Застава - Вилсон (Уилсон) Фрэнсис Пол. Страница 64

Он умолял, чуть не плакал. Магде было его очень жаль, но она не собиралась лишаться вида на замок.

— Разумеется, нет! — Она хотела уже закрыть дверь, но Юлью в ужасе схватился за ручку.

— Умоляю вас!

— Нет, Юлью. И это окончательное решение!

— Ну, тогда, не могли бы вы... не могли бы вы сами ему сказать?.. Пожалуйста!

— А почему вы его так боитесь? Кто он такой?

— Я не знаю, кто он. Я на самом деле даже... — Тут он замолчал. — Ну прошу вас, сделайте это для меня.

Юлью уже просто колотило от страха. Сначала Магда хотела сказать, что хозяин сам должен разбираться со своими постояльцами, но потом ей пришло в голову, что она несомненно получит удовольствие, если лично объявит этому наглому чужаку, что не собирается ничего ему уступать. Вот уже два дня ей не позволяли говорить то, что ей хочется. Поэтому настоять на своем хотя бы в таком пустяке было для нее сейчас делом чести.

— Ну, конечно, я сама ему об этом скажу!

Она проскользнула мимо Юлью к лестнице и устремилась вниз по ступенькам. Мужчина с равнодушным видом ожидал в фойе, облокотившись на тот самый длинный и узкий предмет, который, как успела заметить Магда, раньше был привязан к его седлу. Когда она увидела его при свете, ее первое впечатление изменилось. Да, он был грязный, и противный запах чувствовался даже с лестницы. Но черты лица у него были правильные, нос прямой, тонкие губы и резко очерченные высокие скулы. Обратила она внимание и на великолепные, подобные пламени, огненно-рыжие волосы незнакомца. Конечно, они слишком длинные и спутанные, но это, как и запах, всего лишь следствие долгого и трудного путешествия. Их взгляды встретились. Глаза у назвавшегося именем «Гленн» были голубые и ясные. Единственное, что никак не вязалось с его внешностью, — это смуглая кожа. Среди местных жителей такой не было ни у кого, к тому же она абсолютно не сочеталась с цветом глаз и волос.

— Наверное, это вы и есть?

— Да, и я не собираюсь переходить ни в какую другую комнату.

— Но я настаиваю! — почти с возмущением сказал он, выпрямляясь в полный рост.

— Пока что этот номер принадлежит мне. Вот когда я уеду из гостиницы, он будет вашим.

Рыжеволосый сделал порывистый шаг вперед.

— Но мне очень важно иметь окна на север! Я...

— У меня тоже есть свои причины наблюдать за замком, — перебила его Магда, избавив таким образом от необходимости в очередной лжи. — Так же, как — я уверена — у вас есть свои. Но у меня здесь очень важное личное дело. Так что я никуда не перееду.

Неожиданно мужчина гневно сверкнул глазами, и Магда подумала, что зашла, пожалуй, чересчур далеко. Но так же внезапно он успокоился, отступил назад и слегка улыбнувшись, спросил:

— Вы, очевидно, не из этих мест?

— Из Бухареста.

— Я так и думал. — Магда уловила в его взгляде нечто, похожее на истинное уважение. Но этого никак не могло быть. Почему он должен уважать ее, если она не собирается отдавать ему то, что он требует?

— Так вы не передумаете? — уже просительным тоном произнес незнакомец.

— Нет.

— Ну, ладно, — вздохнул он. — Тогда, значит, вид на восток. Эй, хозяин! Покажи мне мою комнату!

Юлью опрометью кинулся вниз по лестнице, чуть не споткнувшись о последнюю ступеньку.

— Вот сюда, господин. Комната наверху по правую сторону — там уже все для вас приготовлено. Я возьму это. — Он протянул руку к футляру, но Гленн отвел ее в сторону.

— Я прекрасно донесу все сам. А вот на седле у меня висит свернутое одеяло с вещами — они могут мне пригодиться. — Он направился к лестнице. — И проследи, чтобы с лошадью все было в порядке — это очень преданное животное! — Он еще раз взглянул на Магду, и она ощутила какие-то новые эмоции, которые, однако, не показались ей неприятными. Гленн зашагал вверх, перескакивая сразу через две-три ступеньки. — И немедленно приготовь мне ванну! — крикнул он уже из коридора.

— Да, господин. — Юлью крепко сжал обе ладони Магды и прошептал: — Спасибо! — Он все еще был напуган, но теперь уже значительно меньше. Затем он бросился к лошади.

Некоторое время Магда стояла в фойе, размышляя над странной цепью событий этого вечера. Здесь, в гостинице, произошло очень много непонятного. Но она не имела сейчас права думать об этом. Только не теперь, когда гораздо более страшные и непонятные вещи происходят прямо под боком, в замке.

Замок!.. Она же совсем забыла про папу! Магда бросилась вверх по лестнице, пробежала мимо закрытой двери нового постояльца, влетела к себе и сразу же прильнула к окну. Там, в башне, в папиной комнате по-прежнему горел свет.

Магда облегченно вздохнула и прилегла на кровать. Подумать только — кровать... Настоящая кровать!.. Может быть, и сегодня все обойдется. Она улыбнулась. Нет, нельзя себя так обнадеживать. Что-то обязательно должно случиться. Она на несколько секунд закрыла глаза. Единственная свеча тускло отражалась в маленьком зеркале и почти не давала света. Магда чувствовала себя ужасно усталой. Если всего минутку дать глазам отдохнуть, то, наверное, будет гораздо легче... Надо только думать о чем-то приятном. Например, о том, что папе разрешат скоро вернуться домой, немцев выгонят, а это ужасное чудовище...

Тут какой-то звук в холле отвлек ее от мыслей о замке. Кажется, этот мужчина, Гленн, наконец-то спускается вниз, чтобы принять ванну. По крайней мере от него не будет уже так скверно пахнуть. Хотя ей-то какое до этого дело?.. Похоже, он очень заботится о своей лошади, а это верный признак доброго сердца... Или просто практичности! Неужели это правда уже вторая его лошадь за один сегодняшний день? Как же можно в течение дня загнать двух лошадей до такого состояния? И почему, интересно, Юлью так испугался, увидев его? Казалось, будто он знаком уже с Гленном, и тем не менее не мог вспомнить его имени, пока тот не расписался. Тут какая-то путаница.

И вообще все вокруг сильно запуталось. Мысли разбегались...

Ее разбудил звук запираемой на ключ двери. Но не в ее комнату. Значит, это у Гленна. Потом заскрипели ступеньки лестницы. Магда села в кровати и случайно бросила взгляд на свечу — та сгорела ровно наполовину с тех пор, как она смотрела на нее последний раз. Девушка тут же вскочила и бросилась к окну. Свет у папы все еще горел.