Жестокий роман. Книга 1 - Винченци Пенни. Страница 4

— Э-э-э.., ну-у-у.., не совсем так, — промычал он что-то невразумительное.

— И я тоже, так почему бы нам не попробовать?

Быстро снимай брюки и рубашку. Надеюсь, мы сообразим, что делать дальше.

Будь Джил более опытен и не так сексуально озабочен, он, конечно же, отказался бы. Но поскольку его опыт исчерпывался гомосексуальными контактами в Итоне, у Джила не оставалось выбора. Сгорая от стыда и страха, он стянул с себя брюки и рубашку. Каролина между тем растянулась на полу, подложив под себя халат, слегка раздвинула ноги и поглаживала себя по животу, наблюдая за Джилом. Тот остановился перед ней голый, прикрывая рукой упрямо торчащий пенис. Каролина не отрывала от него глаз, чувствуя, как быстро в ней нарастает желание. Она и не думала, что у Джила такой большой член. Как же он войдет в нее? Эта мысль очень беспокоила Каролину, но отступать было поздно.

Она должна непременно попробовать это и понять, что это значит.

— Ну давай же! — нетерпеливо воскликнула она, поманив его к себе. — Я же вижу, что ты хочешь этого.

Не сомневаюсь, это будет очень приятно нам обоим.

Вспоминая об этом некоторое время спустя, Каролина с удивлением подумала, что могло быть гораздо хуже. Джил оказался полным профаном в этих делах, абсолютно неопытным и неискушенным. Прыгнув на нее, он сразу, без всякой подготовки, всунул в нее свой член. Почувствовав острую боль, Каролина застонала.

— С тобой все в порядке? — прошептал он ей на ухо, терзая се рот своими пересохшими губами.

— О да, — соврала Каролина, хотя готова была закричать от боли и боялась пошевелиться, чтобы эта боль не усилилась. — Да, все прекрасно.

— Слава Богу, — успокоился Джил и стал двигаться еще быстрее и напористее.

— Джил, не мог бы ты… — простонала она, с трудом скрывая усилившуюся боль.

— Да, что?

— Не мог бы ты остановиться и чуть-чуть отдохнуть?

— Попытаюсь.

Он лежал неподвижно и тяжело дышал. Каролина едва преодолевала боль. Уставившись в потолок, она почему-то подумала о том, что его до сих пор не побелили, хотя на нем давно уже проступили желтые пятна.

Прошло несколько минут. Боль понемногу утихла, и Каролина решила продолжить эксперимент. Она сделала несколько легких движений, совершив тем самым большую ошибку. Джил воспринял это как сигнал к действию и с новыми силами набросился на нее. Он двигался очень быстро, а его стоны напоминали рычание. Открыв глаза, Каролина увидела его раскрасневшееся, потное и отвратительное лицо.

Вскоре все закончилось. Они почти одновременно издали громкие возгласы облегчения и замерли в экстазе, боясь пошевелиться. Боль стала настолько нестерпимой, что Каролина вцепилась зубами в плечо Джила, чтобы не закричать. Потом ей стало гораздо легче: его пенис резко уменьшился и наконец вышел из нес.

— Послушай, — пробормотал Джил, растянувшись на полу рядом с Каролиной. — Это было совсем неплохо, верно?

— Да, — осторожно согласилась Каролина, не желая огорчать его. — Все было хорошо, Джил, но мне нужно поскорее пойти в ванную.

— Иди, — охотно сказал он.

После рождественских каникул они занимались сексом при каждом удобном случае, а их было немало. Все неприятные воспоминания о боли уже давно забылись, и Каролина получала истинное наслаждение от полового акта. Она отдавалась Джилу охотно, страстно и безраздельно. С каждым разом это приносило ей все больше и больше удовольствия.

Джил вел себя теперь благоразумнее. Он не наскакивал на нее как бешеный конь, а делал все размеренно, наслаждаясь каждым своим движением. Его ласки стали нежными и возбуждающими, а это объяснялось тем, что он отыскал в шкафу отца весьма полезную книгу «Что бы мы делали без маленьких секретов своих родителей?». Джил немало почерпнул из этой книги, легко овладевая техникой секса. Теперь он часто ласкал грудь Каролины, научился целоваться взасос и освоил почти все приемы петтинга.

Время для их любовных утех было самое благоприятное. Начался охотничий сезон, и они часто уезжали вдвоем на прогулки. Родители радовались, считая их влечение друг к другу проявлением юношеской дружбы и утешаясь тем, что их трудные и необщительные дети так легко нашли общий язык.

Молодые же люди с нетерпением поджидали, когда Жаклин отправится за покупками, а няня заснет в своей комнате. Они тут же взбегали наверх и срывали друг с друга одежду, чтобы побыстрее насладиться ласками.

И только одно никогда не приходило им в голову: что Каролина может забеременеть.

— Что она? Что вы сказали? — изумленно спрашивала Жаклин классную руководительницу своей дочери, которая вызвала ее к себе. — Что Каролина?

— Каролина беременна, миссис Миллер.

— Уверяю вас, этого не может быть. Здесь какое-то недоразумение, — горячо возразила Жаклин. — Более того, я немедленно свяжусь со своим адвокатом и подам на вас в суд за клевету! Да как вы смеете говорить такие гадости о моей дочери?

— Миссис Миллер, — спокойно ответила та, — здесь нет ни недоразумения, ни ошибки. Каролина беременна около трех месяцев. Я отправила ее к школьному врачу, и анализ все подтвердил. В этом нет никаких сомнений. Конечно, я тоже поначалу не верила этому. Но, увы, это так. Факты неопровержимы, миссис Миллер.

— Но… А что же она сама говорит? Наверняка отрицает все.

— Нет, миссис Миллер, вовсе нет.

— Господи! — воскликнула Жаклин и схватилась за голову, не в силах справиться с таким ударом. Затем она снова посмотрела на классную руководительницу. — Расскажите мне все.

— Непременно, — ответила та. — И к тому же я приглашу сюда старшую воспитательницу. Полагаю, она сообщит вам гораздо больше, чем я.

Воспитательница рассказала все начистоту. Вскоре после начала занятий Каролина упала в обморок во время утренней молитвы.

— Вначале я подумала, что у девушки начались месячные, уложила ее и спросила, не болит ли у нее живот. Она ответила, что с ней все в порядке. Понятно, я не придала тогда этому особого значения. Но через пару дней все повторилось. Каролина сказала мне, что у нее часто кружится голова, поэтому я успокоилась и не обращала на это внимания. Но, наблюдая за девушкой, я заметила, что ее несколько раз рвало, особенно по утрам. Каролина заверила меня, что это от расстройства желудка и что скоро все пройдет.

Через неделю у нее опять закружилась голова, и она потеряла сознание. Я не допускала и мысли о том, что она беременна. Но ее недомогание насторожило меня, и я вызвала школьного доктора. Доктор внимательно осмотрел Каролину и выразил желание поговорить со мной с глазу на глаз. Вот тогда-то все и выяснилось. Теперь нет никаких сомнений, что Каролина беременна.

— Боже мой! — снова воскликнула Жаклин и закрыла лицо руками.

— А разве вы не предполагали, что такое может случиться? — удивленно спросила классная руководительница. — У вас не было никаких подозрений?

— Господи, конечно же, нет, — взволнованно ответила Жаклин. — Мне ив голову это не приходило.

— Понимаю.

Воцарилась мертвая тишина.

— Что теперь… Что мне теперь делать? — спросила Жаклин и беспомощно развела руками. — Что вы мне посоветуете?

— Ну, прежде всего ее необходимо забрать из школы, и как можно скорее, чтобы не распространились сплетни.

— То есть как — совсем?

— Думаю, да.

— Но почему?

— Миссис Миллер, проявите благоразумие, — строго сказала классная дама. — Это очень респектабельная школа. Вы прекрасно понимаете, что здесь начнется, если вес узнают, что одна из наших учениц забеременела. Разразится грандиозный скандал. Репутация нашей школы будет безнадежно подорвана. Нам грозят неприятности, даже если вы заберете Каролину, но это еще полбеды.

— Понятно. Но я все же полагаю…

— Что?

— Полагаю, произошла ошибка, впрочем, весьма досадная. Это похоже на истерическую беременность.

Такое случается.

— Миссис Миллер, школьный врач провел тщательное исследование, так называемый Эшлем-Зондак-тест.