Тропою духов - Бейкер Мэдлин. Страница 35

Ее щеки загорелись, когда она увидела Веронику и Бобби, обступивших их и приносящих поздравления новобрачной. Они долго жали руку Ястребу, а Шейла Гудман ждала рядом своей очереди. Когда настал ее черед, она широко улыбнулась и поздравила Мэгги.

— Моя дорогая, — выдохнула Шейла, ее карие глаза сверкали от воодушевления, — да мы просто обязаны снять Ястреба для следующей книги. Подумай о рекламе. Получится изумительно!

Мэгги машинально кивнула. Реклама, читатели, издательство, почитатели — все это было так далеко и нереально, но зато она тут же почувствовала укол ревности, когда Шейла поцеловала Ястреба в губы.

Вероника позаботилась заранее о свадебном пироге, конечно же, шоколадном, а Шейла подняла бокал за жениха и невесту. Вероника и мальчики пожелали им всего наилучшего, и Бобби известил о том, что Джекоб отвезет его в резервацию.

— Вероника сказала, что вам, наверное, захочется… ну, побыть вдвоем, — произнес Бобби, отворачиваясь, чтобы скрыть краску, выступившую на лице.

Подошло время ехать.

Джекоб погрузил свадебные подарки в кузов вместе с дорожными платьями и креслом Мэгги. Потом на новобрачных снова обрушился поток поздравлений, пожеланий, напутствий — и вот они уже одни в машине, мчащейся из города к родному ранчо.

— Ты выглядишь просто замечательно, — Мэгги улыбалась, глядя, как ее муж старался высвободить шею от впившегося в нее крахмального воротника сорочки.

Она собиралась было посоветовать ему снять пиджак и галстук, но он так представительно выглядел во всем этом, а она вовсе не была уверена, что заставит его когда-либо снова облачиться в такой наряд.

— А ты так хороша.

Словно потоки солнечного света озарили и согрели ее душу. Мэгги подумала, как чудесно прожить с Ястребом всю оставшуюся жизнь, слушать его глубокий и мягкий голос, так волшебно, ни на кого не похоже, произносящий ее имя.

— Очень, очень хорошо, — повторил он, взял руку Мэгги, поднес ее к губам и стал целовать ладонь и кончики пальцев. И каждое прикосновение отдавалось в ней сладкой дрожью и ожиданием.

Когда они вернулись на ранчо. Ястреб поставил машину у дома, и Мэгги внезапно ощутила радость, когда он взял ее из машины, усадил в кресло и повез к дому.

Они уже были у входа, когда Мэгги почувствовала внезапное разочарование. Ах, если бы он перенес ее через порог — ей так нелегко отказываться от сложившихся в сознании стереотипов. Так всегда было в фильмах, в ее книгах, в мечтах.

Она не решалась просить его об этом, но он вдруг подхватил ее на руки, открыл дверь. Темные глаза его вспыхнули.

— Вероника рассказала мне, — сказал он, как бы отвечая на вопрос в глазах Мэгги. — Она поведала, что у бледнолицых есть обычай: в день свадьбы муж вносит жену в дом на руках через порог.

У Мэгги захватило дух, когда Ястреб склонился над нею, поцеловал и перенес через порог.

Он смотрел на нее, и озорные искорки мелькнули в его глазах.

— Что же делают васичи после этого? — спросил он вдруг охрипшим голосом.

— Наверное, то же, что и лакота, — невинно отозвалась Мэгги. — Они переодеваются и моют посуду, оставшуюся после завтрака.

Ястреб весело и раскатисто расхохотался, и Мэгги пришло в голову, что в ее жизни насчитывалось так мало подобных восхитительных минут.

— Ну что ж. Так мы изменим эти обычаи и создадим наши собственные, — торжественно объявил он, словно судья, зачитывающий приговор, и быстро понес ее по коридору в спальню, где опустил на кровать. Потом бережно, почти благоговейно стал раздевать ее. Он снял свадебную фату и, отложив ее, обвил Мэгги руками, расстегивая крошечные пуговицы сзади на платье. Медленно обнажил ее плечи, покрывая их жаркими поцелуями. Потом поцеловал ее шею, снял шелковое белье и атласные туфельки. Провел рукою по ее стройным ногам, а затем, не спеша, снял чулки.

Мэгги замерла, во рту пересохло, сердце бешено колотилось, по телу волной пробегала дрожь. Она пылала под его жарким пристальным взглядом, который лучше всяких слов говорил ей, что он видит ее такой прекрасной, такой бесконечно желанной, какою ей еще никогда не доводилось чувствовать себя в жизни.

— А теперь я, — прошептала Мэгги, когда он раздел ее. Он опустился перед нею на колени, чтобы она могла снять с него пиджак и развязать галстук.

У нее немного дрожали пальцы, когда она расстегивала и спускала рубашку с его плеч, открывая столь желанное ей тело. Она добилась, чтобы непременно самой снять с него носки и туфли. Потом, когда он стоял босиком, у нее перехватило дыхание — так неуловимо грациозны и легки казались его движения, такой неповторимой и удивительно волнующей была игра мускулов под гладкой бронзовой кожей.

Сдвинув ременную пряжку, она расстегнула брюки и проследила, как они упали к его ногам. Слабая улыбка тронула уголки ее губ, когда она увидела великолепное, полностью обнаженное и возбужденное тело своего супруга. Никакого белья на нем вовсе не оказалось…

Но все мысли тотчас исчезли из ее сознания. Его руки нежно, бережно перебирали ее волосы. Томительная дрожь прошла по спине Мэгти.

Она не отрывала глаз от его лица, с радостью ощущая, что любовь, переполнявшая ее душу, как в зеркале, отражалась в бездонных глазах любимого.

Объятая горевшим в ней огнем, потрясенная неизведанным порывом страсти, охватившей ее в ту минуту, Мэгги потянула его к себе на кровать. Кончиками пальцев она трепетно провела по так обожаемому ею лицу, сама не своя от изумительного ощущения гладкости и тепла бронзовой упругой кожи. Он притянул ее к себе и так крепко, как только мог, прижал ее тело, словно хотел расплавиться в ней, и Мэгги подумала, что готова умереть от доселе не изведанного ею наслаждения.

— Женщина-Призрак, — прошептал он, потеряв голову от ее волшебной близости, не в силах выразить все то, что он чувствовал к этой женщине, которую жаждал, как никого и никогда прежде.

Мэгги нежилась в его объятиях, счастливая одним сознанием того, что он любит ее, отвечая поцелуями на его поцелуи, прикосновениями на его ласки. Потом он приподнялся, накрыл ее своим телом, нежно провел рукой по ее бедру, в его темных глазах вспыхнуло неудержимое желание. Волосы Ястреба разметались по плечам, сбегая вниз, как темная шелковая волна, что касалась ее грудей. Она обхватила руками его спину и прижималась все теснее и теснее, призывая его возгласом, в котором звучали вся ее долго копившаяся страсть и томление. Он стал для нее всем: ее мужем, ее героем, человеком из прошлого, завоевавшим ее душу и сердце.

Мэгги не переставала исступленно шептать его имя на языке лакота, стремясь голосом и движениями передать все обуревавшие ее чувства, и, когда тело Ястреба проникло в глубину ее страстно ждущего тела, два любящих сердца соединились и обрели один мир, одну жизнь. Казалось, разделить их теперь невозможно.

Следующие две с половиной недели они провели, осматривая достопримечательности Старгиса и его окрестностей. Как странно, думала Мэгги. Два года, как она переехала сюда, — и до сих пор нигде не была. До появления Ястреба она ничем не интересовалась, кроме своей писательской работы. Они побывали в форте Мид, отправились верхом к вершине Медвежьей Горы, посетили Государственное кладбище Черных Холмов и знаменитые могилы.

А потом они направились в соседний городок Дедвуд — всего лишь в тринадцати милях от Старгиса. Остановившись и передохнув в харчевне Адамса, они стали осматривать город.

Дедвуд располагался в узком ущелье. Красивые домики, казалось, выросли, как грибы, на обоих крутых склонах, а дороги к домам образовали своего рода террасы. В самом центре городка ущелье переходило в пологую долину. Таким образом, деловые учреждения располагались ниже, а жилые дома выше.

Прогулка по Дедвуду походила в какой-то мере на экскурс в прошлое. Неистовый Билл Хискок и Каламита Джейн ходили по этим улочкам. До того как Алиса переехала в Старгис, ее заведение «Покер Алисы» также находилось в этом городке. И другие не менее известные и выдающиеся люди жили и умерли здесь: Картофельный Джонни, Проповедник Смиз, Джек Мак-Колл и Чарли Отъявленный, которые препроводили в Дедвуд множество «душечек-голубушек» в 1876 году, сопровождаемых Бедной Джейн и Неистовым Биллом Хискоком.