот безбожник! — требовательно спросил лорд-протектор.

Весли обнял Кэтлин за плечи. — Она перед вами, сэр.

Взрыв грубого смеха потряс Кромвеля. — Ради Бога, Хокинс! Я не ожидал даже от вас, что вы дойдете до этого, — его светлые холодные глаза сверлили Кэтлин. Явно восхищенный взгляд протектора возбудил в Весли непреодолимое желание содрать кожу с его лица.

— Он говорит правду, — голос Кэтлин звучал чисто и мелодично, словно арфа в комнате с хорошей акустикой. При звуках ее плавного мурлыкающего ирландского произношения Кромвель и Терло переглянулись.

Она продолжила:

— Я Кэтлин Макбрайд.

Весли хотел добавить «Хокинс», но Кромвель стукнул руками по столу и вскочил на ноги.

— Вы — вероломная повелительница Клонмура?

— Вероломство ваша специальность, а не моя. Я также глава клана Макбрайдов.

— Вы водили Фианну во все ее кровопролитные набеги?

Лютая ненависть заострила черты ее лица.

— Да, я признаю это.

— Как интересно, — сказал Кромвель, вздыхая и снова садясь. Усталость прорезала на его щеках глубокие морщины.

— Вы понимаете, что подлежите смертной казни за нарушение моих законов?

Весли почувствовал, что ее плечи слегка задрожали, но голос оставался твердым.

— Сэр, я не могу нарушить ваши законы, потому что не подчиняюсь им.

Его лицо покрылось красными пятнами.

— Вся Ирландия подчиняется мне! Мадам, ваша страна примет законы и порядок протектора.

— Вы не принесли законы и порядок в Ирландию, — возразила она. — Вы принесли только жадных поселенцев, которые пролили нашу кровь, захватили наши земли и заставили нас платить налоги. Если это ваш способ установления законности и порядка, можете придерживаться его. Но не оскверняйте им Ирландию.

Ненависть, чистая, как отполированное лезвие, сквозила в каждом ее слове. Ненависть в ответах Кромвеля была пронизана честолюбием и нетерпимостью.

— Тем не менее, я управляю Ирландией и вами тоже.

— У женщины, я вижу, острый язык, — вмешался Терло. — Но все ирландцы прирожденные лгуны.

Кэтлин посмотрела на него.

— А кем, или чем, вы являетесь?

Ноздри Терло раздулись. Он поднял перо и опустил его в чернила, затем сделал какую-то запись в конце документа.

— Я государственный секретарь Английской республики.

Она вздернула подбородок.

— Молодец!

Кромвель обратился к Весли.

— Полагаю, у вас есть доказательства.

— Я был свидетелем набега, которым она руководила. Это может подтвердить и лейтенант по имени Эдмунд Ледимен, — Весли протянул подтверждение Ледимена, заверенное Хаммерсмитом, затем жестом указал на мужчину, стоящего у двери. Испытывая благоговейный страх перед протектором, шотландец резко отсалютовал.

— Маккензи подтверждает достоверность этого документа.

Кэтлин, которая сотни раз смотрела в лицо смерти и смеялась над ней, в страхе стиснула пальцы.

Кромвель приложил документ к уже лежащим на столе бумагам.

— Конечно, будет судебное разбирательство, но это пустая формальность. А потом… — Кромвель вздохнул. — Боюсь, результат будет неприятным. Но я должен преподать урок на вашем примере. Другие ирландские повстанцы должны узнать цену уничтожения англичан. Он поднял руку, чтобы вызвать стражу.

— Не так быстро, — голос Весли прозвучал как удар хлыста. — Вы дали письменное заверение, что если я доставлю вам вожака Фианны, вы не причините вреда ни мне, ни моим родственникам.