Моя любимая ошибка (ЛП) - Кэмерон Челси М.. Страница 47

— Почему ты ненавидишь говорить, что я права?

— Потому что обычно ты неправа в таких вещах.

— Каких вещах?

— Отношениях. Это не плохо. Но ты иногда думаешь больше головой, чем сердцем. Это не плохо. — сказала она снова, пытаясь представить это, как комплимент, а не как оскорбление.

— Все равно, — сказала Рене, отмахиваясь от тонко завуалированного оскорбления. — Так вы уже говорили об этом?

— Нет. Я собираюсь избегать разговора так долго, как возможно. Я не могу связываться с ним. Если бы мы сделали это, а потом расстались, одному из нас пришлось бы переехать.

— Разве ты не этого хочешь?

Так ли это? Я была так уверена, что решением моих проблем будет переезд Хантера. Если бы его здесь не было, я бы не видела его постоянно. Я бы не думала о нем все время. Я бы не хотела его все время.

— Дорогая, если он переедет, это не изменит твои чувства. Ты будешь хотеть запрыгнуть на него, живет ли он здесь, или в Стамбуле. — сказала Рене.

— Что там со Стамбулом? — сказал Хантер, открывая дверь.

— Мы просто говорили, как бы было круто поехать туда, — сказала Рене, не пропуская ни одной детали. — Я всегда хотела побывать там.

— Мм, — сказал Хантер. Я увидела сетки с покупками у него в руках.

— Ты починил машину? — спросила я.

— Да, проблема была в ремне. Я купил все для тако, если кто-то захочет.

— Но у нас нет сомбреро и маргарит, — сказала Рене.

— О,нет. — сказала я.

— У нас не может быть вечера тако без этих вещей. Они необходимы, — Рене встала и схватила сумочку.

— Кто идет со мной добывать шляпы и маргариты? — Она указала взглядом на Дару, которая также встала.

— Я за, — сказала Дара.

Рене попыталась посмотреть на меня коварным взглядом, но у нее не получилось. Выглядело, словно у нее что-то болит.

— Я помогу тебе с тако, — сказала я, вздыхая и вставая с дивана. Кажется, благодаря вмешательству моих соседок, мне и Хантеру придется поговорить раньше, а не позже.

— Я взял кое-что вместо мяса для тебя, — сказал он выгружая один из пакетов.

— Спасибо. — он также взял мне несколько бутылок клюквенно-лаймовой сельтерской воды, которую я обожала.

Мы оба молчали, распаковывая пакеты и раскладывая все на стойке. Я взяла инициативу и начала готовить овощи, пока Хантер поставил две сковородки с мясом и этой подделкой.

— Так мы собираемся поговорить о прошлой ночи? — сказал он, помешивая сковородки разными ложками. Он старательно отделял мою еду.

— Я не знаю, — сказала я, намывая перец в раковине. Мы стояли так близко, что я пару раз наткнулась на него. — Ты хочешь?

— Как насчет беседы о том, что ты говоришь, что я тебе не нравлюсь, но потом целуешь меня и спишь со мной?

— Во-первых, — сказала я, яростно вытирая перец бумажным полотенцем и переходя к следующему, — ты собирался поцеловать меня. Я просто заставила это произойти быстрее. Во-вторых, — ты попросил меня спать с тобой. Я беспокоилась, что если у тебя опять будет кошмар, ты упадешь с кровати. Я заботилась о твоей безопасности. — Я подошла к доске и начала резать.

Он фыркнул, помешивая мясо и не-мясо.

— Да, и поэтому я проснулся с твоими руками, ногами и телом, обернутыми вокруг меня, как осьминог.

— Ты не возражал.

Он не ответил и я подняла на него взгляд.

— Нет. — сказал он тихо.

— И я нет. — мы оба обдумывали это в течении секунды.

— Так что теперь? — сказал он.

— Что ты имеешь ввиду?

— Что мы будем теперь делать? Мы не можем быть просто соседями.

— Ты сказал, что я тебе не нравлюсь.

— Ты мне не нравишься. Мне не нравиться запах твоих волос, и то, что я не могу перестать думать о том, как проснулся и увидел твое лицо. Я ненавижу то, как моя постель внезапно стала пустой, когда ты ушла. Мне не нравиться, как хорошо тебе было с моей семьей, особенно с Харпер, и я как я хотел увидеть тебя с ними снова, но уже не как гостя. А как члена семьи. Ты права. Ты мне совсем не нравишься.

— Когда ты изменил свое мнение?

— Я его не менял. Я хотел тебя с того момента, когда ты открыла дверь и у тебя было такое ошеломленное выражение лица. Мне просто понадобилось время, чтобы признать это. Зачем отрицать сейчас? Это то, что есть, и оно не изменится.

— Ох.

— Это не означает, что я собираюсь быть милым. Я все еще буду задницей. Я просто буду придурком, который извиняется и приносит тебе цветы, чтобы сказать, что он был задницей.

— Шоколад, — сказала я.

— Что?

— Я бы лучше получала шоколад, когда ты извиняешься.

— Шоколад. — улыбнулся он. — То есть это означает то, что я думаю?

— Нет. Это означает, что ты будешь приносить мне шоколад, когда будешь вести себя, как задница. А я буду весить триста фунтов. — Я вернула свое внимание к перцам. Я не могла думать о заявлении Хантера о…чем бы это ни было.

Шаги не заставили меня обернуться.

— Тейлор, посмотри на меня. Пожалуйста. — Черт. Если бы только он не сказал пожалуйста.

— Я не могу обещать, что не буду злить тебя. Я не могу обещать, что совсем не причиню тебе боли. Все, что я могу пообещать, это то, что я хочу тебя в своей жизни и сделаю все, чтобы удержать тебя в ней.

— А что насчет спора?

— Он остается. Спор есть спор. Просто ставки немного выше, и это все.

— А если бы я попросила тебя уйти, ты бы ушел?

— Нет. Это моя квартира точно так же, как и твоя. Я уйду только при трех условиях. Решение твое. Я держу свое слово. И я не хочу уходить. Это будет означать, что я не смогу видеть тебя все время, а я не хочу этого.

Я сглотнула и попыталась собрать свои разбросанные мысли. Да, мне нравилось просыпаться с Хантером. Намного больше, чем следовало. С другой стороны, я не могла становиться ближе к нему. Это привело бы к вещам, с которыми я не хочу иметь дела. Я не была беззаботной девушкой, которая просто так бросается в отношения. У меня было слишком много багажа. Я не могла нести его сама, но и не могла всучить его кому-то еще.

Я была сумасшедшей. Намного больше, чем он себе представлял. Хотя у Хантера был свой секрет, но казалось, что он не обременяет его, как мой. Он носил его как одну из своих татуировок, часть себя, но не главная. Меган была права. Одна ночь не должна определять меня. Она делала это с тех пор, как мне было 12.Все не изменится за одну ночь.