Ведьма и князь - Вилар Симона. Страница 6

Это Малфриде не понравилось. Притихла огорченно, задумалась. Потом попросила:

– Сделай, как я скажу, княже. Вели гнать из земли Новгородской христиан пришлых, а тех из местных, кто речам их прельстительным поддался да крест на шею повесил, вели задавить налогами. Здесь, в Новгороде, как я проведала, принявших христианство немало, вот и будет тебе дополнительный прибыток в казну. А там, глядишь, и не захотят люди распятому Богу поклоняться, зная, какой оброк с них возьмут за веру. Но ты сделай, как велю, князь. Поверь мне, ибо я никогда еще тебе дурных советов не давала. Помнишь ли?

Да, Игорь помнил. Именно по совету Малфриды он решил сделать в Киеве стольном иудейский квартал, а это принесло мир с Хазарией могучей. [26] По совету той же Малфриды Игорь решил освободить от налогов торговых варягов, отчего их немало явилось на Русь, он смог набрать новую рать и после неудачных походов на Царьград усилить русское войско. Так же некогда Малфрида отсоветовала ему примкнуть к походу большого отряда варягов, уходивших на далекий полдень к Каспию, на страну Арран. [27] А Игорю тогда страсть как хотелось присоединиться к той рати, дабы победами на берегах Каспия прикрыть свое позорное поражение под Византией. Прямо горел идеей этого похода, уже и собирать дружину велел, но Малфрида отговорила. Игорь послушался свою чародейку, но одно время все же кручинился, особенно когда Малфрида пропала внезапно, а весть о победах на Каспии легкой птицей долетела до берегов Днепра. Однако потом… Полегли варяги в том походе, даже следов не осталось. А тех, кто выжили, погубили болезни. [28] Игорь же, оставшись на Руси, уцелел, да войска свои пополнил с тех пор. Вот и выходило, что не зря тогда Малфриду послушался.

– Да, ты никогда мне дурного не советовала, – согласился Игорь, задумчиво водя пальцем по выпуклым узорам наручня. – Но советы твои, как и советы суложи [29] моей Ольги, все к одному сводятся: сиди дома, князь, забудь о походах да, о славе. Только тяжко мне от того. Душа болит. Люди вон Олега Вещего по сей день славят, а обо мне что скажут? Какие песни споют гусляры о походах моих?

Малфрида внимательно поглядела на сникшего князя, потом подошла, приобняла за плечи, в глаза заглянула участливо.

– Ой, ли, князь? Не ты ли дикое племя пришедших из степей печенегов отгонял от Руси? Не ты ли удержал восстававших против тебя северян и радимичей? Я уже молчу… – отчего-то вздохнула протяжно, – молчу уж о том, как ты вольное племя древлян после смерти Олега под себя заново взять сумел.

Игорь, чувствуя ее близость, ее ласку, взволнованно задышал. Сдерживался, не желая показать строптивой девке, как его тянет к ней, какую власть она над ним имеет. Потому и отстранился, молвив сурово:

– На Руси, Малфрида, знаешь, какие песни сейчас поют? Что не столько я, сколько мой воевода Свенельд смог древлян удержать в Руси. Мол, он и нежить древлянскую побил, и чародеев их разогнал, даже змея-ящера страшного трехголового одолел в жестоком единоборстве. [30]

– Свенельд! – страшным голосом вдруг вскричала Малфрида и так резко выпрямилась, что косы ее отлетели за спину, стукнули амулеты на груди. А глаза так и полыхнули. – Все Свенельд проклятый!

Она заметалась по опочивальне под удивленным взглядом князя. Тот даже усмехнулся в бороду.

– Ох, погляжу я, больно не любишь ты воеводу моего Свенельда. А ведь певцы-кощунники вещают, что он самый удачливый из всех, кто под моей рукой ходит. И племя уличей [31] покорить сумел, и со степняками бьется лихо, да и древляне присмирели у него.

Малфрида продолжала метаться. Потом неожиданно остановилась так, словно налетела на невидимую стену. Пробормотала негромко:

– Варяг Свенельд… Варяг Свенельд. Гад заговоренный! Помню, как поведали мне, что связаны мы. Что его гибель и меня сгубить может. Как же отвязаться от связи той роковой?

Игорь не разобрал ее слов. Стал спрашивать, но Малфрида уже сама к нему шагнула.

– Вот что, княже, неспроста я к тебе пришла в этот раз. Я гадала о тебе: по звездам гадала, по горящему огню, по птичьему полету и по жертвенной крови. И вижу, что пришел час, когда прославишься ты и станешь, знаменит даже более Свенельда. Так что хватит советы княгини своей и послушных ей волхвов слушать да по мирным племенам разъезжать, дань собираючи. Но скажи мне: тешит ли еще тебя мысль с ромеями за прошлые поражения поквитаться?

Теперь Игорь встал. Глянул на ведунью, тяжело дыша от волнения, так что блики от светильника скользили по навесным медальонам на его гривне. [32]

– Говори, Малфрида!

Она захохотала громко, торжествующе. Резко оборвала смех.

– Скажу, князь. Скажу, что пришло время, когда и звезды удачу тебе сулят, и вода о том плещет, даже вещая птица Гамаюн том криком оповещает. Чтоб поверил мне, напомню: войска ты собрал достаточно, силу накопил большую, а ромеев пока другие ослабляют. Венгры те же царя ромеев били, хазары, враждующие ныне с Царьградом из-за гонений на своих единоверцев. Все ли верно я прознала, Игорь мой? Ну, а дела, что тут держат… Разве что горделивого князя Володислава посоветую с собой в поход позвать, чтобы он Глеба власти окончательно не лишил. От ратного похода Володислав Псковский постыдится отказаться, пойдет с тобой, а Глеб во время его отсутствия опять в силе в Новгороде будет. Гм… Насколько это возможно для Глеба Игоревича.

Игорь стремительно шагнул к советчице, прижал порывисто к себе.

– Все-то ты знаешь, краса моя. Обо всем-то подумала. Но не оставишь ли опять меня? С тобой мне и удача, и радость, без тебя же… Душа моя замирает без тебя, холодно и пусто становится.

Князь принялся целовать ее, а она тихо смеялась, ерошила тонкими пальцами его седеющие густые кудри. Потом все же отстранилась:

– Погоди, Игорь. Хоть и люб ты мне, но не пришло еще время мне от чародейства отказываться. Любовь же твоя меня силы лишает. Так уж выходит. – Она вздохнула еле слышно. Но быстро взяла себя в руки, взглянула на растрепанного, бурно дышащего Игоря. – Повремени немного, все одно твоя буду. А пока… Сперва поворожить тебе хочу да показать кое-что. Чтобы знал ты, что супротив тебя Свенельд замышляет. Чтобы видел, кому охрану Киева доверил!

Игорю сейчас не было никакого дела до Свенельда. Что Свенельд!.. Куда он денется? И Игорь только досаду ощутил, когда лада его из объятий выскользнула. Но сдержался, сел на прежнее место, у самого же глаза горели, как у голодного волка. А Малфрида словно вмиг забыла о нем. Встав перед горевшим в лампе огнем, начала делать непонятные движения руками, что-то шептать беззвучно. И огонь вдруг будто загорелся ярче, светлее в опочивальне сделалось, сияние некое пошло, и показалось князю Игорю…

Вроде бы видит он княгиню свою Ольгу, видит ее румяное лицо с богатыми подвесками у висков, светлые очи под сенью ресниц загнутых. И глядят эти очи… Неужто на Свенельда? Да, так и есть, а вон и сам посадник древлянский стоит в стороне, то оглянется на княгиню, то вновь отвернется. Но и этих коротких взглядов показалось Игорю достаточно, чтобы заподозрить свою верную жену Ольгу и воеводу Свенельда… Глупость какая-то! Да Ольга при Игоре… Само положение княгини ее обязывает! Игорь облегченно перевел дыхание, когда заметил, что Ольга отвернулась от приближавшегося к ней Свенельда, стала уходить торопливо. Игорю хотелось вглядеться повнимательнее… да словно мешало что-то. Вроде бы темное пятно начало разрастаться на ясном только что изображении, заслонять все. И постепенно стал вырисовываться некий черный силуэт. Будто приближался кто-то в темной развевающейся накидке, даже дыхание сиплое было различимо, холодом потянуло, ветром подуло.

вернуться

26

Хазарская верхушка состояла из иудеев, поэтому расширение их поселений на Руси не могло не понравиться хазарам

вернуться

27

Арран – Азербайджан

вернуться

28

Упомянутый неудачный поход имел место приблизительно в начале сороковых годов X века

вернуться

29

Суложь – главная супруга

вернуться

30

Об этом рассказывается в романе автора «Ведьма».

вернуться

31

Уличи – южнорусское племя, обитавшее одно время на днепровских порогах, но позже переселившееся на запад.

вернуться

32

Гривна – здесь нашейное украшение, свидетельствующее о высоком положении человека.