Путь магии и сердца - Гаврилова Анна Сергеевна. Страница 36

Лёгкий поворот щита. Сосредоточиться, чтобы восстановить ткань, добавить уплотнение и одёрнуть себя за миг до того, как между двумя слоями щита поползёт третий — тот самый, который Милли выдумала.

Я слишком долго рассматривала схему, предложенную подругой. Она отпечаталась в памяти и, как это временами бывает, попыталась воплотиться. Долгое отсутствие тренировок, дракон меня пожри! Снижение уровня концентрации и контроля!

А использовать задумку Милли нельзя: вдруг кто-то не потрудился надеть гасящий амулет?

Опять вспышка, крик боли и протяжное дружное «у-у-у…».

Открываю глаза, чтобы оценить обстановку, и… честно пытаюсь подавить стон разочарования. Бой окончен. Опять! Сколько времени в этот раз? Минуты три с половиной. Возможно, четыре.

И опять дыхание на шее. И снова Кир обнимает сзади, заставляя сердце стучать часто и надрывно. Чтобы не сойти с ума, держу двойной кристаллический и дарю себе не только пощёчины, но и подзатыльники.

— Вы… вы… — шипит тренер. — Вы невыносимы!

Это кому? Проигравшим или всё-таки нам?

— Хватит обжиматься! Это арена, а не комната свиданий!

Значит, всё-таки нам…

— Кирстен! Эмелис!

М-да… определённо нам.

— Господин Канг, а что вас не устраивает? — подал голос синеглазый. И снова носом в мою шею уткнулся.

Я всё-таки повернула голову, чтобы взглянуть на препода. Он напоминал позабытый на раскалённой печке чайник. Пар из носика, правда, ещё не шел, но уже вот-вот…

А ведь Кир его нарочно дразнит!

Кир мог выдержать приличную моменту паузу, позволяя нападающим собраться с мыслями и силами. Мог выбивать противостоящих нам боевиков не с одного, а с двух ударов — сперва щит, потом маг. Ещё… мог дать мне возможность поймать пару дюжин атакующих заклинаний. И не обнимать по поводу и без, потому что это бесит Канга особенно сильно! Но Кир решил действовать иначе, и вот результат.

— Та-ак… — выдохнул тренер. — Та-ак… Кто ещё готов попробовать…

— Попробовать обломать зубы? — ехидно уточнил некто, спрятавшийся за спинами сокурсников.

— Разговорчики! — бухнул тренер злобно. — Попробовать пробить эту спайку!

Шаг вперёд был не менее слаженным, чем недавний стон разочарования. И почему я не удивлена?

Тренер тоже не удивился, его губы тронула лёгкая, несколько злорадная улыбка.

— Один против всех? — Реплика адресовалась Киру. — Ну что ж…

Конечно, мне следовало испугаться: две с лишним дюжины спаек против нас двоих! Но страха не было. Возможно, я просто не осознала масштаб грозящих неприятностей, ведь за моей спиной стоял Кир.

— Хорошо, — выдохнул Канг. — Рассредоточились!

Нас окружали медленно и плавно, как особо опасных. Это был второй момент, когда, возможно, следовало испугаться. Но мне снова не до тренировки было… Кир мягко, но настойчиво развернул лицом к себе и всё-таки поцеловал.

Отвечая на его прикосновения, я в тысячный раз клялась держаться подальше от синеглазого брюнета. И мысленно бранилась, потому что… потому что поцелуй был дежурным, а я всё равно таяла!

— Да сколько ж можно… — в голосе тренера прозвучала обречённость. — Кирстен, Эмелис, у вас совесть есть?

Кир оторвался от моих губ в явном намерении ответить, но сказать не успел.

— Совесть? Откуда, господин Канг?

Я невольно поёжилась, а сообщник напрягся.

— Кейн? — удивился тренер. Тут же посуровел: — Кейн, какого тролля? Да ещё в таком виде?

Чтобы понять, о чём речь, пришлось встать на цыпочки и выглянуть из-за плеча Кирстена.

Тот, кому не повезло родиться с «бабьим» даром, стоял в шаге от круга атаки. Крупный, широкий и… совсем нетрезвый. Кейна заметно штормило, щёки заливал широкий, нездоровый румянец, выпученные глаза неестественно блестели. А ещё он сжимал в руках нечто напоминающее свёрнутую в трубочку газету. Впрочем, это и была газета, как вскоре выяснилось…

— Нет у них совести, господин тренер, — зло усмехнулся маг. — Чувство стыда тоже незнакомо.

Вот теперь и Кир происходящим заинтересовался. Разжал объятия и медленно обернулся. При этом умудрился встать так, чтобы загородить меня, ну и обзор заодно. Я из-за спины брюнета, разумеется, вышла. Я же дочь Форана из рода Бьен, а не какая-нибудь… нежная фрейлина.

— Карас, Даяну и Лим приговорили к пожизненной каторге, — заявил Кейн. Потряс той самой газетой. — Завтра на девчонок наденут браслеты лишения и отправят на рудники, в Северные горы. Они будут кормить и… — лицо парня исказила гримаса ненависти, — и обслуживать тех, кто добывает камушки для всяких там… колье.

Я намёк поняла. Остальные, разумеется, тоже. По толпе побежал шепоток, в нас с Киром полетели недоумённые взгляды.

— Наши девочки будут стараться, чтобы такие, как эта, — Кейн указал пальцем, словно под куполом есть кто-то, кто сомневается или не понимает, — могли блистать на балах, приседать в реверансах и кувыркаться с богатыми, заносчивыми уродами.

— Хватит, — оборвал Кир. Очень спокойно прозвучало, но по спине прокатилась волна холода.

— Нет, не хватит… — протянул сокурсник и сделал шаг вперёд.

Я медленно опустила щиты, которые по-прежнему держала, и глубоко вздохнула, готовясь вытерпеть ещё одну порцию грязи.

— Не хватит, ваша… светлость. Или как вас там, а? Кирстен из рода… а из какого ты рода, Кирстен? Кто ты, если позволяешь себе вершить судьбы…

— Хочешь сказать, что это я вынес приговор? — перебил Кир надменно.

— А кто?! — воскликнул Кейн, подходя почти вплотную. Между нами не больше четырёх шагов осталось.

Точно знаю, если б не зрители, Кир пресёк бы этот цирк самым жестоким образом. Он говорил не для Кейна, он говорил для защитниц и боевиков, которым выпало стать свидетелями столь некрасивой сцены.

— Насколько мне известно, решение принимал Совет Ордена.

Кейн громко фыркнул.

— Ну да! Как же!

— Что заставляет тебя сомневаться? — вопросил Кир, складывая руки на груди.

— Что?! Да Совет Ордена никогда бы…

— Никогда? — перебил синеглазый. — Почему же?

— Да потому что Карас и девочки, они… они…

— Знаешь, Кейн, если бы приговор выносил я, то эта троица не в Северные горы, а на плаху отправилась. — И таким тоном это было сказано, что… Кир не шутил. То есть совсем-совсем не шутил!

— Да ты… — начал было Кейн, но его перебили.

— Да, я. И я, в отличие от тебя, понимаю разницу между дракой и покушением на убийство. Более того, я недоволен приговором. Я уже отправил в Орден требование о пересмотре дела и ужесточении наказания.

— Что?

— Преступления, нарушающие Сводный кодекс, должны караться строже. Это не я сказал, так в самом кодексе написано.

— Мразь! — выдохнул защитник. — Какая же ты мразь! Из-за какой-то паршивой верилийки ты… своих…

Ударить Кир не успел — Леор подлетел раньше. Сбил Кейна с ног, скрутил, несмотря на яростное сопротивление и попытку достать хотя бы ногами.

Но парень всё равно не унялся:

— Ты не за справедливость бьёшься, Кир! Ты делаешь это потому, что они напали на твою…

Леор неприязненно поморщился и припечатал Кейна кулаком по затылку. Захмелевший защитник вырубился раньше, чем договорил.

И хотя оппонент слышать уже не мог, Кир ответил:

— Да. И что?

Тишину, которая воцарилась на арене, нарушил усталый голос тренера:

— Эмелис, Кирстен… идите отсюда, а? — И совсем тихо: — Надоели вы мне. Не академия, а гоблинский притон какой-то…

Глава 10

С занятий меня выставляли нечасто, но бывало — за споры с преподами, в основном. А вот удалиться с тренировки попросили впервые. И хотя Канг сделал это ради того, чтобы оградить нас с Киром от излишнего любопытства, было обидно.

Кирстен помог надеть шубку, терпеливо дождался, пока натяну шапку и перчатки. После подставил локоть, предлагая опереться, и повёл к корпусу женского общежития — тренировка стояла в нашем расписании последней.

Под ногами хрустел снег — утром дорожки расчистили, но к обеду снова намело. С неба сыпались искристые маленькие снежинки. Мир казался не просто белым — ослепительно чистым. Вот только мороз ощутимо кусал за щёки…