Тени ниндзя - Витковский Алексей. Страница 52

Понеслась душа в рай, а ноги в милицию! Мне досталось по первое число. Противники были как на подбор. И били тоже. Но я держался. Здесь моя задача не победить каждого, а просто устоять. И выстоять. К концу пятого боя я понял, что это невозможно. К концу восьмого – что не готов к аттестации. К середине двенадцатого – что сейчас просто сдохну. А в пятнадцатом, как ни странно, я был полон сил и бился с партнером почти на равных. И откуда только эти силы взялись?

Едва прозвучало «Ямэ!» и я содрал с себя протекторы, как меня поволокли к столу приемной комиссии – и начался допрос. Тут я горько пожалел, что не прочитал последний раздел программы. Мало того, что меня полчаса били по всем местам, и по голове в том числе. Теперь строгая комиссия требовала, чтобы я объяснил доходчиво, каковы признаки черепно-мозговой травмы и какова первая помощь. То же про тупые травмы живота и конечностей. Что такое острые и постепенные травмы, в чем разница и с чем ее едят. Что такое стресс. Что такое шок. Что такое перетренированность и отчего она, родная, возникает. Какие такие есть анатомо-физиологические и психологические особенности детского возраста и какое они оказывают влияние на тренировочный процесс. Есть ли особенности в проведении Кумитэ на детских занятиях. А последний вопрос – христианство и Путь Воина – меня просто добил.

Это оказалось едва ли не самым трудным испытанием. Начать думать сразу после того, как по думалке получал, – трудно. Так ведь в бою она еще и отключается, причем – намеренно. В бою надо видеть! А думать там времени нет. И все же я справился. Хотя ответы мои, конечно, были не первый сорт.

– Ну что, – спросил Сенсэй, когда пояс на меня был уже повязан, – как ощущения?

– Странно, Валентин Юрьевич.

– Что странного?

– Не знаю, еще не понял. Просто знаю, что странно. Но вопрос есть. Зачем был этот парад в начале? Ведь так никогда не делали, или я ошибаюсь?

– Нет, ты прав. Но твой случай – исключительный. Ты выпускник.

Я удивился.

– Но ведь у Школы много выпускников! Каждый из них может основать свое «Рю»…

– Может. Но они все равно остаются здесь. Даже если являются основателями. А ты – нет.

– Но почему? Что вы хотите сказать?

Сенсэй печально улыбнулся.

– Давай-ка отложим этот разговор на недельку. Сейчас пока не время. Лучше скажи – ты чувствуешь, что готов к бою?

– Да.

– Ну что ж, удачи тебе, Игорь. И береги свою девушку. А после боя обязательно позвони мне, договорились?

Я кивнул. Сенсэй пожал мне руку и ушел в зал. А я остался. Усталый и с кучей вопросов, на которые пока не было ответов.

– Где мы были, Найи? – спросил Марн, открывая глаза. Это место, в котором он побывал сегодня во сне, потрясло его. Там все было сочетанием двух цветов – черного и черного. Только первый был глубокий, густой, а второй – с неким металлическим отблеском. Черное небо без звезд, как полог огромного шатра, и черная, чуть всхолмленная равнина. Там все было тяжелым, неподвижным, но в то же время не совсем мертвым. Правда, и живым этот мир назвать никак нельзя. Мрачный и совершенно нечеловеческий, он тем не менее не казался враждебным. Там не было жизни, животных, растений. Лишь иногда по равнине проносились какие-то гигантские блеклые светляки. Марн почему-то чувствовал, что эти создания здесь гости, как и он сам.

Найи привела его туда и заставила выполнять Приемы для Собирания Силы, которые обычно предваряют Поединок Чести. Марн послушно последовал ее указаниям, чувствуя, как с каждым движением вливается в него тугая, вязкая Мощь. Потом он выполнял все девять фраз Разговора С Мечом и Слово Ладони. Ему казалось, что набрать больше нельзя, но волны Мощи вливались в него движение за движением.

Теперь он чувствовал себя так, будто превратился в маленькое солнце, брызжущее вокруг ослепительными лучами. Его переполняло желание совершить что-то достойное деяний Древних Воинов. И это сейчас было ему по силам!

Найи удобно устроилась в кресле, подобрав под себя стройные ноги, и с улыбкой следила за ним. А на вопрос ответила.

– Я и сама не знаю! Просто Место, где много Силы. Наверное, потому там никто и не живет. Мне показал его Читающий Воду.

– Он учил тебя? – Марн мгновенно перестал мерить шагами комнату. Все, что было связано с вагаром, живо интересовало его.

Найи потянулась, мурлыкнув совсем по-кошачьи и устроившись поудобнее, кивнула:

– Да. Но скорее он хотел не дать мне зайти слишком далеко.

– ?!?

Девушка отвела взгляд.

– Когда-нибудь, может, совсем скоро я расскажу. Только тебе и можно об этом знать. Но не сейчас, хорошо? Тебе надо отправляться к Бессмертному, иначе ты растратишь Силу, пытаясь понять меня, и нам снова придется идти в то мрачное Место.

Марн согласился. Долг прежде всего! Он взял с ложа тяжелый сверток с десятью мечами, из которых один был клинком Короля, засунул за пояс мешочек со стильями и привычно уселся на медвежью шкуру. Седла, к сожалению, пришлось оставить. Не мог же он тащить с собой в другой Мир целый обоз. Но Найи говорила, что хватит и двух предметов. Бессмертный давно уже не ребенок. Он должен был вспомнить и так.

Привычно входя в нужное состояние, юноша не заметил, что Найи как-то печально смотрит на него. Будто прощается.

Двери Миров распахнулись перед ним, и он, исполнившись священного трепета, отправился в Путь.

Человек, сидевший за письменным столом и что-то писавший в объемистой тетради, бросил ручку поверх написанного и энергично растер ладонями лицо. Резкие тени, падавшие вокруг от света настольной лампы, делали человека старше, чем он был на самом деле.

Вдруг тени шевельнулись и поплыли по стенам, но сидевший за столом, казалось, не обратил внимания. Некто, вступивший в комнату из глубины теней, молча поклонился и разложил перед человеком двадцать предметов.

Сидящий так же молча ответил на поклон и, практически не глядя, поочередно ткнул пальцем в два предмета из двадцати. А затем со вздохом сказал:

– Ладно, присядь, Вестник. Давай-ка поговорим.

Глава 7

Санкт-Петербург. Наше время. Июль

Сашок знал, зачем он записался на эти бои. После Чечни ему ничего так не хотелось, как быть подальше от людей. От этих жующих, плюющих морд, которые здесь водку пили и баб трахали, пока они с ребятами там воевали. Это в него стреляли «чехи», это его друг Серега сгорел заживо в БТРе… Сашок мечтал, что вот вернется, выкупит дедовский дом в деревне – и заживет, не видя всех этих козлов, которые не знают, ни что такое Смерть, ни что такое настоящая Жизнь. Ему повезло. Он вернулся живой и неискалеченный, но денег, скопленных за время контракта, не хватало. Сашок уже подумывал, не наняться ли еще раз, когда один из его старых друзей подкинул идейку. Всего один бой, и если прибавить все сбережения, то на дом с участком уже хватит. И даже останется. И не надо гнить в окопах, лезть в зеленку, зачищать всякие Чебан Махи и Ведено, попадать в засады и подрываться на минах, теряя друзей. Неужели он, чемпион дивизии по рукопашке, сходившийся с настоящим врагом лицом к лицу, не положит какого-то там рафинированного хлыща, который из спортзала-то никогда носу не высовывал. Убивать, конечно, не станет. Он уже убивал, чтобы выжить. А лить кровь на потеху охреневшей от мирной жизни доморощенной буржуазии не станет. Одноглазый мужик, который проводил анкетирование, ясно сказал: бой ведется до полной победы, то есть – либо противник потерял сознание, либо сдался, либо убит. Первые два варианта Сашка устраивали полностью.

«Я покажу вам настоящий бой без правил, – подумал он, собираясь выходить из дома, – вы посмотрите, суки, что такое рукопашка в исполнении настоящего солдата!»

Дядька, встретивший меня на «Парке Победы», был сутулый, лысый и невзрачный. Причем настолько, что я натурально испугался потерять его в толпе. Этакий серый, незаметный, обыкновенный человечек. Примерно так я всегда представлял себе «сексота» КГБ. Это мощное надгосударственное образование уже давно сделало вид, что почило в бозе, перекинувшись, как оборотень, и поменяв несколько имен, основательно усохнув и съежившись. Усохнуть-то усохло, но вот «сексоты» остались. И некоторые (большинство!) наверняка нашли себе местечки потеплее.