Бездна - Вилсон (Уилсон) Фрэнсис Пол. Страница 56

— Значит, — вставил он, — все мы ввязались в большую рискованную игру.

Рома медленно покачал головой:

— У вас непревзойденный талант к приземлению вечных проблем.

— Я это уже слышал.

— Но, учитывая изложенное, не надо забывать о великом «или».

— Что имеется в виду?

— Или... все, что я только что говорил, абсолютно ошибочно, поскольку человек не способен понять логику и мотивы совершенно «иной реальности».

— Замечательно, — фыркнул Джек, желая стереть с физиономии Ромы самодовольное выражение. — Тогда ваши рассуждения не имеют ни малейшего отношения к этому. — И скрючил три пальца, повторив его жест.

— Напротив. Ваши шрамы оставлены тварью Иного.

— Созданной, как было сказано, на ваших глазах.

— На глазах? Они созданы из куска моей плоти. — Лицо его затуманилось. — По этому поводу мало что могу сказать. Хотя существа замечательные, не правда ли?

— Я скорей выбрал бы другое выражение.

Впрочем, возможно, и замечательные. Замечательно злобные и настолько чужие, настолько... иные, что первобытные инстинкты в его душе дико взвыли, требуя либо бежать, либо их уничтожить.

Припомнился и рассказ о природе ракшас, в памяти почти зазвучал голос Калабати:

«Традиция гласит, что прежде ведических, даже доведических богов были иные боги, Древние, ненавидящие род людской, желавшие занять на Земле наше место. Для этого они сотворили богохульные пародии на людей... лишенные любви, чести, всего хорошего, на что мы способны. Полные ненависти, алчные, похотливые, жестокие...»

Древние боги Калабати не то же ли самое, что Иное Ромы?

Последний встал из-за стола.

— Что ж, я доволен.

— Чем?

— Тем, что об Ином вам известно лишь то, что услышали от меня. Я считал вас опасным, теперь убедился в обратном.

Джек, непонятно почему, обиделся.

— Опасным для кого?

Рома продолжал, как будто не слышал:

— Впрочем, другие, может быть, не совсем убедились. Будьте осторожны, мистер Шелби. Я даже посоветовал бы вернуться домой, посидеть под замком до конца выходных.

Ничего себе совет, но Джек не успел ответить. Рома повернулся и пошел прочь. Собрался броситься за ним, схватить, встряхнуть как следует, крикнуть — что это значит? — потом подавил побуждение. Выйдет только скандал, который наверняка язык ему не развяжет.

Чувствуя себя полнейшим идиотом, он направился в собственный номер.

На обратном пути, поднимаясь по лестнице, проклинал себя, что не спросил, как вышло, что Рому видели с Мелани в Монро на прошлой неделе. Хорошо бы понаблюдать за реакцией. Почему вовремя в голову не пришло, черт возьми?

Как Джиа выражается — крепок задним умом, что-то вроде того.

Войдя в номер, сразу увидел мигавший на телефоне красный огонек, сигналивший о поступившем сообщении. Следуя инструкциям, отмотал пленку, услыхал низкий хриплый голос:

«Интересуешься, где Олив Фарина? В подвал загляни».

И все. Механический женский голос сообщил время записи: 18.02. Семь минут назад. Приблизительно в момент выхода из бара.

Голоса Джек не узнал, но поставил бы последний доллар, что это кто-то из головорезов в черном. Он, возможно, единственный знает о смерти Олив. Поэтому служит самостоятельной ниточкой, которую желательно оборвать.

Неужели надеются, будто я сразу же побегу в подвал в их теплые объятия?

Потрясающе.

Конечно, придется идти — что бы ни случилось с Олив, это может быть связано с исчезновением Мелани, — но он пойдет не один, а в компании с мистером Глоком.

Джек вытащил из спортивной сумки пистолет, взвесил в руке, подумал о глушителе и передумал. Трудно будет обращаться с удлинившимся пистолетом в тесном пространстве. Хотя, если придется стрелять, шум поднимется адский. Сунул его под рубашку за пояс, направился к лифтам.

Улыбками и кивками приветствовал спускавшихся вместе сисуперов. Все, кроме одного, ехали на прием на втором этаже. Отбившийся от стада вышел на первом, предоставив ему в одиночестве двигаться к последней остановке.

Пока лифт замедлял ход, он вытащил «глок», вставил обойму, крепко прижал его к правому бедру, шагнул в разъехавшиеся дверцы в узкий коридор. По потолку тянутся щупальца труб, с обеих сторон закрытые двери, в конце темный проем пошире, где рокочет и громыхает какая-то техника. Тепло, пыльно. В старом «Клинтон-Ридженте» вполне могут стоять бойлеры.

— Эй, — позвал он раз, другой. Нет ответа.

Поднял пистолет, подошел к первой двери, дернул ручку. Закрыто. Направив дуло в потолок, прижался спиной к стене, добрался до другой двери, протянул руку — тоже заперто. Впрочем, запертая дверь вовсе не означает, что за ней нет никого. В любой момент может кто-нибудь выскочить.

Не отрываясь от стенки, присматривая за дверями, Джек проскользнул в конец коридора. Жарче, темнее, шум громче — просторное сумрачное помещение, пол ниже коридорного. В просачивавшемся из-за спины свете вырисовывались слоновьи формы, опутанные массой труб.

Он дважды сунул в проем голову, глянул налево, направо. Видимость нулевая, но хотя бы никто не торчит за ближайшим углом. Справа, кроме того, разглядел выключатель, вытянул левую руку, щелкнул единственным тумблером.

Две голые лампочки, загоревшиеся слева и справа на потолке далеко друг от друга, не особенно разогнали тьму. Джек шагнул на небольшую платформу, поднимавшуюся фута на два над полом. Наклонился над низкой оградкой вдоль труб, ища на стенах выключатели. Освещение здесь должно быть получше. Отыскивая другие лампочки, чтобы по проводке прийти к выключателям, заметил на потолочной трубе почти прямо над головой крупный темный комок. Сразу вильнул в сторону, пристально рассматривая. С первого взгляда похоже на огромную затычку в трубе. Но как только глаза свыклись со слабым светом, показалось, что комок покрыт какой-то темной шерстью или порос пушистой черной плесенью. Ничего определенного, просто большой клубок черной шерсти. Собственно, снизу кажется, будто кто-то прицепил к трубе соболью шкурку.

Джек сморгнул, шкурка свалилась — не просто с потолка упала, а бросилась. Он не успел вскинуть пистолет и выстрелить, на него с диким ревом обрушились оскаленные клыки, когти, ярко-красные глаза. «Глок» вылетел из руки, заскользил по полу, самого его свалил выбивший мозги удар.