Прекрасный подонок - Лорен Кристина. Страница 3

Как я могла допустить, чтобы тело так реагировало? Мне все еще хотелось ударить его, но намного сильней хотелось, чтобы он продолжал. Между ног волной растекалась слабость. Тем временем Беннетт Райан засунул руку под резинку моих трусиков. Я почувствовала, как его палец ласкает кожу и прикасается к клитору, прежде чем протиснуться внутрь. Я прикусила губу, стараясь — безуспешно — сдержать стон. Когда я взглянула на мистера Райана, то увидела, что у него на лбу выступили капельки пота.

— Черт, — тихо прорычал он. — Ты течешь.

Он закрыл глаза и, кажется, отдался той же внутренней борьбе, что и я. Покосившись вниз, я обнаружила, что мягкая ткань его брюк натянулась. Не открывая глаз, он вытащил палец и смял в кулаке тонкое кружево трусиков. На его лице отчетливо читалась ярость. Он весь дрожал.

А затем одним быстрым движением мой босс сорвал с меня трусы. В тишине зала явственно послышался треск рвущейся ткани.

Грубо ухватив за бедра, он посадил меня на стол и раздвинул мне ноги. Я невольно застонала, когда его пальцы, вернувшись, скользнули между ног и снова погрузились внутрь. Я остро презирала этого человека, но тело меня предало: хотелось большего, хотелось, чтобы он продолжал. И он был хорош, хотя его прикосновения не были любящими и нежными, как я привыкла. Передо мной стоял мужчина, привыкший получать то, чего он желает. А в эту секунду он желал меня. Склонив голову на плечо, я оперлась на локти, чувствуя быстрое приближение оргазма.

К собственному ужасу, я даже проскулила:

— Ох, пожалуйста.

Перестав двигаться, он вытащил пальцы и сжал руку в кулак. Сев прямо, я вцепилась в шелковый галстук мистера Райана и рывком приблизила его лицо к своему. Его губы были так же совершенны на вкус, как и с виду — твердые и мягкие одновременно. Меня еще никогда не целовали так: чувствуя каждый изгиб, каждый уголок и каждое игривое движение языка, заставляя меня почти что терять рассудок.

Я прикусила его нижнюю губу, а мои руки потянулись вниз, к его брюкам, и быстро выдернули ремень из петель.

— Надеюсь, ты готов закончить то, что начал.

Он низко и сердито зарычал и, схватив мою блузку, рванул. Серебряные пуговицы испуганно раскатились по длинному столу. Его ладони обхватили мою грудь, пальцы заскользили по напряженным соскам, а темный взгляд по-прежнему не отрывался от моего лица. Его крупные мужские руки были жестки — они почти причиняли боль, но вместо того чтобы вздрогнуть или отпрянуть, я вдавилась грудью в его ладони. Мне хотелось еще, еще сильней, еще жестче.

Зарычав, он сжал пальцы. Промелькнула мысль, что могут остаться синяки, и на какой-то ужасный миг я поняла, что хочу этого. Я хотела хоть как-то запомнить это ощущение: когда тело полностью покоряется своим желаниям, отбросив всяческие условности.

Наклонившись, он легонько куснул меня в плечо и прошептал:

— Ах ты, маленькая шалунья.

Мне так не терпелось оказаться поближе к нему, что я с удвоенной скоростью задергала молнию у него на ширинке. Спустив с него штаны и боксеры, я сильно сдавила освободившийся член, чувствуя, как он пульсирует у меня в руке.

То, как Беннетт Райан прошипел мою фамилию — «Миллс», — должно было вызвать у меня яростную дрожь, но сейчас я ощущала лишь одно: чистое, неразбавленное желание. Он задрал мою юбку и повалил меня на стол. Прежде чем я успела сказать хотя бы слово, он схватил меня за лодыжки, взял в руку член и, шагнув вперед, вонзил его глубоко в меня.

У меня даже не осталось сил, чтобы ужаснуться собственному громкому стону — ничего лучше я в жизни не испытывала.

— В чем дело? — прошипел он сквозь стиснутые зубы, резко двигая бедрами и глубоко входя в меня. — Тебя никогда раньше так не трахали? Ты не была бы такой неприступной фифой, если бы тебя оттрахали как следует.

Какого хрена он о себе возомнил? И почему меня так заводило то, что он прав? Прежде я занималась сексом только в постели и никогда не ощущала ничего подобного.

— Бывало и получше, — уколола я.

Он рассмеялся, тихо и язвительно.

— Посмотри на меня.

— Нет.

Я уже почти кончала, но тут он резко вышел. Неужели он так меня и оставит? Нет. Схватив за руки, он рывком поднял меня со стола. Его губы прижались к моим, язык шарил во рту.

— Посмотри на меня, — повторил он.

И теперь, когда он больше не был во мне, я наконец-то смогла это сделать. Мистер Райан медленно моргнул. Длинные темные ресницы коснулись щек. А затем он сказал:

— Попроси меня, чтобы я дал тебе кончить.

Неверный тон. Это прозвучало почти как вопрос, но слова выдавали его, чертового подонка, с головой. Я хотела, чтобы он дал мне кончить. Больше всего на свете. Но будь я проклята, если когда-нибудь о чем-то его попрошу.

Презрительно сощурив глаза, я процедила:

— Мистер Райан, вы настоящий говнюк.

Судя по его улыбке, именно этого он и добивался. Меня так и подмывало вогнать колено ему в пах, но тогда я бы не получила то, чего хотела гораздо больше.

— Скажите «пожалуйста», мисс Миллс.

— Пожалуйста, иди и оттрахай себя в зад.

Через пару секунд моя грудь оказалась прижата к холодному окну. Разница температур между ледяным стеклом и его кожей заставила меня вскрикнуть. Я вся горела и каждой клеточкой своего тела жаждала его грубого прикосновения.

— По крайней мере, ты упрямо стоишь на своем, — прорычал он, куснув меня за плечо.

Затем он пнул меня по лодыжкам.

— Раздвинь ноги.

Я так и сделала. Без малейших колебаний он притянул к себе мои бедра и снова резко вошел.

— Любишь холод?

— Да.

— Грязная, извращенная девчонка. Тебе нравится, когда на тебя смотрят, да? — промурлыкал он, прикусывая мочку моего уха. — Тебе нравится, что весь Чикаго может посмотреть сюда и увидеть, как тебя трахают? Ты сейчас балдеешь от того, что твои симпатичные сиськи прижаты к стеклу.

— Заткнись, ты все портишь.

Но это было неправдой. Совсем нет. Его хриплый голос творил со мной странные вещи.

Однако он лишь рассмеялся мне в ухо. И, возможно, заметил, как от этого звука у меня по спине пробежала дрожь.

— Хочешь, чтобы они увидели, как ты кончаешь?

В ответ я лишь застонала. Слова не складывались, и каждый толчок его бедер все сильней прижимал меня к стеклу.

— Скажи это. Хочешь кончить, мисс Миллс? Ответь мне, или я остановлюсь и заставлю тебя отсосать, — прошипел он, с каждым движением все глубже и глубже вгоняя в меня член.

Та часть меня, что его ненавидела, растворялась, как крупицы сахара на языке, зато другая, которой хотелось взять все, что он мог мне дать, разрасталась, горячая и нетерпеливая.

— Просто скажи мне.

Наклонившись вперед, он сжал губами мочку моего уха, а потом сильно куснул.

— Обещаю, что дам тебе кончить.

— Пожалуйста, — произнесла я, закрывая глаза и отгораживаясь от всего на свете, кроме него одного, — пожалуйста. Да.

Протянув руку, он принялся поглаживать кончиками пальцев мой клитор — точно выверенное давление, идеальный ритм. Я почувствовала, как его прижавшиеся к моему затылку губы раздвигаются в улыбке, а затем, когда его зубы впились в мою кожу, больше не смогла терпеть. Волна тепла прокатилась по моему позвоночнику, по бедрам и между ног, прижимая меня к нему. Ладони вдавились в стекло, и все тело затряслось от нахлынувшего оргазма. Задыхаясь, я жадно глотала воздух. Когда спазмы наконец утихли, мистер Райан отодвинулся и развернул меня лицом к себе. Он наклонил голову, и его губы прошлись по моей шее, по подбородку, по нижней губе.

— Скажи спасибо, — шепнул он.

Я погрузила пальцы в его волосы и сильно потянула, надеясь добиться от него хоть какой-то реакции, проверить, в своем ли он уме или окончательно спятил. Какого черта мы делаем?

Он застонал и наклонился ко мне, покрывая шею поцелуями и прижав свой напряженный член к моему животу.

— А теперь сделай мне хорошо.

Высвободив одну руку, я сжала его член и начала поглаживать. Он был длинным, увесистым — идеальным. Я хотела сказать это вслух, но будь я проклята, если когда-нибудь позволю своему боссу-придурку узнать, насколько он безупречен. Вместо этого я отстранилась и посмотрела на него, полуприкрыв веки.