Бельэтаж - Бейкер Николсон. Страница 16

Молчание затягивалось, и мне пришлось прибегнуть к тому же приему с Доном Ванчи. После краткой заминки механического свойства толстая самодовольная струя с аммиачным запахом ударила в белый фарфоровый скат. Я поторопил ее, напрягая диафрагму, и струя иссякла. Мы с Доном Ванчи закончили одновременно, отвернулись от писсуаров и, прежде чем дружно спустить воду, поздоровались:

– Дон.

– Хауи.

Лес Гастер уже собирался уходить, спрятав зубную щетку в дорожный футляр из ребристой пластмассы. Он кивнул нам обоим:

– Джентльмены.

Дон Ванчи поспешил за Лесом Гастером, не помыв руки.

Глава одиннадцатая

Пока из кабинок никто не вышел, все четыре раковины были в моем распоряжении; я выбрал ту, вокруг которой было посуше. Я положил возле раковины томик в мягкой обложке, на него пристроил очки, потом быстро вымыл руки, отчего дата, оттиснутая на ладони, поблекла, но не исчезла. Не закрывая воду, я вытерся бумажным полотенцем. По-моему, у нас в офисе лучший в мире контейнер для бумажных полотенец. Такие часто можно увидеть в корпоративных туалетах: архитектурный элемент высотой в шесть или семь футов, полоса полированной стали почти до потолка, с ромбовидным окошком, в котором виднеется краешек следующего полотенца, а под ним – обширное пространство, куда можно выбросить использованное. Уборщик отпирал переднюю панель этого агрегата – вероятно, тем же ключом, что и дозатор для мыла, а может, и другим, – опрокидывал в мусорный мешок контейнер, полный мокрых бумажных полотенец, и загружал сотни только что распакованных новых полотенец стопкой в отсек над ромбовидным окошком. Полотенца тоже самые лучшие: почти в фут шириной, с волнообразным рельефным рисунком, белые, с двумя загнутыми вперед отворотами, чтобы было легче разворачивать – лестно пользоваться такими. В последнее десятилетие цены на бумагу резко подскочили, поэтому некоторые компании, где раньше пользовались широкими полотенцами, установили в диспенсерах приспособления для выдачи полотенец поменьше размером и подешевле. Некоторые офис-менеджеры избрали еще более радикальный подход и прямо рядом с полированным стальным диспенсером, этим городом-призраком, поставили пластмассовый «Таулсейвер» с рычагом, как на игровом автомате: надо было дернуть за рычаг четыре раза, приводя в движение большой рулон, чтобы получить грубое бурое полотенце приличной длины, которое следовало с приятным треском оборвать о металлическую зубастую гребенку и смять по желанию. Экономить помогали и держатели для бумаги с туго вращающимся валиком: предполагалось, что с силой вертеть рычаг быстро надоест и бумаги будет отмотано меньше. Низшее положение в этом ряду занимала машина, которая в детстве казалась мне восхитительным символом футуристического прогресса, – «гигиеничная» сушилка для рук. Сейчас такие можно увидеть не только на придорожных стоянках, но и в туалетах «Френдли», «Уэнди», «Говарда Джонсона» и заведениях других крупных ресторанных сетей. И что же они натворили, эти прогрессивно настроенные, но заблуждающиеся менеджеры, отвечающие за порядок и рентабельность в туалетах сетевых заведений, загипнотизированные резким взлетом продаж сушилок? Отказались от диспенсеров для бумажных полотенец, развесили по стенам сушилки, а потом убрали из туалетов все мусорные корзины. Эти корзины заполнялись полотенцами, но рестораны перестали предоставлять посетителям полотенца; следовательно, теперь им было незачем платить работникам, в обязанности которых входило опорожнение мусорных корзин. Однако с упразднением корзин исчезла единственная весомая причина, по которой обслуживающий персонал был просто обязан заглядывать в туалеты по крайней мере раз в смену, и туалеты быстро предали забвению. Между тем довольны ли посетители сушилками? Жмешь на металлический грибок, чтобы включить сушилку, и, как рекомендует инструкция, «слегка потираешь руки» под сухой струей. Но чтобы высушить руки так же хорошо, как с помощью единственного бумажного полотенца всего за четыре секунды, держать их под изрыгающей воздух воронкой приходится тридцать секунд – гораздо дольше, чем обычно хватает терпения; в итоге уходишь, стряхивая с пальцев капли, а сушилка продолжает обогревать помещение. Если же все-таки решил выстоять все положенные тридцать секунд, на этот случай производитель («Всемирная Корпорация Сушилок») предусмотрел краткий трафаретный текст – чтобы скоротать время. Сейчас этот текст мне не нравится, а в детстве я усматривал в нем дальновидную прозорливость пророков, которым хватило отваги и уверенности отказаться от давних привычек и приобрести новые: архитекторов, меняющих облик городов, инженеров наземного транспорта, предсказателей монорельсов, бумажной одежды, пищи в виде капсул, обучающих программ, куполов над Гонконгом и Манхэттеном. Я сам читал эту инструкцию, как катрен из «Рубайята», причем так часто, что теперь она для меня – некий предвестник «последовательно внедряемой программы гигиены полости рта и регулярных стоматологических обследований» рекламной кампании зубной пасты «Крест». Инструкция гласит:

В углу этого программного заявления компания печатала мелкую греческую буковку, в профиль похожую на гамбургер – символ движения за охрану окружающей среды, тот самый символ, который в седьмом классе я вырезал из зеленого сукна и наклеил на пять белых нарукавных повязок. Мы с четырьмя друзьями повязали их, когда вооружились мешками и вышли собирать мусор на Милберн-стрит возле школы (собрали на удивление мало, но почувствовали дыхание исполинского города, переполненного мусором) во время празднования первого Дня Земли, кажется, в 1970-м или 1971 году. Но разве охрана окружающей среды имеет какое-то отношение к причинам, по которым в «Уэнди», куда я зашел 30 сентября 1987 года (переписать инструкцию, и в то же время посчитать, по моим прикидкам, до шестидесяти, чтобы убедиться, что теплый воздух дует ровно тридцать секунд), установили в мужском туалете сушилку? Нет. Помогает ли ответственный, заботящийся об экологии посетитель туалета экономить электроэнергию, которую вырабатывают, сжигая полезные ископаемые? Нет – никакой кнопки отключения, чтобы сократить тридцатисекундный цикл просушивания, предусмотрено не было, следовательно, меня вынуждали разбазаривать земные богатства. Действительно ли сушка рук предотвращает обветривание? Сухой воздух? Быстро ли он действует? Медленно. Более тщательно? Нет, менее. Оберегает ли нас сушилка от инфекционных болезней? Подхватить грипп, нажимая теплую, металлическую, общедоступную кнопку сушилки, гораздо проще, чем выхватывая из диспенсера стерильное полотенце, к которому еще не прикасалась человеческая рука, старательно вытирая им руки насухо и выбрасывая в корзину. Опомнись, «Всемирная»! Авторитетный и гражданственный тон этой фальшивки возмутителен! Как ты допустила, чтобы твои маркетологи штамповали подобия рекламных объявлений 90-х годов XIX века, вроде тех, что отпечатаны на пластмассовых столах в «Уэнди» и восхваляют патентованные средства и электрические медные браслеты? Ты продаешь машины для нагревания воздуха, которые исправно работают уже несколько десятилетий – простое, вполне оправданное средство, позволяющее ресторанам быстрого питания экономить на бумажных полотенцах. Так и говори, или вообще умолкни.

Но гораздо важнее трафаретного надувательства тот факт, что, заменив бумажные полотенца сушилкой с ее неподвижной воронкой, рестораны и кафе, вооруженные краснобайством «Всемирной Корпорации», делают вид, будто бумажным полотенцем можно только вытирать руки. А вот и нет, вот и нет! Полотенце необходимо, чтобы стряхивать с рукавов замеченные в зеркало брызги и крошки еды, чтобы до блеска полировать стекла очков, чтобы умыться и вытереть лицо, в конце концов. Если в жаркий полдень в комнате, где из-за сушилки стоит духота, у вас вспотеет лицо, и вы решите освежиться, прежде чем заказать свое излюбленное классическое блюдо, чем вы будете обтираться? В отчаянии, истинном и неподдельном, какое испытывал и я, вы воспользуетесь туалетной бумагой. В туалетах с сушилками для рук туалетной бумаги расходуется столько, что некоторые менеджеры, еще недавно думавшие, что хитроумно снизили затраты, заменив полотенца сушилками, впали в другую крайность и установили гигантские, размером с автомобильную шину, рассчитанные на сотни тысяч листов диспенсеры в каждой кабинке. Несмотря на это, туалетная бумага плохо приспособлена для выполнения функций, не входящих в узкий список традиционных. Заходишь в кабинку, набираешь целую охапку бумаги (при условии, что кабинка свободна) и несешь ее к раковине. Стоит только теплой воде попасть на бумагу, она тут же увядает прямо в руках, превращается в полупрозрачную кашицу. Подносишь к лицу эту мокрую плазму, клочки которой липнут к щекам и бровям; затем снова плетешься за бумагой, чтобы вытереться насухо – но, увы! – пальцы сырые, так что при попытке отмотать туалетную бумагу от громадного, состоящего из сотен тысяч листочков рулона торчащий кончик просто распадается прямо в руках и рвется преждевременно. Решаешь высушить лицо горячим воздухом, оглядываешься, соображая, куда бы выбросить размокшее бумажное месиво, и обнаруживаешь, что корзина для мусора отсутствует. И ты швыряешь бумагу в угол, где уже образовалась целая куча, или яростно стряхиваешь ее в уже забитый унитаз.