Мой личный враг - Звездная Елена. Страница 17

Верховная молча выслушала, мужа оттолкнула, стоит задумчивая. А уж мы-то осознанием своей значимости преисполнились, тут уж в каждой «орель» проснулся.

– Да не умрем же, Василена Владимировна, – начала Любава.

– Чай, справлялись же, – добавила Рогнеда.

– Да и вы слова поведали заветные, – Бажена хитро улыбнулась.

– Что уж мы, с магами не совладаем? – Милолика уперла руки в боки. – Как по струнке ходить будут!

– Поддерживаю, – Цветана даже руку вверх подняла, чтобы ее заметили.

– Вы за нас не тревожьтесь, – негромко сказала Белинда, – вместе мы сила.

– А Ярославе тут не место, – решительно произнесла Варвара.

– А это мне решать, – сказала я.

Василена Владимировна нас выслушала, на мужа посмотрела.

– Ну и хитер же ты, но мы на эту тему дома поговорим. Посуда не выживет! – это она главному. – Ладно, девочки, прощаться пора.

Хорохориться при главном – это одно, а как расставаться нужно, у всех носы зашмыгали. Василена Владимировна опять всех обняла, каждой слово на прощание прошептала, мне досталось: «Чтоб я тебя с этим кобелем даже близко не видела!» Ну а после главный двери открыл, супругу вперед пропуская, и шепотом так в нашу сторону произнес:

– Ведьмочки, никто не в курсе, где можно небьющуюся посуду купить, а?

Мы тут же все заулыбались, слезы вытерли да головами отрицательно покачали.

– Ну и ладно, мне тот сервиз, что эльфы на мое сорокалетие подарили, все равно не очень нравился. Он, правда, уникальный и в единственном экземпляре, но фиолетовые цветочки – не мое однозначно. Бывайте, ведьмочки.

Вот так мы, вместо того чтобы рыдать, стоим и хихикаем. Да только был один момент:

– Варварушка, а можно тебя на минуточку, – ласково так произнесла я, а сама подругу за руку хвать и в ванную потащила.

Ведьмы удивленно на нас посмотрели, но никто ничего не сказал. А я Варю в ванную завела, дверь плотно прикрыла, стою, смотрю. У Варвары длинная темно-русая коса, глаза синие-синие, а губы всегда поджатые, редко Варя улыбается. И тело у нее сильное, красивое – покатые плечи, грудь внушительная, бедра широкие. Ну какой из нее демон?

– Варь, – мне даже совестно стало такое говорить, – Варь, вот ты мне честно признайся, ты… человек?

Моя с самого детства лучшая подруга грустно улыбнулась, чуть отклонила голову назад и как встряхнется вся! Я и испугаться не успела, а с Вари кожа как… как одежа какая сползать начала. До плечей сползла, и стоит передо мной демон! Глаза красные, кожа черная, блестящая, пасть оскаленная!

И тут до меня доходить начало:

– Я что – демон? – И по стеночке вниз съехала.

– Ваша семья очень на это надеется, – прохрипело чудище.

– Я – демон! – до меня просто не доходил этот ужасающий факт. – Демон…

– Папа демон, мама демон, а она тут истерику развела. А ну вставай, кому говорю! – потребовал… демон.

– Мама – дриада! – гордо выдала я.

– Ну да, когда у нее настроение хорошее, – демон фыркнул, – а как что не по ее, так там такая дриада, что рощи с корнем выворачивает. Вставай, кому говорю.

И чудище тело Вари опять натянуло. Я на это дело посмотрела и завыла.

– Яра, – Варвара на колени опустилась, начала меня по головке гладить, – Яренка – вредная девчонка.

– У-у-у…

– Ну чего ты воешь?

– Варю жа-а-алко…

– Да чего ее жалеть? – изумился этот кто-то, кто Варькино тело и носил. – Я дух, меня в тело новорожденного подселили, и я как ее вторая и плохая половина. Вернешься ты домой, и я следом, а Варвара как жила, так и жить будет… со мной. Я ж власть над ней беру, только когда тебе что-то угрожает.

– Да? – я на Варвару недоверчиво посмотрела.

– Да, Яра, да.

И тут мне еще одна мысль в голову пришла:

– Слушай, демон, а ты это… мальчик или девочка?

У Варвары все лицо вдруг красное такое стало. Потом бледное, потом опять красное, а потом:

– Ты это, давай сама пока решай, а я в глубь сознания смываюсь.

– А… почему?

– Да тут… опять это красное и мокрое дело началось, а я не выношу этого!

И вот сижу, смотрю на Варю, она на меня.

– Привет, – говорю.

– Ой, – Варвара руку на живот положила, – что-то мне нехорошо.

– Начались.

– Наверное, – она поморщилась.

– Ну ты это, разбирайся тут, – и я пошла к девчонкам.

Последняя лекция была на редкость нудной. Низенький бородатый старичок занудно зачитывал названия трав, обладающих магическими способностями. Мы без энтузиазма все это записывали. На лекции присутствовали все ведьмы, два потока с целительского факультета и некроманты. Вот как раз некроманты и вносили оживление в процесс лекции.

Перо вырвалось из моих рук, начертало «Привет, я Ташши» и снова помертвело.

Молча подняла его, стерла надпись и продолжила конспектирование.

– Фуциус Болотный, – монотонно бубнил преподаватель.

«У тебя глаза очень красивые», – методично вывело перо. Выругавшись, стираю и это, старательно вспоминая, что же там пробубнил лектор.

– Крупные темно-зеленые листья, отчетливо светятся в темное время суток… – это преподаватель.

«А волосы так притягательно блестят… не могу взгляд оторвать…» – это перо.

Я нервно оглянулась, возжелав узнать, кто ж там такой настырный. Мне приветливо и радостно улыбнулся некромант с пятого ряда. Худенький, темноволосый, в ухе серьга в виде черепа, внутри которого красноватый огонек сверкает, глаза у него тоже поблескивали, ну, точнее, один был виден хорошо, второй поблескивал из-за косой челки. Вот эта челка и сразила наповал – я невольно улыбнулась в ответ. Маг просиял, и мое перо вновь ожило: «У тебя невероятная улыбка, Яра».

«Ты тоже ничего», – написала я в ответ и обернулась. Некромант расцвел в очередной абсолютно счастливой улыбочке.

Перо снова ожило, и в тетради появилась надпись: «Привет, я Никас».

И пока я все пыталась понять, что это на них всех нашло, перо сдурело окончательно: «Я Леонс, ты на этих двоих не смотри, оба психи. Правда-правда. Кстати, приглашаю на свидание. Ты на городском кладбище в полночь когда-нибудь была? Там здорово, давай сходим сегодня».

Не успела я перо взять, как оно опять за старое взялось: «Леонс, я тебя на том кладбище и похороню, понял? Ярослава, ты на него внимания не обращай, он просто на голову страдает и верит, что самый лучший некромант современности. Давай лучше в “Атмарис” сходим. Там такое замечательное шоколадное мороженое, тебе понравится».

Я уже просто-таки боюсь перо трогать.

А оно ничего не боится, строчит себе.

«Леонс, Никас, свалили! Ярочка, а можно, ты мне еще раз улыбнешься? Кстати, как ты относишься к поэтическому творчеству? В королевском саду сегодня конкурс поэтов. Я тебя приглашаю».

Я уж собиралась возмутиться, но последнее предложение заинтересовало, и я осторожно начала писать:

«А что, в королевский сад пускают всех желающих?»

Ответ пришел незамедлительно:

«Нет, а кто сказал, что я отношусь к категории “все”? Так мы идем? Обещаю быть галантным, учтивым и даже за ручку не брать. Могу дать королевскую клятву».

Я еще раз оглянулась на некроманта, явно намекающего на свое королевское происхождение. Ташши ослепительно улыбнулся и привычным жестом откинул челку со лба. Эта челка убийственно на меня действует, улыбаться начинаешь против воли. Но я все же ведьма и, взяв перо, уверенно вывожу:

«Дорогие некроманты, благодарю за приглашения. Все ваши предложения очень заманчивы, однако сегодня я занята выполнением домашнего задания. Мне очень жаль. С уважением, Ярослава.

Посткриптум: имейте совесть, дайте дослушать лекцию».

Перо угомонилось, я попыталась вслушаться в происходящее. Попутно оглядела девочек: Милолика и Бажена тоже угрюмо взирали на самописные перья. Рогнеда свое крепко держала. Заметив мой взгляд, губами спросила: «Сколько». Я на пальцах показала «три». Баж, заметив наше общение, продемонстрировала пять, остальные подключились и посвятили в свою личную жизнь – у кого один, у кого два. Мы с Баж лидировали, однако Рогда добила демонстрацией «восемь». Все уважительно на нее посмотрели и вновь уткнулись в тетради, прерывая общение.