Ложная тревога - Виндж Вернор (Вернон) Стефан. Страница 117

Он никогда не бывал в космосе. При других обстоятельствах Хамид упивался бы представившейся возможностью. Средняя Америка с низкой орбиты казалась дивным сном, но сейчас сквозь пол своей клетки он видел только голубоватую точку, почти исчезающую в яростном сиянии солнца. Он оттолкнулся от прозрачной мягкости и перекатился на спину. Это было труднее, чем отжаться одной рукой. Наверное, корабль-матка идет при четырех или пяти g… и уже несколько часов так.

Когда Хамида вытащили из корабля-торпеды, он был почти без сознания. Какое ускорение развивала эта акула, он понятия не имел, но точно больше, чем он мог выдержать. Хамид помнил, как мелькнула Средняя Америка, синяя, безмятежная. А потом… потом они забрали Болтунью – или ее тело. Кто они? Среди них был человек, эта самая Равна. Она что-то сделала с его рукой, и кровь больше не вдет. Да… и еще вокруг ходила Болтунья. Нет, другой узор на шерсти. Значит, это был Тайнз. Был еще шипящий голос, он с Равной о чем-то спорил.

Хамид уставился на стены и потолок, озаренные солнцем. Его собственная тень была распята на потолке – в первые полусознательные часы он даже думал, что это другой пленник. Стены были серые и без швов, но с царапинами и подтеками, будто здесь использовали какую-то тяжелую аппаратуру. На потолке, кажется, была дверь, но Хамид не помнил точно. Сейчас от нее и следа не было. Комната была абсолютно кубической, без выступов и впадин, сквозь пол были видны звезды – явно не обычная корабельная гауптвахта. Ничего, похожего на туалет, не было – да и не очень это помогло бы при пяти g. В спертом воздухе стояла стойкая вонь собственного тела Хамида… Наверное, это воздушный шлюз. Прозрачная стена – это скорее всего поле какого-нибудь генератора. Щелчок выключателя – и Хамида навеки выбросит в космос.

Болтунья погибла, отец погиб, Ларри и моллюск тоже, наверное, погибли… Приподняв на несколько сантиметров здоровую руку, Хамид сжал ее в кулак. Лежа здесь, он впервые подумал о том, чтобы кого-то убить. И думал уже долго. Эта мысль помогала сдерживать страх.

– Мистер Томпсон! – прозвучал голос Равны. Хамид подавил невольное желание дернуться: после нескольких часов гнева послышался голос врага. – Мистер Томпсон, через пятнадцать секунд мы перейдем в режим свободного падения. Не волнуйтесь.

С чего вдруг такая стюардессная вежливость?

Сила, прижимавшая его все эти часы к полу, от которой даже дыхание становилось трудной работой, медленно ослабела. Из-за стен и потолка донеслись тихие хлопающие звуки. На жуткий миг показалось, что пол исчез и Хамид вываливается наружу. Он дернулся, рука стукнула в барьер, и Хамид медленно поплыл по комнате, к той стене, которая была потолком. Открылась дверь, и он пролетел сквозь нее в холл, с виду вполне обычный, если не считать причудливого узора канавок и борозд, покрывавших стены.

– Уборная в тридцати метрах внизу, – произнес голос Равны. – Там находится чистая одежда, которая должна вам подойти. Когда вы будете готовы… тогда мы и поговорим.

Это точно.

Хамид расправил плечи и потянулся на руках по коридору.

Она не была похожа на убийцу. На ее лице читалась злость – или напряжение? – человека, который давно бодрствует, ведет тяжелую битву и не рассчитывает на победу.

Хамид медленно вплыл в… – конференц-зал? капитанский мостик? – пытаясь охватить взглядом все сразу. Комната была большая, с низким потолком. В невесомости было очень просто по ней передвигаться, медленно отлетая от пола к потолку и обратно. Стена шла вокруг и почти всюду была прозрачной. За ней были тьма и звезды.

Равна стояла в луче падающего света, а теперь шагнула назад, в полумрак. Каким-то образом она зацепилась ногой за пол и держалась. Хамиду она показала рукой на другой конец стола, и они повисли в невесомости, полупригнувшись, на расстоянии не больше двух метров. И все равно она казалась выше, чем при том телефонном разговоре. Она весит примерно столько же, сколько и он. Все остальное было так, как он помнил, хотя сейчас у нее был очень усталый вид. Она оглядела его одним взглядом и отвела глаза.

– Здравствуйте, мистер Томпсон. Этот пол фиксирует ногу, если ею слегка хлопнуть.

Хамид пренебрег советом. Он взялся за край стола и уперся ногами в пол. Нужна будет опора, если придется действовать быстро.

– Где моя Болтунья?

Голос прозвучал хрипло, в нем было больше отчаяния, чем требования.

– Ваше животное мертво.

Перед последним словом была едва заметная пауза. Врала она ничуть не лучше, чем раньше. Хамид подавил гнев: если Болтунья жива, то есть и другие возможности, помимо мести.

– Вот как. – Его лицо осталось невозмутимым.

– Тем не менее мы намереваемся вернуть вас домой в целости и сохранности. – Она показала рукой на звездные поля вокруг. – Это ускорение в шесть g было необходимо, чтобы избежать ненужного боя с лотлримарцем. Мы еще немного уйдем в космос, может быть, даже на таранном двигателе. Но потом мистер Тайнз доставит вас на Среднюю Америку на боевой лодке и высадит где-нибудь, не привлекая внимания… скажем, на западном континенте, подальше от больших дорог.

Она говорила отстраненным тоном. Хамид заметил, что она ни разу не взглянула ему прямо в глаза. Сейчас она смотрела куда-то ему в щеку. Он вспомнил, как она в телефонном разговоре старалась не замечать его видеоизображения. Сейчас, вблизи, она была так же привлекательна, как и тогда, – нет, больше. Интересно, какая у нее улыбка.

И как-то неприятно было, что его настолько привлекает эта женщина, хладнокровный убийца.

Если бы только…

– Если бы только я знал зачем. Зачем вы убили Болтунью? Зачем убили моего отца?

Равна прищурилась.

– Этого скользкого обманщика? Слишком он хитер, чтобы его убили. Он смылся сразу после нашего визита на ферму. Не думаю, что в этой операции убили хоть кого-нибудь. Лотлримарец, как мне известно, по-прежнему функционирует. – Она вздохнула. – Нам всем очень повезло. Вы понятия не имеете, что в это время творилось с Тайнзом. Он вам звонил ночью?

Хамид вяло кивнул.

– Так это он еще был сахарный. Он попытался убить меня, когда я взяла на себя управление кораблем. Еще один такой день – и он бы погиб, и скорее всего ваша планета тоже.

Хамид вспомнил теорию моллюска насчет потребностей этих «стальных когтей». И теперь Болтунья досталась этой твари…

– А теперь Тайнз удовлетворен?

Равна рассеянно кивнула, не заметив дрожи в его голосе.

– Сейчас он безобиден и сильно сбит с толку, бедняга. Ассимиляция – вещь трудная. Пройдет еще не одна неделя… но он стабилизируется, может, даже станет лучше, чем был когда-либо.

Что бы это ни значило…

Она оттолкнулась от стола и остановилась, упершись рукой в низкий потолок.

– Не волнуйтесь, он вполне сможет отвезти вас домой достаточно скоро. Теперь я покажу вам вашу каю…

– Рав, не торопи его. Чего это ему хотеть вернуться на Среднюю Америку?

Это сказал приятный тенор, вполне человеческий, хотя немного нечеткий.

Равна оттолкнулась от потолка.

– Мы же договорились, что ты в это лезть не будешь! Конечно, мальчик вернется на Среднюю Америку. Там его дом, там ему и место.

– Вот как? – Невидимый голос рассмеялся. Весело, радостно – как пьяный. – А ты знаешь, Хамид, что дома тебе придется очень хреново?

– А?

– Ага. Ты угробил все ядерные реакторы, привезенные Караваном. Конечно, малость тебе помогла федеральная полиция, но на это всем наплевать. Хуже того, ты загубил почти все агравы. Ур-ра, вперед и вверх! И заменить их можно, только слетав Вовне…

– Заткнись! – Гнев Равны перекрыл благодушную болтовню. – Эти агравы – дешевый фокус. Такие тонкие вещи долго в Медленной Зоне работать не могут. Пять лет – и они все выдохнутся.

– А как же. И я это знаю, и ты знаешь. Но и Средняя Америка, и Туристы считают, что ты спалил Караван, Хамид. Дураком надо быть, чтобы вернуться.