Виза на Кубу - де Вилье Жерар. Страница 17

Генерал бросил на него пронзающий насквозь взгляд.

— Ты, разумеется, сдал эти доллары в кассу?

Хибаро опустил голову и голосом, в котором слышалась растерянность, произнес:

— Я как раз собирался это сделать, компаньеро Оросман.

Генерал Пинтадо сделал великодушный жест.

— Ладно, можешь задекларировать только четыреста!

— Премного вам благодарен, — пролепетал Сальвадор.

— Компаньеро Оросман, надо проинструктировать службу безопасности, чтобы она несколько ослабила слежку за Марком Линцем. Иначе он может встревожиться и все остановить. Это профессионал.

Кубинский генерал застыл с сигарой в руке. Он был явно раздосадован.

— Ты отдаешь себе отчет, какую ответственность ты берешь на себя? — с нажимом произнес он. — А если этот империалист воспользуется такой свободой, чтобы нас переиграть?

— Это невозможно, — заверил Сальвадор. — Я в курсе всех их дел.

Прежде чем положить руку на телефонный аппарат, Пинтадо помедлил несколько мгновений.

— Очень хорошо! Я доверяю тебе. Но берегись...

Сальвадор пристально посмотрел на большой цветной портрет Фиделя, висевший за спиной генерала, и послал ему немую молитву. Если гринго удастся обставить его, тогда он недорого дал бы за свою шкуру.

Завороженная видом танцовщиц с султанами на голове, передвигающихся в нескольких метрах от нее, группа советских туристов прилипла к краю сцены. Испытывая раздражение от ожогов на лбу, Малко рассеянно следил за танцующими. Прикидываясь туристом, он провел дневные часы на пляже Санта Мария и перегрелся на солнце.

Это досадное обстоятельство мешало ему сосредоточиться на том, чего следовало опасаться. Его план не позволял ему терять время. Кубинцам вполне могла надоесть эта игра, и тогда он будет схвачен. Следовательно, ему необходимо было снова увидеться с Баямо, но так, чтобы не привести за собой людей из Ж-2. Это действительно напоминало номер эквилибристики, в котором была задействована и Херминия. Как обычно, «Тропикана» была забита до отказа. Антракт уже был, и Малко отсчитывал последние минуты. Херминия приняла его с любезностью удовлетворенной распутницы, и они договорились встретиться у бензозаправочной станции. Пока она раскачивала бедрами на сцене, от ее странного миндалевидного разреза глаз и смазливого вида у советских инженеров текли слюнки...

Одна навязчивая мысль терзала Малко. Поскольку Хибаро был предателем, а он, Малко, обнаружен кубинцами, значит, он подвергал смертельному риску «тити». Если она не покинет Кубу одновременно с Баямо, ярость службы Ж-2 обрушится на нее.

Однако ее переброска не была предусмотрена...

Малко заказал у официанта еще один мохито и стал изучать лица своих соседей. Кто в этой толпе сейчас следил за ним? В довершение всего, канадский паспорт Баямо был у него с собой, так как оставлять его в номере было нельзя.

Аплодисменты вывели его из задумчивости.

Желая избежать толкотни, он поднялся первым и добрался до машины, припаркованной у входа. Все прошло нормально. Кроме него, танцовщиц уводили и другие. Но это вряд ли могло ввести в заблуждение Ж-2. И тут ему в голову пришла чудовищная мысль: а если Херминию тоже перевербовали?

Малко ждал ее уже двадцать минут на заправочной станции, когда он наконец увидел приближающуюся бегом Херминию.

— Извини за задержку, возникла техническая проблема.

На этот раз она была одета в очень короткую мини-юбку, обнажающую сильные ноги, и в белую майку с короткими рукавами, так туго ее облегающую, что, казалось, она была нарисована на ее выпирающей груди... Из-за волос, все еще стянутых в хвост, ей можно было дать на вид лет двенадцать. Она искоса посмотрела на Малко загоревшимися глазами.

— Ты подумал обо мне? О моем выезде?

— Конечно, — заверил Малко.

— О! Огромное спасибо!

Она уже представляла себе, как улетает в Майами.

— У меня с собой также паспорт для Луиса Мигеля, — сказал он. — Мне нужно его обязательно увидеть.

— Хорошо, — сказала Херминия. — Поезжай по Малекону.

Он поехал тем же путем. Херминия обернулась и заругалась:

— Эти сволочи опять увязались за нами. Это невыносимо, они хотят меня достать.

В зеркало заднего вида он увидел белый свет фар. Скорее всего, обычное наблюдение. Благодаря Сальвадору, Ж-2 не нужно было особо усердствовать. От этих надо было оторваться прежде, чем они приедут на встречу к Луису Мигелю.

— Мы едем в то же место? — спросил он. — В дом свиданий?

— Нет, это заняло бы слишком много времени. Я знаю одно спокойное место в Мирамаре.

— А как его предупредить?

— Есть телефоны-автоматы.

Там Малко может привести их прямо к беглецу. Херминию, казалось, это не беспокоило. Не осознает опасности или продалась? Он должен быть начеку.

Через десять минут они проезжали в туннеле под Рио Альмендарес. Подъезжая к Пятой авеню, Херминия попросила его повернуть сразу направо на улицу А., и он выехал на пустынный пляж, где стояло несколько машин с выключенными фарами.

— Это здесь! — сказала она. — Остановись.

Малко выключил мотор, и наступила тишина, нарушаемая только шумом прибрежных волн. Машина с преследователями не появилась. Херминия закурила и вздохнула.

— Как мне надоела эта страна! Я так хотела бы оказаться в Майами! Говорят, там шикарно... Ты знаешь это место?

— Немного, — ответил Малко. — Там почти столько же кубинцев, как и здесь.

— Ах, как я рада, что поеду туда!

Херминия затушила наполовину выкуренную сигарету. Левой рукой она уже копалась в его брюках... Она владела в совершенстве своими руками, языком и большим ртом. Несмотря на то, что Малко знал, что он обязан этим не чувству, ощущение, которое он испытал, было тем не менее восхитительным. Он задрал ее белую майку и стал ласкать затвердевшие соски ее острых грудей. Херминия удовлетворенно вздохнула и продолжила свое дело с еще большим старанием... Когда она поднялась, в ее глазах играл огонек развращенности.

— Я обожаю это делать! — сказала она. — К тому же меньше риска заразиться СПИДом.

Да, ей не составит труда адаптироваться в Майами, если она туда приедет.

— Ну, я пошла, — сказала она. — Телефон-автомат здесь недалеко.

Она растворилась в темноте. Малко привел себя в порядок. Его мысль снова заработала. Он услышал шум удаляющейся машины и опустил стекло. Воздух был теплым, дул ветерок, волны Атлантики тихо набегали на песчаный пляж. Через несколько минут Херминия вернулась.

— Он нас ждет через четверть часа, — сказала она. — На углу улиц Ф. и 23-й, в квартале Ведадо. Поехали.

— А это не опасно?

— Он сам решает, а он крайне осторожен.

Малко рванул с места, удаляясь от пляжа, и вновь поехал по улице А., затем нырнул в туннель. С безразличным видом Херминия курила. Он заметил за ними хвост, когда они уже миновали половину проспекта Линеа. Это была старая «лада» с двумя пассажирами. На крыше машины раскачивалась длинная антенна. Малко толкнул Херминию локтем.

— Ты видишь, что у нас творится сзади?

Она обернулась.

— Ах мерзавцы!

Ее тонкие черты лица исказились от ярости и ужаса.

— Давай туда не поедем! — сказала она. — Отвези меня домой.

— Мне нужно его увидеть, — настаивал Малко, гораздо более взволнованный, чем ему хотелось казаться.

Что означала эта неотступная слежка? Неужели Ж-2 перестало доверять Сальвадору Хибаро? Он повернул направо на Пасео и стал спускаться на юг. «Лада» последовала за ними. Он лихорадочно искал способ, как оторваться от нее. Канадский паспорт и флакон с краской жгли ему карман. С искаженным от страха лицом Херминия без конца поворачивалась в сторону преследователей.

Баямо слегка оттянул затвор «Макарова» и убедился, что патрон находится в стволе. Из-за постоянной тревоги и большой нагрузки он сбросил с момента своего побега семь килограмм. Теперь он занимался тем, что крутился у раскаленной печи по шесть часов в день и выпекал пиццу. От этой работы пот с него тек ручьем.