Жестокий роман. Книга 2 - Винченци Пенни. Страница 72

— Хлоя! Выслушайте меня наконец. Я хочу сказать вам о его болезни. Именно она и подтолкнула его к смерти.

Хлоя удивленно уставилась на Баннермана:

— Какая болезнь? Ничего не понимаю.

— Неужели он не сказал вам?

— О чем? — Она замерла.

— Хлоя, у Пирса был рак легкого. Поэтому он так часто ходил на прием к Фарадею.

— Боже! — воскликнула Хлоя и схватила Роджера за руку. — Я и понятия об этом не имела! Когда он узнал об этом? Когда?

— Фарадей обследовал его, проверил анализы и поставил диагноз. Об операции не могло быть и речи. Фарадей предложил ему несколько сеансов радиотерапии, но, увы, болезнь прогрессировала. Пирсу оставалось жить совсем немного. Удивительно, что он не сообщил вам об этом. Фарадей хотел скрыть это от него, но Пирс потребовал, чтобы он сказал ему правду.

— Роджер, мне от этого не легче. Значит, он все знал и молчал, не желая тревожить меня. Он пожалел меня! А как ему было страшно! — Хлоя уронила голову на руки и снова заплакала. — Я предала его. Предала в тот самый момент, когда была нужна ему больше всего.

Боже, Роджер, как мне вынести все это?

— Она убита горем, — сказал Баннерман Джо, спустившись в гостиную. — Я сообщил ей, что у Пирса был рак легкого. Вы знали об этом?

— Нет, — удивился Джо.

— Кажется, он никому не рассказал о своей болезни, — задумчиво проговорил Баннерман. — Думаю, он ждал, когда его пожалуют в пэры. Между нами, я сказал Фарадею о том, как это важно для Пирса, и тот убедил членов комиссий, что дни его пациента сочтены. Я всеми силами пытался внушить Хлое, что самоубийцами становятся преимущественно ущербные личности, каковой, безусловно, был и Пирс.

— Значит, вы полагаете, что Пирс был не только неуравновешенным, но и ущербным?

— Да, я наблюдал за ним много лет. Нет, он не был безумным, но психически ненормальным — несомненно.

— А что заставило его покончить с собой?

— Трудно сказать. Отчасти финансовые проблемы, хотя Хлоя это отрицает. Впрочем, при скрытности Пирса она могла об этом не знать. Если бы нам удалось убедить Хлою, что это так, ей стало бы легче.

— Возможно, — задумчиво сказал Джо, хотя сомневался, что у Пирса были проблемы с деньгами.

Ведь за фильмы и спектакли он получал огромные гонорары. — Едва ли Хлое станет легче, если она узнает, что, помимо всего прочего, у нее возникнут финансовые проблемы.

— Вы просто не знаете, какие факторы способствуют иногда выходу из тяжелого душевного кризиса, — заметил Баннерман. — Короче говоря, я взял с нее слово, что она будет принимать пару таблеток на ночь.

Очень прошу вас проследить за этим.

— Да, да, конечно.

— Полагаю, пора подумать о похоронах. Пусть Хлоя займется этим немедленно. Это заставит ее отвлечься.

Хлоя сидела в гостиной, держа бокал виски со льдом, когда вошел Рубен. Пристально посмотрев на нее, он смущенно улыбнулся:

— Как дела?

— Ничего, Рубен, спасибо. Хотите выпить? — Она протянула ему бутылку.

— С удовольствием.

— А где Флер? — спросила Хлоя.

— Наверху. Она очень переживает и во всем обвиняет себя. Я убеждал Флер, что она не виновата, но ничего не достиг. Вам тоже не стоит винить себя, — добавил он.

— Рубен, не надо об этом. Ведь вы почти ничего не знаете о нашей семье.

— Хорошо. Если хотите, я уйду.

— Нет, останьтесь.

— По-моему, вы замечательная женщина, — сказал Рубен и погрузился в чтение какого-то журнала.

На Хлою обрушились все заботы, связанные с организацией похорон. Это действительно отвлекло ее от тяжелых мыслей. Она решила, что похороны должны состояться в Лондоне, где все смогут проститься с Пирсом.

— Это последнее, что я могу для него сделать, — сказала она Джо. — Может, нам ограничиться семейным кругом?

— Нет, думаю, на похоронах должно быть много людей.

— А как поступить с детьми? Не слишком ли они малы для этого?

— Малы для чего? — потребовала ответа внезапно появившаяся Пандора.

— Для участия в похоронах папы, дорогая. Ты хочешь проститься с ним? Или останешься дома с Розмари?

— Нет, я пойду на похороны. Мама, там Китти почему-то плачет.

— Да, дорогая, сейчас иду.

— Мама, можно я посижу с Джо?

— Конечно.

Джо боялся не выдержать этого. Он безумно устал за эти дни.

После ужина Хлоя пошла в кабинет Пирса и села за стол, боясь притронуться к его бумагам. Вдруг она услышала шаги.

— Нам нужно поговорить, Хлоя, — сказала Флер срывающимся голосом.

— О чем?

— Смерть Пирса потрясла меня. Это ужасно…

— Ты тут ни при чем. Только я одна виновата во всем.

— Ты ошибаешься, — возразила Флер. — Я знаю, что это не так.

— Что ты знаешь? — раздраженно воскликнула Хлоя. — Что ты вообще знаешь о моей семье? Не понимаю, как ты посмела завести роман с Пирсом. Ведь ты прекрасно знала, что он мой муж, не так ли? Думаю, ты соблазнила его с какой-то определенной целью.

— Это не так, но я пришла к тебе только затем, чтобы попросить прощения.

— Неужели? — Хлою охватила злость. — Ты сожалеешь? Ну что ж. Флер. А как должны себя чувствовать я и мои дети? Пандора безумно любила отца. Как нам жить, без него? Я знаю, что утром ты собираешься уехать, и не намерена тебя задерживать. Надеюсь, мы никогда больше не увидимся.

— Да, я уеду и постараюсь забыть обо всем, что произошло.

— — — Тебе легко это сделать. А куда мне деться? Мы обречены жить с этой трагедией до конца жизни. Конечно, тебе наплевать на мою жизнь и на все, что мне дорого.

— А почему я должна волноваться о твоей семье? — крикнула Флер, теряя контроль над собой. Все, что накопилось за долгие годы: злость, зависть, ненависть, — всколыхнулось в ней. — Что твоя семья сделала для меня?

— Мы ни в чем не виноваты перед тобой.

— Ошибаешься. Вы все делали вид, что меня нет на свете. Вы скрывали сам факт моего существования. Мать отказалась от меня, едва я родилась. Она с удивительной легкостью отправила меня на другой край света…

— С твоим отцом.

— Да, но скажи, ты могла бы отказаться от своего ребенка и отослать его бог знает куда?

Хлоя задумалась.

— Мало того, что она меня бросила. Каролина ни разу не навестила меня, даже не поинтересовалась, как и с кем я живу, не написала мне, не поздравляла меня с днем рождения.

— Флер! — с сочувствием сказала Хлоя. — Я мало знаю об этом, но думаю, ей пришлось отказаться от тебя, чтобы справиться с другими проблемами.

— Ты имеешь в виду себя, братьев и отца? Ты росла с родителями, а я только с бабушкой. Но и она умерла, когда я была еще совсем юной..

Хлоя молчала.

— Вот что вы сделали со мной! — воскликнула Флер. — А знаешь, что сказал Джо Пэйтон, когда я случайно узнала о твоем замужестве? «Разумеется, мы не могли сказать ему о твоем существовании». — Лицо Флер пылало от гнева. — «Разумеется!» Каково! Как после всего этого я должна была относиться к тебе? Да и не только к тебе, но и ко всем остальным? И не надейся, что я когда-либо испытаю к вам сострадание, почувствую раскаяние или угрызения совести. Я тебе ничего не должна. Абсолютно ничего!

— Ну ладно, — оборвала ее Хлоя. — Этот разговор не имеет смысла. Давай сменим тему.

Флер посмотрела на нее с ненавистью:

— Я всегда знала, что ты омерзительная сука! Испорченная, избалованная, самовлюбленная сука! И я не ошиблась. Мне хотелось откровенно поговорить с тобой, сказать тебе, что жалею обо всем, попросить у тебя прощения. Но теперь вижу, что зря старалась. Мне не о чем беспокоиться.

Глядя на Флер, Хлоя думала: «Как я ненавижу ее, как она мне отвратительна, как хорошо, что все эти годы мы не встречались».

Вдруг на глазах Флер появились слезы. Она быстро вытерла их и пошла к двери.

Изумленная Хлоя бросилась за сестрой, пытаясь удержать ее:

— Флер, прости меня! Я не хотела обидеть тебя.