Ловушка для принцессы - Звездная Елена. Страница 20

– С рубашкой помочь? – галантно спросил Динар.

– Давай, – милостиво согласилась я.

В результате стою и смотрю, как сам правитель Далларии неторопливо застегивает все те полсотни пуговок на белой рубашке, которые тут олицетворяли далларийскую моду.

– Так что с тобой случилось? – ненавязчиво начал Динар.

И почему-то я честно ответила:

– Меня тут все... ненавидят...

– Кат, тебя и в Оитлоне только один я люблю... видишь, какой я добрый?

– Да-а, степень твоей доброты я имела возможность оценить еще в Готмире!

Вместо извинений широкая улыбка и не слишком приятное напоминание:

– Ты... и вся голая... и на мне...

– Да я душила тебя!

– Да-да, помню. – Он продолжал все так же похабно улыбаться. – Надо повторить как-нибудь...

– Твое удушение?

– Можно без элементов насилия, только я и ты вся голая на мне... Что скажешь?

Сказать тут было нечего, кроме:

– Дорогой, а не боишься, что я завершу начатое, а?

Весело подмигнув мне, он нагловато ответил:

– Ты, Кат, определись: то убить пытаешься, то рвешься ко мне сквозь полчища гоблинов и целоваться лезешь, то опять грозишься убить, чтобы потом сломя голову мчаться к лестнице, дабы спасти мою жизнь.

Интересная постановка вопроса... действительно, стоит поразмышлять над мотивацией собственных поступков.

– Забудь. – Динар помог надеть куртку. – Давай сегодня просто про все забудем и развлечемся, что скажешь?

– Моя репутация пострадает? – угрюмо спросила я.

– Кат, у тебя такая репутация, что ей уже ничем не поможешь.

В чем-то он был прав. Я вспомнила про «три груди» и «хвост», и стало совсем тоскливо. И вообще спать хотелось после путешествия и всех треволнений данного дня.

– Динар, а место, куда идем, хоть будет приличное или как в прошлый раз? – уже направляясь к двери, поинтересовалась я.

– Тебе понравится, – заверил меня рыжий, перехватывая у выхода и уводя к стене. Тут обнаружился тайный ход, и вскоре мы покинули замок под молчаливыми и не особо одобрительными взглядами стражников.

Нет, правителю Далларии стражи не сказали ни слова, но они с надеждой посматривали на открытые двери дворца, откуда доносились громкие голоса: видимо, кто-то сообщал матушке рыжего о происходящем. И все же перед нами торопливо подняли все три решетки, опустили мост, и, держась за руки, мы покинули оплот далларийской власти.

– Страшно представить меру своего падения, – с насмешкой произнесла я, – сбежать на ночь глядя с мужчиной... ужас.

– И не говори, я поражен твоей безнравственностью. – Рыжий сжал мою ладонь и потянул за собой, уводя в неосвещенный проулок.

Вот так, проулками и переходами, мы миновали часть города и подошли к пристани. Здесь, оставив меня одну, Динар пошел искать сторожа. Уже через пять минут он вернулся с беспрестанно болтающим седым могучим мужчиной, который нес два фонаря и постоянно поздравлял Динара с предстоящей женитьбой. Однако, подойдя и узрев, с кем сам правитель собирается ночью раскатывать по реке в лодке, сей индивид нахмурился и сурово вопросил:

– Анга ташее?

«Как же невеста?» – перевела я.

– Таэ ньеме, – весело ответил Динар.

«А вот она»! Седовласый внимательно посмотрел на меня, я мило улыбнулась, мужчина низко поклонился, потом неодобрительно посмотрел на рыжего. Зато айсир Грахсовен просто-таки лучился радостью.

– Это дядя Рокхан, – начал Динар объяснять мне, одновременно ведя к лодке, что покачивалась на волнах чуть дальше от пристани, – в детстве часто таскал меня за уши.

– Как он смел наказывать сына правителя?! – возмутилась я.

– Ну, наказывал он всегда за дело, говоря откровенно, да и... никто в моей банде, кроме Рава, не знал о моем происхождении. – Динар весело улыбался. – Замечательное было время.

Я о своем детстве сказать такого не могла, даже завидно стало.

Подведя к лодке, Динар помог сесть, затем устроился сам. Рокхан отвязал канат, бросил его рыжему и оттолкнул лодку. Мы поплыли.

Ночная прогулка по реке была прекрасной. Я сидела на носу лодки, опустив руку в воду, и наслаждалась плеском воды, пением каких-то птиц и невероятно сладким ароматом, наполнявшим воздух.

– Персики цветут, – пояснил работающий на веслах Динар.

– А ты обещал сад показать, – вспомнила я.

– Там темно, – рыжий перестал грести, – но, если хочешь...

– Завтра с утра перед возвращением в Оитлон, – намекнула на скорый отъезд я.

– Сомнева-аюсь, – протянул Динар, – завтра утром ты будешь мечтать только о теплой постельке. Кстати, – фонарь, висевший на носу лодки, освещал лицо рыжего, и хитрую усмешку я разглядела, – ты раньше из дворца сбегала?

– Да, с тобой.

– Вот видишь, какой я хороший, с кем бы еще ты решилась на подобное.

– Да уж...

– Ты улыбаешься!

– Ты не можешь быть в этом уверен, фонарь за моей спиной.

– Мне не нужно видеть, я просто знаю, – Динар протянул руку и коснулся моего лица, – вот, я же говорил, что ты улыбаешься.

А я смотрела на его улыбку... Несмотря на обстоятельства, рядом с айсиром Грахсовеном я была уверена в собственной безопасности, как бы глупо это ни звучало. Какая-то странная, непоколебимая уверенность, что все будет хорошо... Глупо так думать, разумом я это понимала, но почему-то плыла по течению, наслаждаясь настоящим...

– О чем задумалась?

Пожала плечами в ответ.

– Обо мне? – догадался Динар.

– Возможно.

Он рассмеялся и начал грести быстрее, хотя нас и так увлекало вперед течением.

– Кат, – спустя некоторое время спросил он, – а... помнишь в Готмире, ты что-то там говорила по поводу обряда лесных орков.

– Допустим.

– А что это за обряд?

Я снова пожала плечами в ответ.

– Кат?

– Не напоминай мне об этом, – попросила едва слышно, но Динар услышал.

И мы поплыли молча, а затем рыжий предложил:

– А давай к оркам смотаемся, здесь всего месяц пути, если через Охтан-гро.

Мне стало совсем грустно.

Место оказалось не слишком приличное. На небольшом острове посреди реки располагался двухэтажный освещенный дом, откуда слышались музыка, крики и... женский смех.

– Если ты привез меня в бордель, то лучше... – начала я.

– Кат, у них лучшее вино, музыка и самое главное – тут нас искать не будут, так что мой выбор очевиден.

Разглядывая дом увеселений, обратила внимание и на пристань у острова, и мощеные дорожки, ведущие к дому и беседкам.

– Динар... – Мне положительно не хотелось туда идти.

– Нас никто не увидит, – пообещал рыжий.

– Динар, мне здесь... не нравится! – Я решительно не хотела появляться в подобном месте.

Но даллариец упрямо подгребал к пристани, а вскоре уже выпрыгнул из лодки и протянул мне руку.

– Кат, ведь спущусь, подниму на руки и отнесу, ты меня знаешь.

И это не было угрозой, только обещанием, которое рыжий непременно выполнит.

Нервно протянула руку и позволила вытащить себя из лодки. Но, едва я ступила на пристань, на душе вдруг стало нехорошо, неприятно, словно тьма вокруг острова неожиданно сгустилась.

– Динар, я не хочу туда идти!

Но рыжий только усмехнулся и, не отпуская моей руки, потащил за собой. Я попыталась остановить его, даже за столбик схватилась, не в силах понять, что же мне там так не нравится.

– Кат, – он соизволил остановиться, – да что с тобой?

Он остановился, я отступила на два шага назад, и стало как-то полегче. Даже дышать теперь было легче. А в огромном доме грянул хохот, какая-то женщина запела, и от звука ее голоса что-то внутри задрожало.

– Динар, – я отступила еще на шаг, – я туда не пойду, Динар! Ты меня слышишь?

Слышал. Стоял и хмурился, затем недовольно оглянулся на дом, скривился окончательно. А в следующее мгновение стремительно подошел, подхватил на руки и понес, не обращая внимания ни на мои крики, ни на просьбы.