Великое колесо - Бейли Баррингтон Дж.. Страница 18

— Вообще-то я тоже рандоматик, хоть и не столь высокого класса, как вы, — сообщил он Скарну. — Теперь вы соблаговолите поделиться с нами соответствующей информацией?

Скарн вытащил авторучку:

— Должен признаться, все это время я морочил вам голову. Боялся, что вы не дадите мне антидот. Всю информацию я перефотографировал этой вот штуковиной. Просто времени у меня было в обрез — не более двух минут. Но товар настоящий, без обмана.

Высокий нахмурился, принимая ручку.

— Понятно, — неодобрительно бросил он. — Надеюсь, что это — не очередной трюк. Подождите, пожалуйста, — обработка данных не займет много времени.

Офицер вышел, а через несколько минут в комнате появился луноликий биохимик.

— Как самочувствие? — осведомился он.

— Что-то подташнивает, — пожаловался пациент, проводя пальцами по лбу.

— Так и должно быть, — хохотнул биохимик. — Пожалуй, сделаю вам несколько очистительных инъекций, иначе будет совсем худо.

— Каких еще «очистительных»? О чем вы? Ведь вы только что дали мне противоядие.

— Верно, противоядие — но только не ваше.

Скарн попытался подняться, но не сумел, поскольку совсем ослаб.

— Я же видел номер…

Луноликий вкрадчиво сообщил:

— У нас общая, а не специальная система классификации. Один номер означает целую группу соединений. Тот, что ввели вам в кровеносную систему, в состоянии подавить некоторые молекулы наркотика, но в остальном он только ослабит вас.

— Вы обманули меня! — возмутился Скарн.

— Вам следовало доверять нам. Мы не любим недоверчивых. — Врач наклонился, всматриваясь рандоматику в лицо. — Слушайте, вы совсем неважно выглядите. Идемте, сделаю инъекцию.

И Скарн пошел.

Пошел, хотя не понял куда. Пространство вокруг него окуталось грохочущей и шипящей серой мглой, причем шумы фиксировались скорее разумом, нежели органами чувств. Серая мгла казалась агрессивной и грозила растворить Скарна без остатка.

Смутно игрок сознавал, что оказался в знакомой стихии — во всеобщей неопределенности, которая служит основой вселенского бытия. В конечном итоге именно из неопределенности проистекают число, структура и все остальные основополагающие понятия существования.

Потенциально неопределенность — все, но реально — ничто. Море беспричинности бесформенно…

Скарн осознавал, что не мог оказаться там на самом деле, ибо попасть туда невозможно. То была просто галлюцинация, возникшая в его воспаленном воображении на основе а специальных математических познаний. Словно подтверждая Я эту догадку, серость заколебалась, как туман, принимая квазиформы, распыляясь на миллиарды частичек, беспорядочно носящихся здесь и там и не признающих пространственных измерений.

Потом в пространстве вдруг появились какие-то полупрозрачные силуэты — появились и заметались на грани видимости. Один даже приблизился к Скарну, материализовавшись из туманной пелены; то был плотно сбитый мужчина с жесткими глазами на широком плоском лице.

— Вы тоже прошли через машину? — хрипло прошептал он. — Дом добрался и до вас?

— Кто вы? — запинаясь, спросил Скарн.

— Меня зовут Поэрс. Если Дом проверял вас на машине, вы должны были запомнить меня. Не могу утверждать, будто помню вас. Хотя, кажется, вы из Солнечной системы? Видно по одежде. — Он судорожно озирался в непроглядном тумане. — Лимб. Здесь никогда ничего не происходит. На самом деле даже нас нет здесь. Мы с вами — всего-навсего призраки.

Скарн молчал. Поэрс снова повернулся к нему:

— Позвольте поведать вам кое-что о Маргарите Доме. Он — сущий маньяк, помешанный на азартных играх. Когда начинают делать ставки, Маргарита не считается ни с чем — он готов принести в жертву что угодно и кого угодно, хоть само Солнце. Поставит на кон даже родную мать…

Силуэт Поэрса начал растворяться, меркнуть. В течение нескольких секунд призрак растаял в тумане.

Грохот и шипение стихли, когда Скарна затянуло в черный тоннель. Откуда-то появилось круглое лицо с глазами-камушками — это был следователь.

— Скарн, вы очень ухудшили свое положение, — сообщил офицер. — Подумать только, как по-детски вы пытались одурачить нас! Теперь вам предстоит снова внедриться в «Колесо» — уже своими силами. И если в скором времени не раздобудете что-нибудь стоящее…

— Но они же там! — застонал Скарн. — Клянусь богами, уравнения нужно искать на Луне…

Кошмарное видение рассыпалось калейдоскопом неясных впечатлений, тревожных бормотаний и нескончаемых падений, сопровождаемых тошнотой.

Очнувшись, рандоматик понял, что лежит на скамье. Над ним нависали своды Санфранского вокзала; Скарн некоторое время тупо разглядывал их, не находя в себе сил пошевелиться. В конце концов ценой невероятных усилий ему удалось сесть. Голова гудела.

Посмотрев на часы, ученый заметил, что снова облачен в свою прежнюю одежду. Оказалось, что с того момента, как он вошел в умывальную комнату на шестнадцатой платформе, прошел лишь час с небольшим. С трудом волоча будто свинцом налитое тело, рандоматик добрался до будки голо-графической связи и, отыскав в справочнике нужный номер, позвонил в Клуб.

На звонок ответила Кэденс. Ее голографическое изображение скользнуло на стул, что стоял по другую сторону стола в крохотной будке. Глаза у нее расширились при виде Скарна.

— Чейн, что стряслось? Куда вы запропастились? Джерри просто вне себя от ярости…

— У меня случилось кратковременное помутнение рассудка, — сказал игрок. — Сам не знаю, что произошло. Когда пришел в себя, то понял, что лежу на скамейке на вокзале.

— Ясно. Теперь все в порядке?

— Кажется, да, — кивнул Скарн.

— А нам уже позвонили и сообщили, что вы исчезли. Вас повсюду разыскивают. Мы уже почти списали вас… — Она нахмурилась. — Постойте, как же они не смогли найти вас на вокзале? Или вы забрели куда-то еще?

— Понятия не имею.

— Вам лучше немедленно выехать к нам. Мало ли что. Я пока передам все это Джерри. Только поторопитесь.

— Кэденс… — начал было Скарн, но та уже отключилась. Голографическое пространство исчезло, и беглец снова оказался в обычной пластиковой будке, тупо глядя на сканирующее табло.

Выйдя из будки, Скарн констатировал, что спецслужбы снова переиграли его. В конце концов, можно было продать им другую, менее важную информацию — о Пендрагоне, о галактических связях Дома. Впрочем, теперь об этом нечего было и думать. Теперь ему ни за что не поверят.

И вдруг вспомнилось: наркотик! Все чувственные галлюцинации произошли по вине наркотика — возможно, ослабленный им мозг неадекватно отреагировал на импульс, полученный при джекпоте. Пожалуй, это стоит учесть на будущее.

Скарн поплелся на шестнадцатую платформу.

— Вы кто — интеллектуальный инвалид? — напустился на Скарна Сома, едва беглец переступил порог его кабинета. — Может, вам нянька нужна?

Скарну стало неловко.

— Прошу прощения, — пробормотал он.

Сома то ли не мог, то ли не желал уделить ему более нескольких минут. Он оказался страшно загружен работой — просматривал пленки и бумаги, которые стопками громоздились у него на рабочем столе. Просмотренные материалы ожидало либо уничтожение в специальном аппарате, либо перекладывание в другую стопку. Сортируя материалы, Сома умудрялся отдавать отрывистые команды то и дело заглядывавшим в кабинет подчиненным.

— Итак, Скарн, — наконец объявил Джерри, разобравшись с бумагами, — мы перебазируемся. Только что поступило сообщение: власти организовали нападение на резиденцию Дома. Клянусь Госпожой — за этот трюк ублюдки заплатят сполна! Впрочем, мы уходим вовсе не поэтому — просто у нас свои планы. Дом и его свита убывают в Провал. В том числе я и вы.

— Провал, — задумчиво проговорил Скарн. — Это очень далеко.

— Правительство там до нас не доберется, — пояснил Сома. — Нам все равно пришлось бы отправляться в Провал — там планировалось организовать встречу. Просто пришлось немного ускорить уже намеченные события, вот и все.