Любовь как закладная жизни (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна. Страница 88

— Ну? — Боров тяжело глянул на мужиков.

Федот за его спиной наконец-то отошел от двери и так непринужденно оперся о стену плечом, типа незаметно и спокойненько пряча ствол в карман. Мужики синхронно сглотнули. Ну, как дрессированные прямо.

— И зачем пришли? — надавил он, видя, что сами они что-то не очень готовы теперь языком ляпать.

— Так мы, это. Вот, это — наша квартира, — один из мужчин, помассивней и постарше, вышел вперед, тыча ему под нос какие-то бумажки. Значит, этот главный. На нормальных пацанов, в теме, эти двое не тянули. Видно так, мошенничеством промышляют. — Мы ее купили. Все по закону. Так что вы нам тут не угрожайте, мы свое отстаиваем. И, давайте-ка, убирайтесь, мы сейчас милицию вызовем. У нас там свои контакты, мало вам не покажется…

Вячеслав с ухмылкой глянул на хмыкнувшего у него за спиной Федота.

— Слышь, Федот? Во как, люди-то серьезные, контакты у них, — заметил он, наклонив голову к плечу. — А мы что? Мы так, погулять вышли, — передернул он плечами со вздохом.

А потом вновь глянул на мужика, продолжающего трясти какой-то бумажкой у него перед лицом. Резко поднял руку и выдернул ту. И все с той же ухмылкой порвал надвое, даже не рассматривая.

— Значит так, начхать мне на ваши бумаги. По какому это закону квартиру сироты без ее ведома продали? Что-то я не знаю таких законов в нашем прАвовомгосударстве, — ехидно заметил он, смерив опешившего мужика взглядом. Перевел глаза на второго, пока молчавшего и предпочетшего стоять в стороне. — Будем разбираться?

— Послушайте! Вы что думаете, что вам все можно? — попытался возмутиться первый. — У нас уже не те порядки в стране! Мы все законно сделали! И нечего нам тут угрожать!

— А кто вам угрожает? — делано удивился Боров. — Вам сказали, что хозяйка — девчонка-сирота? — не слушая его возмущения, потребовал ответа Вячеслав.

Первый только выше задрал подбородок. А вот второй скосил глаза в пол. Неопытный еще. Или совестливый пока.

— Значит, сказали, — Боров разорвал два обрывка бумажки еще надвое, сделав вид, что полностью сосредоточен на этом занятии. — И что вы с ней делать собрались? Запугать? Выставить на улицу? Зимой? На ночь глядя?

— Слушайте, нас не касается, что она делать собралась! — вновь попытался надавить первый, но уже с меньшим напором. — Она продала квартиру людям, те продали ее нам, все законно и…

— Нет, это ты меня сейчас слушать будешь, — отбросив обрывки, Боров ухватил мужика за горло и припер к стене так, что тот стукнулся головой о бетон. — Ты мне тут не рассказывай, как вы махинации свои прокручиваете. Я в этом не меньше тебя секу. Только протупили вы, парни, конкретно протупили, и полезли к моему человеку. Думали сироту проще простого облапошить? Оно-то, в принципе, так. Только, что же это тот, кто для вас информацию собирал, не узнал, кто у девочки крестный, а?

Мужик перепугался, точно. Хоть пока еще и не понял, похоже, КАК именно крупно попал. В таких махинациях до третьих рук нет невиновных, это Боров знал прекрасно, хоть сам таким и не занимался, не его профиль. Но разбираться в тонкостях это не мешало. А значит, эти «покупатели» так же имеют долю и руку приложили ко всему. И поплатятся. Отдельно за это, и отдельно — за испуг его девочки.

— Так, подождите, — не очень внятно из-за того, что рука Борова так и давила ему на горло, начал мужик, в то время как второй уже с откровенным испугом пятился к двери. Забыл, видно, что там Федот. От страха стал плохо видеть, что ли. — Ну, может мы погорячились, не так начали. Я не знаю, кто вы, — он даже выставил вперед ладони, словно надеялся этим его утихомирить. — Давайте просто разойдемся и замнем, а? И никаких…

— Разойдемся? — Боров хмыкнул. — Чтоб потом весь город говорил, что Боруцкий дает своих людей в обиду и позволяет об себя ноги вытирать? Счас. Разбежался, — он еще раз стукнул мужика об стену. Для внушения, так сказать. — Мы-то разойдемся. Ты на свалку отправишься, вместе с дружбаном, а я по своим делам. И все тихо-мирно.

Блин, так врезать этому мужику хотелось. Заслужил ведь. Даже не за махинации, а что к Бусинке полез. Идиотизм и непрофессионализм должны быть наказаны. Помимо того, что просто не стоило трогать его малышку. Любой, кто поднаторел в этом деле, нутром должен был понять, что не просто так все, с сиротой этой. А эти — легкую наживу себе нашли, бл…! Вот и заплатят за это. Только не тут. Что ж он потом, будет малышке объяснять, откуда кровь на обоях? Или сам тряпкой тереть станет, пряча от нее следы?

— Кто крышует? — сдавив пальцы на горле мужика, спросил Вячеслав.

Тот побледнел еще сильнее, чем после того, как услышал его фамилию. Но промолчал. Ну, не идиот ли, блин? Отпустив горло, Боров с размаху ударил его в живот кулаком. Мужик согнулся пополам, зайдясь вперемешку в кашле и хрипах. Вячеслав ухватил его за воротник куртки и дернул вверх так, чтоб лицо оказалось на одном уровне с ним.

— Заткнись, морда, хватит. Тихо. Уже и так напугали ребенка, — еще раз встряхнул для надежности. — Кто прикрывает, спрашиваю?

— Берчев, — ответил вместо этого тот, что помладше.

Боров нахмурился, не припоминая такой фамилии.

— Это из ментов, капитан, не очень давно начал. У него отец в судьях, — негромко заметил Федот.

— Ясно, — хмыкнул Боруцкий. — Телефон у нас этого Берчева есть? Чтоб рассказать, где он трупы своих людей забрать может, и как дела решать надо, чтоб не лезть на чужую территорию?

— Я позвоню, объясню, что люди его ошиблись, — Федот отошел от стены и демонстративно перекрыл дорогу второму «покупателю». — И чтоб все отыграли взад.

Боруцкий кивнул, хоть и скривился внутри. Он не нуждался в напоминании, что не должен сам сильно светиться перед чужими в том, что касалось малышки. И понятно, что не будет Боруцкий лично названивать всякой мелочи, за то, что кого-то под его покровительством тронули. Для этого и существуют помощники и заместители. Федот видно решил, что у него мозги совсем скисли на фоне злобы.

Хотя, что лукавить, та внутри так и бушевала. И злость, и ярость, ничуть не утихшая за эти минуты. Но не разойдешься же тут? Может, и правда, вывезти их в тихое место, отвести душу? Так и Бусинку одну не оставишь, да и сказал же, что с ней чай выпьет, и перенервничала девочка. У него до сих пор перед глазами ее испуганное лицо стояло. А она еще и улыбаться ему умудрялась.

Боров глубоко вздохнул и кулаки сами сжались, зачесавшись от желания еще пару раз съездить по морде этим халявникам, когда он вспомнил о той улыбке.

Но до того как он успел что-то добавить, в дверь позвонили. Все четверо удивленно уставились на дверь, а потом Федот, как ближайший, видимо, наклонился к глазку:

— Лысый, — прокомментировал он, распахивая дверь. — С какой… А, в ресторан провожать пришел, видно.

Боруцкий кивнул, глядя, как Вован удивленно уставился на них.

— Че пялишься? — задумчиво поинтересовался он у парня.

— Ничего, Вячеслав Генрихович, — бодро мотнул тот головой, — я того, за Агнией. Но… — пацан помялся, — может вам, ну, помощь там нужна? — у него лицо прям засверкало надеждой, уже больно парень хотел влезть куда-то. По нему это, не присматриваясь, было видно.

Так, что Федот весело хмыкнул.

— А че ж не нужна? Нужна, — медленно кивнул Боруцкий. — Видишь личности? — он махнул головой на мужиков, оттолкнув при этом того, которого держал, в сторону его подельника. — Помоги Федоту людей провести и толково объяснить, как нехорошо наших трогать. Тем более маленьких.

Лысый уже рьяно кивнул, и вдруг замер:

— А Агния как же, Вячеслав Генрихович? — нахмурился парень. — Или вы ее отвезете?

Боров оценил. Рвение-рвением, а как не хотел бы Лысый заняться чем-то «серьезным», его приказ помнил и о малышке пекся.

— Не пойдет она сегодня, Лысый. Пусть лучше дома отсидится, успокоится. Эти расстарались, — кивнул он головой в сторону мужиков, с весельем заметив, что рвения в Лысом еще прибавилось, когда тот понял, что «личности» Агнию чем-то обидели.