Спасeнному рай - Виногоров Владислав. Страница 37

Стэн непроизвольно улыбнулся. Почему-то вспомнилось, что самое неправдоподобное предположение оказывается обычно и самым верным. Если же генерал действительно являлся наследником Первой Галактической…

— Но больше всего меня потрясло то, что идентификация оружия произошла за считанные доли секунды. В моем компьютере твой клинок зарегистрирован так же, как ты его обозвал — мечемет. И вот вообрази себе — я включаю программу идентификации и готовлюсь идти любоваться закатом. Но вместо этого тут же получаю на экране ответ. Я не поверил, полез проверять еще раз — но все сходится! И если предположить, что это оружие индивидуальной сборки, то у тебя именно тот самый клинок!

— Сомневаюсь я, что мечемет уникален, — буркнул Стэн. — Очень смахивает на конвейерное производство. Если бы еще удалось вскрыть основной узел — можно было бы наштамповать огромное количество…

— Но вскрыть ты не смог. — Профессор воинственно задрал бороду.

— Не захотел, — парировал Стэн, — жалко портить хорошую вещь.

— А если он выйдет из строя? — не сдавался профессор.

— Вот тогда и распилю!

— Ладно, дальше слушай…

Оказалось, что если сам мечемет исследователям известен не был, то вот упоминания о нем встречались во множестве легенд. У императоров Первой Галактической («Какое несуразное название, Стэн! Они называли себя Цветущими».) было заговоренное оружие, которым они могли поразить врага в ближнем бою и на расстоянии. В одной из легенд как раз и описан бой императора с полчищами врагов. Он разил их мечом, а когда враги обратились в бегство, предал огню. Сначала Шмулерсон полагал, что это метафора, но, познакомившись лично с работой мечемета, понял, что легенда имела все шансы оказаться правдой.

— Таким образом, Стэн, если твое сходство с портретом императора можно считать случайностью — существует не так много типов лиц, — то наличие у тебя легендарного императорского меча можно считать делом доказанным. А такие вещи, дорогой генерал, просто так в руки кому ни попадя не приходят…

Беседа с профом оказалась весьма полезной. Стэн понимал, что в таком виде скармливать информацию народу нельзя, но вот переиначить ее так, чтобы всем сразу стало понятно, кто является законным наследником престола Цветущих, — для этого существовали аналитики и специалисты по связям с общественностью. Сразу же после того как закончился рассказ археолога, Стэн передал его запись ожидающим специалистам, а сам пригласил Шмулерсона на морскую прогулку. Проф согласился, и не прошло и получаса, как яхта генерала вышла в море.

Прохладный ветерок навевал лирическое настроение и профессор, устроившийся в шезлонге на корме, вдруг начал читать свои стихи про Нес. Они были очень разные. В одних описывались будни археологов, в других — веселые застолья, вместе с профессором Стэн переживал весть о потере близкого друга и знакомился с самой прекрасной девушкой на свете. Это были чудесные стихи. Стэн впервые понял, что Эндрю законченный романтик. И ничем это из почтенного профессора выбить уже нельзя. Но так ли уж плохо быть романтиком? Неужели лучше быть законченным прагматиком?

По возвращении с морской прогулки Стэна ждал целый ряд новостей. Аналитики уже начали атаку на умы жителей Сабы: первое короткое сообщение, туманно намекающее на происхождение генерала, уже проскочило по средствам массовой информации. И первые наиболее прыткие журналисты уже попытались прорваться к дому легионера, чтобы получить подтверждение. Но не тут-то было! Боб, которому поручили охрану монаршей персоны генерала Рутера, никаких новых распоряжений относительно репортеров не получал, а старые гласили, чтобы и духу пишущей братии рядом с домом не было. Приказы Боб выполнять умел. Это, наверное, был его главный талант. Так что не было ничего удивительного в том, что журналистов погнали. И пообещали в следующий раз угостить из лучемета. Проявился генерал Ижи. Он действительно охотился. И охотился успешно. На планете оказался довольно известный мерзавец по имени Джордж Уринсон. Мерзавец промышлял обычно мелким мошенничеством, но тут он решил, что не грех будет и прославиться. Прославиться он решил за чужой счет, а попросту — использовать одного из своих знакомых, чтобы под шумок пробраться в правительство планеты. Ничего страшного в этом не было: в каждом правительстве имеется некоторое количество подобной швали, но Джордж был в свое время замечен в очень уж тесном сотрудничестве со сциллийцами. С точки зрения генерала Ижи, такое сотрудничество и пребывание в правительстве любой планеты были вещами несовместимыми. Так что на Уринсона была объявлена охота, которая несколько часов назад завершилась вполне удачно. Ижи-дед не стал утруждать Стэна подробностями, но молодой генерал не очень рвался их знать: методы старшего Ижи были слишком хорошо ему известны.

Стэн еще успел поваляться на пляже в компании профессора и Джейка, выбравшегося специально, чтобы увидеться с Эндрю, когда события понеслись вскачь. Аналитики закончили обрабатывать информацию, полученную от профессора, и приступили к оболваниванию населения планеты со всей серьезностью. Была выпущена в эфир передача, рассказывающая о Первой Галактической Династии. Изображение императора, сжимающего рукоять меча, постоянно чередовалось с изображением Стэна, у которого на боку висел тот же клинок. То, что это был монтаж, Стэн прекрасно понимал, но люди знать не могли. Потом пресс-атташе генерала выступил перед журналистами. Он рассказывал много и охотно, но ничего толком не сказал. Слухи даже не поползли, а понеслись по планете. Выждав еще несколько часов, тот же пресс-атташе очень осторожно предложил сменить вопрос референдума. Вместо выхода планеты из Конфедерации жителям Сабы предложили проголосовать за изменение существующего строя. Судя по реакции населения — изменение пришлось по душе. Некоторым особо крикливым сторонникам автономии очень грубо заткнули рты. Стэн понимал, что не обошлось без генерала Ижи, но внешне все выглядело пристойно. Начинала претворяться в жизнь идея пожилого генерала.