Бриллиантовое бикини - Вильямс Чарльз. Страница 28

— О Боже, — наконец проворчал папа.

— Ну разве ж она не красотка? — спросил дядя Сагамор.

— Это уж точно, — отозвался я. Я так подумал, они имеют в виду мисс Харрингтон. А затем пустился толковать, как здорово она выглядела, такая загорелая и бриллиантовый купальничек так поблескивал. Они переглянулись.

Папа аж поперхнулся сигаретным дымом.

— Ого, — пробормотал он.

— Вот уж дела, — отозвался дядя Сагамор. — Ничего себе, хорошенькая ситуация. Да ты хоть год голову ломай, такое нарочно не придумаешь.

— Красивая, знаменитая, потерявшаяся и голая, — сказал папа.

— И вовсе не голая, — запротестовал я. — Она же была в купальнике.

— Какого черта, Билли, — окрысился папа, — да ты можешь заткнуться хотя бы на минуту? В жизни не так уж много подобных моментов, чтобы тратить их на пустую болтовню.

— Вот именно, — согласился дядя Сагамор. — Ты только представь себе!

— Прямо-таки холодный пот ручьями течет по спине, да ведь? — сказал папа. А потом вдруг помрачнел, да и говорит:

— Но ты прав, они верно отыщут ее уже к утру.

— Да уж надеюсь, что отыщут, — говорю я. А они даже слушать меня не захотели.

— Нельзя же начинать вот так, на пустом месте, — сказал папа дяде Сагамору.

— Верно, — согласился тот. — Чтобы с кем-то договариваться, надо иметь хоть какие-то гарантии.

Я никак не мог взять в толк, о чем это они. И тут вдруг вспомнил, что так и не знаю, куда делся Зиг Фрид.

— Где Зиг Фрид? — спросил я папу.

— Понятия не имею, — говорит он. — Небось где-нибудь поблизости ошивается.

— А вечером ты его видел? Папа задумался:

— Нет. Я и внимания не обратил, что его нету. Наверное, он отправился вас разыскивать.

— Но как ты думаешь, ведь эти типы не могли его обидеть? Он был на берегу, когда мы отправились купаться.

— Ну зачем им сдалась эта псина, — сказал папа. — Можешь не волноваться. И вообще, собаки прекрасно умеют возвращаться по своим следам.

Я поднялся:

— Ну ладно, я пойду поищу его.

— Далеко не уходи, — предупредил папа. — Не хватало только, чтобы ты еще раз потерялся.

— И не собираюсь, — ответил я.

Я пошел к большому фургону, крича на ходу:

— Зиг Фрид! Сюда, Зиг Фрид!

Было чертовски темно, и я почти ничего не видел, да только я знал, что если он меня услышит, то гавкнет и прибежит. Но он никак не отозвался. Тогда я прошел позади дяди Финлиева ковчега и повернул к переднему дворику, собираясь покричать за сараем. Папа и дядя Сагамор так и сидели на крыльце, тихо разговаривая.

— Я не нашел его, — пожаловался я.

— Не волнуйся, — говорит папа, — кто-кто, а собаки не теряются.

Только я не был в этом уверен.

— Ну, па, он же городской пес.

Я пересек дворик, и тут — чтоб мне провалиться, если я не услышал его лай. Он доносился из-за сарая, как будто с опушки леса.

— Это он, папа! — закричал я и припустил к лесу.

Папа и дядя Сагамор разом вскочили с крыльца, и папа как цапнет меня за руку.

— Ну-ка, подожди, Билли, — говорит он. — Брось это дело.

— Почему? — спрашиваю я. — Это же Зиг Фрид, я узнал его лай.

— Ну да, — ответил дядя Сагамор. — Конечно, это он. Да только я побольше твоего имел дело с собаками. Он облаивает скунса, это верняк.

— Так я и подумал, — говорит папа. Он все еще не отпускал моей руки. — Как я услышал, так и решил, что это собака гонится за скунсом.

— Может быть, ну и что? — возразил я. — Не могу же я позволить какому-то скунсу навредить моей собаке!

— Пусть уж лучше Сагамор этим займется, — заявил папа. — Уж он это умеет. А ты оставайся здесь и подожди.

— Ну, папа…

— И говорить не о чем. Делай, как тебе сказано. Я не хочу, чтобы ты провонял скунсом, а то придется выдворить тебя жить в конюшню.

Дядя Сагамор быстрехонько направился в сторону сарая. А мы с папой остались сидеть на крыльце. Зиг Фрид все лаял, но тише, словно убегал все дальше в лес.

Несколько минут ровнехонько ничего не происходило. А потом лай Зига Фрида как-то изменился, он заскулил и совсем смолк.

Дядя Сагамор что-то прокричал нам. Папа поднялся и завопил в ответ:

— Что? Что ты сказал?

— Позови собаку, — орал дядя Сагамор. — Позови его к себе и держи хорошенько.

— Сюда, Зиг Фрид! — позвал я. — Зиг Фрид! Зиг Фрид!

Не прошло и минуты, как он выскочил из темноты, прыгнул мне на руки и начал бешено лизать мне лицо.

— А он вовсе не охотился на скунса, па, — сообщил я. — Гляди, у него вполне обычный запах.

— Это тебе только так кажется, — ответил папа. — Просто Сагамор знает, с какого конца за это взяться. А теперь крепче держи свою собаку. Не пускай его обратно.

Мы снова уселись на крыльцо, и я изо всех сил ухватил Зига Фрида за ошейник. Он выглядел вполне довольным. Мне казалось, прошло ужас как много времени, а дядя Сагамор все не возвращался.

— Как ты считаешь, у него какие-то неприятности со скунсом? — спросил я.

— Это у Сагамора-то неприятности с каким-то одним жалким старым скунсом? — хмыкнул папа. — Да ни в жисть. Он одной левой справится с любым скунсом. Вот увидишь, он скоро вернется.

Мы еще посидели, и я снова разволновался из-за мисс Харрингтон. Она-то сейчас, наверно, страсть как перепугана.

— Может, нам тоже пойти поискать ее? — спросил я папу.

Он покачал головой.

— Ну что мы можем сделать, — говорит. — И потом, мне вовсе не хочется, чтобы ты опять пропал.

Тут как раз из-за угла дома вышел дядя Сагамор. Он уселся на нижнюю ступеньку и сунул в рот очередную порцию табака.

— Ей-богу, — сказал он, — все ровно так, как мы и думали.

— Ну, ты по лаю все, что хочешь, определишь, если знаешь эту собаку, — согласился папа. — Проблем не было?

— Хммммммм, — отозвался дядя Сагамор. — Не особенно. Скунсы, в общем-то, похожи на мулов и женщин. Ты не можешь командовать скунсом, но если найдешь время, чтобы привести ему разумные доводы, то он почти наверняка согласится с твоим мнением.

— Как ты думаешь, уже можно отпустить собаку? — спросил папа.

— Вполне. Он уже не сможет его отыскать. Пусти его.

Я спустил Зига Фрида. Он удрал в темноту во двор, но далеко не убежал.

Дядя Сагамор выплюнул струю табачной жвачки. Видеть-то это мы не увидели, зато прекрасно услышали, как она шлепнулась о землю.

— Знаешь что, Сэм, — сказал он. — Я и впрямь чертовски беспокоюсь за эту девушку.

— Ну, — согласился папа, — и я тоже, да только гоню от себя мрачные мысли.

— Ох, — продолжил дядя Сагамор, — навроде как сейчас ей ничего не угрожает. В здешних местах вполне безопасно. Да только она чертовски напугана, а эти шерифовы мужланы способны только напугать ее еще больше, особливо раз она в таком легком наряде. Сэм, как тебе кажется, сможет шериф справиться с этим делом как следует? Да еще всего с двадцатью помощниками?

— И я вот тоже все думаю, — сказал папа. — Похоже, что шериф не совсем владеет ситуацией. На его месте…

— На его месте, — перебил его дядя Сагамор, — я пообещал бы вознаграждение.

— Ну конечно же, — подхватил папа. — И разгласил бы об этом по всей округе.

— Еще бы. Я развесил бы несколько афишек, а может, даже позвонил бы в газету. Дал бы своего рода описание, как она выглядела и как была одета, когда ее видели в последний раз, чтобы люди знали, кого искать. Я считаю, мы бы могли составить хорошее описаньице девушки, правда же?

— Запросто. Конечно, можем. Мы же видели ее достаточно часто.

— Ну вот что я хочу сказать, — сказал дядя Сагамор. — Вся беда в том, что мне не нравится, как шериф взялся за это дело. Эта девушка — наша хорошая приятельница, а Билли так и вовсе готов прозакладывать ради нее все сокровища мира. А шериф всего-то и делает, что болтается по округе со сборищем старых развалин, которые не в состоянии разыскать и дохлую мышь в молочной бутылке, в то время как бедняжка даже не может понять, на каком она свете. Нескладно как-то получается.