Крылья Феникса - Жданова Светлана "Лисавета". Страница 11

Израненный, но выживший цирюльник в полубреду во время лечения у знатной, доброй, прекрасной, словно лунная ночь, волшебницы, снизошедшей в своей великой добродетели до отчаянного героя и согласившейся замарать свои тонкие взлелеянные белые ручки неземной красоты… Возмущенное сопение со стороны «израненного героя», «невинного подростка-жертвы», «злобного клыкастого вампира» из-за угла. Невинные глаза увлекшегося эльфа, краска отнюдь не стыда на щеках прибалдевшей колдуньи.

Начнем все сначала.

Израненный, но выживший цирюльник в полубреду во время лечения у местной магички шептал имя возлюбленной и отчаянно рвался принести ей тот чудом выживший букет, что он все это время трепетно прижимал к груди. Демонстрация огромного веника из чудных большеголовых роз, мой морок даже пах как следует! Как только герой пришел в себя, он начал сокрушаться, что так бесчеловечно подвел пресветлую благородную даму, являющуюся матерью его милой возлюбленной, женщину чистой души и добрых помыслов, столь уважаемую им. Квартал скептично посмотрел на «даму», возвышавшуюся над героем на добрых полголовы. И теперь, когда общими усилиями нам удалось поставить этого отважного цирюльника на ноги, не соблаговолит ли она выслушать его.

Ну, Петрик конечно не подвел. Бухнулся на коленки и, чуть не плача (от страха, наверное), попросил руку Анки.

Весь квартал, ревя в три ручья, скандировал «Да!»

Полночи я провозилась с заклинаниями.

В комнате мирно посапывала Катинка. Мою постель занял демон. Место Иржика — эльф.

Я хмыкнула — полный дом незваных гостей.

Что касается этих нахалов, то получилось все так.

— Я остаюсь здесь, — посмотрел на меня асур.

— Что? — возмутились Катинка и Элестс (ему-то какое дело, право?).

— Он остается здесь, — подтвердила я, прижимаясь к своему рогатому чуду. — Не беспокойся, Катинка. Он нормальный парень, а рога и хвост — это так, приятное дополнение. Можешь лечь в мою постель. Ах вы дураки! Разумеется без меня, просто на детских кроватях этот здоровый шкаф явно не уместится. А я вполне. Мне места много не надо.

— Тогда я тоже остаюсь, — выпятил грудь колесом эльф.

Катинка тихо обалдевала от наглости этой сладкой парочки.

Ну вот, теперь дрыхнут.

А мне ничего не оставалось, как готовить зелье, пропитавшее всю кухню своим едким запахом. Эх, жаль нет Аскара, уж он бы мне помог.

Все же герань — то еще растение! Запах — закачаешься.

Утро началось.

Уже одно это не вселяло оптимизма.

Где-то внизу шарахнули дверью. Я поморщилась.

— Танька, вставай, — прошла на кухню подруга. Затем минут через пять к входной двери.

За булочками, облизнулась я.

Только вновь начала дремать, шарахнула вторая дверь. Заткнув уши, я перевернулась на другой бок…

И свалилась.

Уж не помню, как я вновь оказалась на своей родной балке, главное, что приземлилась я относительно мягко. Пришибленный эльф подо мной слабо застонал.

— С добрым утром, — улыбнулась я.

— Слезь с меня!

— Ой какие мы злые с утра. А еще кто-то вчера обижался за ухо. Элестс, убери руку. Да не эту. А теперь обе. Элестс!..

— Может ему их оторвать?

И вот на разозленного демона, стоящего в дверях, смотрят две пары испуганных глаз.

— Ничего себе, — проговорил Элестс. — Сначала чуть не пришибли, теперь еще и грозят.

Я сонно потянулась и, наконец, поднялась с разлегшегося на полу мужчины.

— Ненавижу, когда меня будят рано.

— Встала? — хихикнула входящая Катинка. Уж кому как не ей знать, что утро никогда не входило в мое любимое время суток.

По дому тут же разнесся запах булочек. Облизнувшись, пошла умываться.

Наскоро позавтракав, я направилась готовиться дальше.

Еще ночью, издеваясь над книгами, я на скорую руку составила один занятный рецептик, и теперь мне не терпелось его опробовать.

— Эй, ты куда? — высунул нос Зак.

— В лавочку к травнику. Надо купить кое-каких сборов.

— Я тебя одну не отпущу. Знаю я эти походы. Ничего хорошего. Подожди, сейчас соберусь.

— Кстати, Элестс, — вспомнила я. — Ты как хочешь, но без камнецвета я больше из дома не выйду. Сами будете магичить и воровать. Мне здоровье дороже.

— И где я его тебе возьму, посреди зимы? — округлил он глаза.

— Где хочешь. Это не мое дело. Просто пойми, без камнецвета после сегодняшних мероприятий я вообще не встану. Зимний город я еще могу с трудом выносить, зимние поля меня убьют.

— У тебя же есть магия асуров.

— Милый наивный эльф! При всем своем могуществе никакая магия не может справиться с простейшей простудой. Уж поверь мне, за двадцать пять лет я чего только не перепробовала.

— Надо спросить у отца, — застегивая дубленку, вышел из комнаты демон. — Это слишком серьезная слабость, чтобы оставить ее без внимания.

— Ага, при учете ненависти со стороны Изиабелис. Я как-то встречалась с таким демоном — неприятные воспоминания. И выиграла только потому, что он не воспринял всерьез человеческую магичку, они ведь даже не трансформировались. Да еще огненные клинки.

— Клинки? Подожди, — замер Заквиэль. — Ты дралась с демоном льда?

— Он убил мою подругу, я — его.

— Но как? Убить асура, даже расслабленного, слишком тяжело любому человеческому магу.

— Это был демон льда, а Бали знал, что подсовывал. Не забывай у меня огненное оружие и верная саламандра. Так что он дрался против нас обеих.

— Ты не понимаешь, малыш.

— Не называй меня так. Я уже давно выросла.

— Что-то не заметил, — вздохнул Зак, закрывая за мной дверь.

— Заквиэль, будь хорошим демоном, — ослепительно улыбнулась я, повиснув у него на руке, — скажи, почему я не засекла твоего присутствия. Чертова роспись появляется по малейшему поводу.

— Я не хотел пугать тебя раньше времени, вот и экранизировался.

Нахмурившись, я задумалась.

— А это сложно?

— Не очень. Просто нужен подходящий амулет. Зачем тебе это?

— Чтобы каждый встречный-поперечный не тыкал в меня пальцем. А то вы столько напихали в меня своей майя, что я разве что не свечусь от нее. Для знающего существа это все равно, что надпись на лбу. При том явно матом.

— Да. При достаточном опыте засечь нас легко. Хорошо только, что желание это редко у кого бывает. Сделаю я тебе амулет. Что еще ты захочешь? У меня наставление выполнять каждый твой каприз.

Очень хотелось спросить о свойствах последнего подарка моего благоверного (хм, это еще вопрос, какой он верный, после того что я узнала), но я поостереглась. Разглагольства Зака тогда будет не остановить.

— Каждый? — хитро улыбнулась я.

— За исключением пары пунктов, да. Что ты задумала, малышка?

Мы шли через торговые ряды к лавочке знакомого травника. Большая шапка с лисьим хвостом все время съезжала на лоб, и приходилось ее поправлять. Огромные варежки грели руки, а недлинный залихватский тулупчик — тело. Поверх него я еще надела свой меховой плащ, которым очень гордилась, это была первая за долгое время действительно достойная вещь, которую я могла себе позволить. Тулупчик слегка пах моими заклинаниями и молодой шерсткой. Брючки на мне тоже были теплые, из короткого и густого черного меха, блестевшего, как зеркало в темноте.

А душу грела близость столь нежно любимого друга.

Прижавшись к нему теснее, я улыбнулась.

— В тебе что-то изменилось с последней нашей встречи.

— Подбородок. Это все феникс, он ему видите ли не нравился. Совсем пташка охамела.

— Этого я не заметил, — нахмурился асур. — Действительно изменился. Но я не об этом, на твою внешность я как-то внимания не обращал.

— Вот спасибо! — засопела я и даже попыталась вырваться из его рук.

— Ну не обижайся, — уцепил меня за пальцы Зак, не давая отойти от себя. — Ты очень красивая девочка. Правда, клянусь хвостом. Просто я смотрю глубже. У тебя внутри что-то поменялось. Аура как-то по-другому светится.