Вольному воля - Виногоров Владислав. Страница 31

— Есть! — уныло ответил Стэн.

— Да не волнуйся ты так! С «Галактическими пе'евозками» я уже догово'ился. Кстати, п'ивезешь четы'еста тысяч. У «Галахе и Ко» на пове'ку не все оказалось так чисто, как казалось. Эти тоже молчать будут. Сциллийцев уже почти всех пе'еловили, планета в блокаде. Единственное, в полиции Амконикса есть один шибко п'инципиальный лейтенант, кото'ый считает, что на самом деле ты не легионе', а мошенник и я тебя п'ик'ываю из ко'ыстных побуждений. Но я и ему ско'о от закрою.

— Спасибо. — Стэн был просто восхищен масштабами проделанной генералом Ижи работы.

— Благода'ить будешь позже, когда я все закончу. Да, чуть не забыл! А куда делись пятьсот тонн де'ьма, которое ты снял с Амконикса?

— Сбросили где-то, — с видом полной невинности сказал Стэн.

— Уж не возле Ата'и ли? — Глаза генерала хитро блеснули.

— А где это? — Стэн продолжал изображать полную невинность.

— Тебя хоть не засекли?

— Ну.., не совсем. Опознать не смогут.

— Ладно! Иди доп'ашивай этих своих пот'ошителей могил. Как закончишь — с'азу свяжешься со мной.

Стэн выключил передатчик и надолго задумался. Так ли его привлекала карьера генерала в Патруле? Свободный художник тем и хорош, что он свободный художник. Как только его нанимают учить детей господина графа, селят в родовом замке того же графа и заставляют жить по расписанию, он начинает чахнуть, из-под его кисти все чаще лезет очевидная халтура, а потом он превращается в полную посредственность. И только иногда, теплой летней ночью, когда не спится, когда за окном разливается соловей, он вдруг вспоминает, как это ночевать не на мягкой перине, а в стогу сена, и его охватывает непонятная грусть. В такие моменты он может создать настоящий шедевр. Работу всей своей жизни. Последнюю. Самую последнюю. Без всякого перехода Стэн вспомнил, что в лето после его развода у него под окнами все ночи напролет пел соловей. Смешно. В самом сердце громадного мегаполиса — и соловей. Наверное, это было-таки начало, а не конец, как тогда представлялось Стэну. Иначе для чего бы соловей пробирался в такую даль? Конечно, поддержать в трудную минуту! Кого? Да своего собрата, вольного художника. Потом был Патруль, несколько лет изнурительных тренировок. И все равно он оставался вольным художником. Его скорее терпели в Патруле за знания и умения, чем любили. Даже тот же Пенски, при случае любивший вылить ушат грязи на кого угодно, старался скорее перенять навыки, чем стремился к дружбе. «Дай бог, если я ошибаюсь!» — искренне взмолился Стэн.

Но пора было возвращаться к действительности. Стэн еще пару раз вздохнул для порядка и отправился к вездеходу, в котором его ждал оказавшийся просто незаменимым Седрик. Вопрос о призвании свободного художника очередной раз повис в воздухе.

Допрашивать людей всегда неприятно. Особенно когда они не намерены говорить. Или не намерены говорить правду. Что хуже — неизвестно. Впрочем, если не вдаваться в философию, то лучший допрос — это залезть человеку непосредственно в мозг и вынуть оттуда все. Если бы у Стэна под рукой была подобная техника, он бы не задумывался ни минуты. У этой машинки, заменившей много лет назад сконструированный детектор лжи, был только один побочный эффект: если ты сопротивлялся дознанию, то скорее всего выходил оттуда полным идиотом. Вывод был прост — расслабься и попробуй получить удовольствие… Или оставайся идиотом. Но такого устройства у Стэна под рукой не было, и он с отвращением думал о применении пыток. Вообще-то это было абсолютно незаконно, но, с другой стороны, действия «гробокопателей» могли быть расценены как нападение на легионера при исполнении. А здесь уже Стэна оправдают стопроцентно. Хватит простого упоминания о ранении Боба.

Погруженный в такие мысли, Стэн подходил к подвалу, в котором содержались плененные грабители склепов. Его сопровождали Джейк и Боб, который все еще поминутно жаловался на неприятные ощущения, но выглядел уже вполне здоровым. Глядя на него, Стэн вспоминал, как ему пришлось трое суток ползти с пулей в плече по болоту, пока не выбрался к своим. Там не было современной хирургической установки, и на память об этом событии Стэн носил весьма уродливый шрам, очень нравившийся женщинам. Он уже давно мог сделать пластическую операцию и избавиться от него, но решил оставить на память о своей глупости.

Когда дверь в подвал открылась, Стэн с трудом удержался на ногах от запаха, доносившегося снизу. Похоже было, что о каких бы то ни было удобствах для пленных никто не позаботился. Состроив брезгливую мину на лице, Стэн перехватил поудобнее фонарик и вошел в подземелье. Было там темно, грязно и промозгло. Стэн заподозрил, что для пленников Шмулерсон не пожалел недавно отреставрированного средневекового подземелья, дав возможность прочувствовать все «прелести» пребывания там. «Гробокопатели» теперь изучали историю, что называется, на собственной шкуре. Они были прикованы вдоль стен толстенными цепями и смотрели на Стэна с нескрываемым страхом.

— Я генерал Стэнли Рутер, контрразведка Галактического Патруля, — спокойно представился Стэн, приписав себя к ведомству, о котором ходили легенды одна страшнее другой. — Мне нужен ваш предводитель и его заместитель. Или мне их сейчас показывают, или я начинаю пытать… — Стэн на несколько секунд задумался, — с правого ряда всех по одному.

— Вызывайте наших адвокатов! — заорал один из прикованных.

Крик этот здорово не понравился Джейку, он подошел и лениво стукнул узника ботинком под ребра, тот сразу замолчал и попытался вжаться в нишу, из которой выходили его цепи.

— Ребята, у вас в голове вакуум! Вы подстрелили легионера! Вы напали на исследовательскую экспедицию Патруля! Вы нарушили закон о недопущении осквернения могил. У вас была контрабандная техника. Да я вас сейчас всех могу на месте расстрелять, и мне только руку пожмут.

Эта речь возымела действие. Сразу несколько рук потянулось в направлении человека, в котором Стэн с большим трудом узнал предводителя этих любителей легкой наживы.

— Ты пойдешь с нами. — Стэн сделал выразительную паузу. — Но я заказывал двоих!

Секундное замешательство, и опять молча показывающие на скорчившегося в углу человека руки.

— Прекрасно! Остальные могут отдохнуть и расслабиться. — Стэн весело улыбнулся узникам.

Пока Джейк и Боб снимали цепи с выбранных Стэном для допроса «гробокопателей», сам Стэн думал о том, что Шмулерсон таки переусердствовал, посадив их в это подземелье. Логику поступка профессора понять было можно, но чрезмерная жестокость ни к чему хорошему не приводит.

— Объясняю сам метод. — Стэн посмотрел на Боба долгим взглядом, Боб поежился. — Мы разводим допрашиваемых по разным помещениям и задаем одни и те же вопросы. Потом сравниваем ответы. Они, естественно, не сходятся. Начинаем все по новой, но со сменой «следователей». Через каких-нибудь шестнадцать часов они расколятся.

— А если нет? — неуверенно спросил Джейк.

— Так не бывает! — наставительно сказал Стэн. — Кроме того, ключевая фраза после первой «смены» должна быть: «А вот твой товарищ во всем уже сознался. Он отделается легким испугом, а тебя расстреляют». Понятно?

— Это понятно. — Боб погладил раненый бок и продолжил:

— А что мы, собственно, хотим узнать?

— Нас интересует, где они взяли «Барракуду», — Стэн начал загибать пальцы, — как их отсюда собираются вывозить, кто платит за награбленное, когда придет корабль и почему они открыли огонь?

— Ну стрелять-то мы первые начали! — возразил Джейк.

— Не правильно! Подумайте, кому поверят: банде ворья или генералу Галактического Патруля?

Джейк понял и улыбнулся. Ему было довольно просто осознать и принять все это. Шел он по жизни с лозунгом «Свой всегда прав!», и Стэн его полностью поддерживал, прибавляя: «Если свой не прав, смотри пункт первый!»

— Значит, с этим разобрались. Тогда — по коням!

Перед тем как приступить к допросу, Стэн поймал Эндрю и настоял на переводе пленных в более приспособленное помещение. Строгость строгостью, но и издеваться над людьми, пусть даже преступниками, тоже не следовало. Затем Стэн подхватил главаря за свисавшие с него цепи и поволок за лагерь.