Большой обманщик - Вильямс Чарльз. Страница 24
Ах, да зачем думать над пустяками! Я тряхнул головой, пытаясь отбросить сомнения. Лучше заняться более серьезными вопросами.
Я серьезно ошибался, считая случившееся пустяком, и спустя некоторое время убедился в этом.
Глава 13
Мы остановились в отеле Шривпорта. И, очутившись в номере, сразу же кинулись друг к другу. Джулия, обхватив мою шею руками, обольстительно улыбалась:
– Как здесь хорошо, правда?
– Угу…
А я в этот момент думал, что забыл взять внизу хьюстонские газеты. Джулия прижалась ко мне:
– Поездка в машине всегда вызывает у меня странные ощущения. Это, наверное, от вибрации.
– Возможно, – сказал я.
Она провела рукой по моим волосам и прилегла на кровать. Поджав под себя ноги, она закурила сигарету и хитро улыбнулась мне:
– Кондиционер, ни одной мошки, отличная ванна, хорошее постельное белье… Очень заманчиво, ты не находишь?
– Конечно, заманчиво. Не хватает только одного… Немножко нежности с твоей стороны.
Я тоже закурил и присел на край двуспальной кровати. По-моему, здесь все же что-то было не так. Неприятное, сосущее ощущение начало одолевать меня с некоторых пор. Я не мог отделаться от растущего чувства тревоги. Как будто идешь по болоту с завязанными глазами…
– Не могу понять тебя, – сказал я. – Ведь ты же должна меня ненавидеть…
– Вообще-то должна…
– Но ведь нет?
– А к чему? Все равно это ни к чему не приведет…
Она лениво следила за мной. «Как кошка, – подумал я. – А кто же здесь мышка?»
– Понятно. Когда нельзя ударить в лоб, лучше обойти со стороны.
– Тоже верно… Но почему ты не хочешь понять, что меня просто влечет к тебе?
– Бывает и такое, – сказал я задумчиво.
Я понимаю, тебе все кажется странным, и даже, может быть, подозрительным, – продолжала она, – но говорю честно: в тебе есть нечто такое, что привлекает женщину. И ты напрасно этим не пользуешься!
– Что именно?
– Сама не знаю. Ты твердый, грубый и безжалостный. Точнее говоря, похотливый зверь в обличье человека или что-то в этом роде.
– И ты хочешь сказать, что такие вот грубые самцы тебя притягивают?
Она подняла свои длинные ресницы:
– Неужели ты до сих пор не понял этого?..
Кровь во мне закипела, я не мог больше себя сдерживать и кинулся на нее. Она и не сопротивлялась, опрокидываясь на спину, только странно охнула, и все мои мысли сразу куда-то бесследно исчезли. Я погружался в нее, пока не растворился целиком…
Мы не выходили из номера целые сутки. Нам приносили еду, и я просмотрел все хьюстонские газеты. О Пурвисе больше ни строчки, но это еще ни о чем не говорило. Полиция наверняка не бросила этого дела, просто газеты перестали интересоваться. Эти писаки клюют только на живца, старые сплетни им уже неинтересны. Шофер такси, возможно, также ходил в полицию, чтобы сообщить мои приметы, но об этом ничего не было сказано. И это меня беспокоило больше всего – лучше знать правду, чем находиться в неизвестности.
В воскресенье утром я повел Джулию в кино, а потом мы пошли обедать.
Мужчины повсюду засматривались на нее. Как бы там ни было, а это мне было чертовски приятно. Когда мы вернулись в отель, она была в очень хорошем настроении и ей было безразлично, слушаю я ее болтовню или нет. Она знала, что обстановка благоприятствует любви, что я без ума от нее. И если я иногда ворчал, когда она подолгу наводила красоту или стирала чулки в ванной, то в ответ не слышал ни одного недовольного слова. Самое главное, чтобы я все время был рядом с ней. И она умело добивалась своего.
В понедельник она решила пойти за покупками, и я должен был сопровождать ее. Деваться было некуда, и я поплелся, по дороге размышляя о том, что терпеть осталось недолго. У нее еще осталось долларов триста-четыреста, кроме тех, которые она отдала мне, и пришлось шляться по бесчисленным магазинам и смертельно скучать. Она купила себе новые чулки, рубашку, часто задерживалась перед витринами и вообще вела себя как ни в чем не бывало.
– Тебе не очень скучно, Джо? – говорила она со счастливой улыбкой на устах. – Ведь я стараюсь ради тебя.
Ну прямо молодая жена!
– Нет, совсем не скучно, – ответил я, с трудом сдерживая зевоту.
Черт возьми! Ради ста тысяч пойдешь и не на такие жертвы.
Ночью она совсем не давала мне спать, разговаривала со мной, шепча на ухо всякие нежности и требуя новых и новых доказательств любви к ней…
Так, в житейской суматохе и любовных усладах, мы незаметно прожили до среды. А в среду я проснулся в десять. Джулия еще спала. Я оперся на локоть, чтобы лучше рассмотреть ее лицо, которое ну ни капельки не было похоже на личико милой простодушной и доверчивой влюбленной девочки… Я изучал строптивую складку у губ и внезапно в моем мозгу завихрились тревожные мысли. Джулия была очень красивой и даже во сне не казалась глупой.
Какую же цель она поставила перед собой? Ведь не просто же так она виснет на мне!
Предположим, ей действительно нужен мужчина. Но ведь от нее никто не откажется. Достаточно намека. Для чего же ей понадобилось спать с человеком, который шантажировал ее и требовал сто тысяч долларов? Не настолько уж я привлекателен, чтобы Джулия была без ума от меня. С одиннадцатилетнего возраста я перестал питать иллюзии относительно своей внешности. На Казанову я не похож. Достаточно ей пойти на пляж, и она сразу же найдет себе мужчин любого возраста, которые будут удовлетворять любые ее желания, и, во всяком случае, ничуть не хуже, чем я, да вдобавок станут осыпать ее цветами. Так зачем же ей разыгрывать эту комедию?
Может быть, она надеялась уговорить меня таким образом, чтобы я удовольствовался восемью тысячами? Это больше походило на правду. Что ж, посмотрим! Я не церемонясь разбудил ее.
Она открыла глаза и спросонок весьма холодно, если не сказать зло, посмотрела на меня. Но лишь проснувшись окончательно, приветливо улыбнулась как ни в чем не бывало.
– Зачем ты меня разбудил, Джо? – Она сладко потянулась.
– Хочу тебя спросить кое о чем, – сухо ответил я. – Как называется маклерская контора, которой ты поручила продажу своих акций?
– «Харли и Бризон», – ответила она без малейшего колебания. – А зачем тебе?
Я продолжал тем же тоном:
– Кто конкретно занимается продажей?
– Джордж Харли… – Ее удивили мои вопросы. – Но в чем дело?
Ничего не ответив, я снял телефонную трубку и сказал телефонистке:
– Соедините меня с Хьюстоном. С маклерской конторой «Харли и Бризон». И попросите к телефону Джорджа Харли, биржевого маклера. Лично. Вам понятно?
– Да, сэр, – ответила она. – Прошу немного подождать.
Я передал трубку Джулии. Она с удивлением взяла ее.
– Спроси Харли, как он выполняет твое поручение. Только отодвинь трубку от уха, чтобы я слышал, что он будет говорить, и не пытайся меня обмануть.
Она молча повиновалась. Я буквально прижался щекой к ее щеке. На другом конце провода говорили какие-то люди.
Наконец телефонистка сказала:
– Соединяю, сэр! Можете говорить. Через несколько секунд из телефонной трубки послышался мужской голос:
– Харли у телефона!
Я сжал руку Джулии. Если она только солгала мне…
– Это вы, мистер Харли? – спокойно спросила она. – С вами говорит миссис Кеннон. Я хотела поинтересоваться, как вы выполнили поручение, которое я вам дала?
Маклер начал бодрым голосом:
– Да, да, я как раз собирался послать вам отчет… Минуточку, пожалуйста. Сейчас он, кажется, где-то здесь… Хм-м… Ага, вот. Вы слушаете, миссис Кеннон? Согласно вашему распоряжению я положил в ваш банк, за вычетом всех расходов, девяносто шесть тысяч сорок четыре доллара… По-моему, все в полном порядке.
Я отодвинулся на край кровати и закурил. Она вопросительно посмотрела на меня. Я махнул рукой, давая ей понять, что дальнейшее меня не интересует. И тогда она попрощалась таким же невозмутимым тоном: