Когда вместе тесно (СИ) - "Diurdana". Страница 85

Она открыла стоящую на столе шкатулку с украшениями. Из небольшого отделения вытащила обручальные кольца. После свадьбы их хранила ее мама, а Катя забрала после возвращения с Алтая. Тихонько надев свое, девушка повернула руку к свету и посмотрела, как играют на солнце грани крохотного бриллианта. Зажав другое в кулаке, девушка вернулась в кровать.

Слава из-под полуприкрытых век наблюдал за ее действиями. Он видел, как она крутит в руках золотой ободок и смотрит на его руку, которую держит в своей ладони. Заметив, что она бросила на него взгляд, Слава притворился спящим и вскоре почувствовал, как на палец его скользнуло что-то холодное. А следом к ней прикоснулись мягкие Катины губки. Он не выдержал и зарылся рукой в волосы девушки на затылке, ощутив, как она вздрогнула от испуга и, открыв глаза, привлек к себе, приблизил к своему лицу ее губы, нежно коснулся их.

— Привет. — Тихо прошептал. — С новым годом?

— С новым счастьем. — Катя вернула ему поцелуй.

— Ну что, собирайся, жена моя, нас вчера друзья ждали, а мы так до них и не дошли.

Глава 31

— Катя… хорошая моя… — Слава откинулся на подушку, чувствуя, как наслаждение от ласк жены уносит его из реальности.

Через мгновение, еще не до конца придя в себя после испытанного только что оргазма, он выцарапал девушку из-под одеяла и, подтянув, прижал к себе.

— Ну вот, видишь, — он прижимался к ее чуть припухшим губам своим ртом, старательно не замечая недовольных взглядов из-под нахмуренных бровей, — а ты все «затмение, затмение». Затмение, Катенька, это не проблема, было бы желание. Желание у меня есть, а удовлетворять его, твоя прямая обязанность. Супружеский долг, помнишь? У меня и печать в паспорте имеется, показать?

— Я ее уже видела. — Катя перестала хмуриться и прижалась к мужу, обняв его рукой и удобно устроив голову на его плече. — Только у меня такая же, выходит, если желание обоюдное, я могу того же удовлетворения потребовать?

— Можешь, только позже, сама же сказала — нельзя тебе сейчас.

Катя не ответила и вообще странно притихла рядом с ним.

— Эй, а ты что там, спать собираешься? — Он отстранился, вглядываясь в заспанное лицо жены. — Каникулы закончились, котенок, пора собираться в институт.

— Может не пойдем? Там в начале семестра все равно одни лекции.

— Пойдем. — Слава откинул одеяло.

— Слушай, Слава… — Катя, заговорщицки улыбаясь, потянула его опять в свои объятия. — А давай пока сделаем вид, будто между нами все по-прежнему, а?

— Зачем? — Парень оперся на локоть, и пытался понять, к чему она клонит.

— Ну… — Она скользнула рукой по его груди, опустилась ниже. — Это было бы забавно, не находишь? Тайные отношения и все такое, адреналин от страха быть застигнутыми… Так как? Подыграешь мне?

Ее рука забралась под резинку плавок.

— Возможно. А если ты не перестанешь ручонки распускать, забавно снова станет тебе.

— Все, я пошла в душ.

Катя выскользнула из постели и, набросив халатик, убежала в ванную.

Слава, проводив ее глазами, блаженно развалился на кровати. Хорошая кроватка, удобная. На том диване, что раньше здесь стоял, они бы не поместились вдвоем. Вернее поместились бы, но без особого комфорта. Да и для их активной половой жизни он явно не годился — не выдержал бы и недели.

Слава переехал в Катину комнату после новогодней ночи. Точнее, он просто остался там, где встретил этот праздник. А обручальное кольцо, что он принял от своей жены утром первого января, само собой являлось символом перемен в их жизни и это к счастью не требовало долгих разговоров и размышлений.

Слава был даже в какой-то степени благодарен Кате за то, что она избавила его от необходимых объяснений и признаний, к которым он еще не был до конца готов. А так… он просто сделал вид, что все так, как должно быть и не стал заострять внимание на том, что она его «окольцевала».

Слава улыбнулся, вспомнив, как испуганно посмотрела на него девушка, когда поняла, что он не спит и наблюдает за ее действиями. Наверняка ждала разбора полетов за проявленную инициативу.

Неужели она думала, он не заметит кольца на пальце? Катя-Катя, разобраться бы, что происходит порой в ее голове.

Хотя за прошедшие с того утра полтора месяца, он кажется многое стал понимать в ней. И он уже не боялся доверять ей — Катя изменилась, и это невозможно было не заметить. А он отпустил ситуацию и решил что будь что будет, но ему хорошо сейчас, с ней, а дальше… Чему быть, того не миновать, как говорится. Но все стало гораздо проще — просто плыть по течению и не сопротивляться своим желаниям.

На Рождество они уже в качестве мужа и жены ходили на праздничный ужин к Катиным родителям. Были еще какие-то дальние родственники Валерия Сергеевича, и они весь вечер удивлялись, когда Катерина успела вырасти и выйти замуж. Поздравляли ее с прекрасным выбором, а она только улыбаясь, не сводила глаз со своего мужа и, держа за руку, прижималась к его плечу.

Во время трапезы молодожены сидели рядом и держались под столом за руки, обмениваясь пылкими взглядами. Взрослые тихо посмеивались над ними, но старались не обращать внимания и не смущать. Катины родители чувствовали хрупкость только-только наладившихся отношений и боялись неосторожным словом или слишком пристальным наблюдением спугнуть разгорающиеся чувства.

Зимнюю сессию ребята не заметили, так как приходили в институт к концу экзаменов и, получив необходимую роспись в зачетные книжки, не задерживаясь, покидали стены учебного заведения. Правда перед каникулами Валерий Сергеевич предупредил дочь, что эта халява ей представилась в последний раз и то благодаря тому, что отец ее человек, понимающий и не слепой — видит, что у дочери сейчас совсем другим голова забита, и если бы не его помощь, не сдала бы она ни один экзамен. Катя в ответ, за себя и за мужа пообещала, что на летней ему краснеть за них не придется.

На каникулах Катя все-таки уговорила Славу съездить на один модный горнолыжный курорт, расположенный в двух-трех часах от города и среди любителей экстремального отдыха прозванный «маленькой сибирской Швейцарией». Убеждала Катя Славу долго — он как-то зарекся впутываться в подобные авантюры, все время рассказывал ей про то, что в подобных местах не исключен сход лавины, а это ей не в пещерах потеряться. И все в таком духе, пока Катя не позвонила Павлу и не пригласила его за компанию. Славе пришлось согласиться.

— Зато там кресельный подъемник, Слав, ну не хочешь кататься на лыжах, прокатимся до вершины и обратно…

— Ага, видел я фильм «Замерзшие», спасибо, ты меня конечно убедила.

Катя хохотнула, а потом, подойдя ближе, в ухо шепнула ему томно, что им там найдется не одно интересное занятие и после слегка прикусила мочку.

— Ну ладно, уговорила. — Быстро сдался парень.

— Если хочешь, я возьму в прокате борд и будем вместе с горки кувыркаться.

— Я думал, мы кувыркаться будем в другом месте… Стоп, а ты откуда знаешь, что я плохо катаюсь?

— Пашка рассказал, давно, еще до Нового года, когда они тебе доску выбирали. Сказал, ты катался один раз и то не очень удачно.

— Вот… друг называется. — Слава усмехнулся, вспомнив, сколько раз он приземлился на пятую точку во время своего самого первого спуска. Хорошо, что Катя этого не видела. Как и тот раз, когда он, поверив в себя, умудрился на трамплине вывихнуть ногу. Сейчас он на склоне чувствовал себя увереннее.

— Да ладно, думаешь ты один такой? Я на нем вообще ни разу не стояла, будешь меня учить?

— Бери лучше лыжи, Кать, не изменяй своему выбору. Вряд ли из меня хороший учитель получится, но зато я могу тебя кое-чему другому научить…

Он провел большим пальцем по ее чуть раскрытым губкам, прямо намекая на то, чего бы он от нее хотел.

— Сегодня нам нужен маленький ротик, правда, ежик?

— Да ну тебя! — Катя ударила его по руке.

— Я пошутил. — Он обнял ее за талию, прижимая к себе, и нежно поцеловал, усыпляя бдительность.