Любовь танцовщицы (СИ) - Молчанова Людмила. Страница 8

   Одно дело играть из себя неприступную, немного жестокую стерву и мегеру на людях, снимая маску дома, а другой...другое, когда близкие тебе люди считают тебя именно такой.

   "Ты продала меня ради какой-то путевки в Италию..."

   Ната вздрагивала от этих слов, сильнее вцепляясь в руль, как будто он был якорем, способным удержать ее. Наташа пыталась что-то объяснить бьющейся в истерике Лёне, но наталкивалась только на стену отчуждения и ярости, чуть ли не ненависти. Единственный человек, ради которого Наташа могла многое изменить.

   Вытаскивала ее из апатии, депрессии, меланхолии...заставляла жить и радоваться жизни, хотя самой в тот момент хотелось лечь куда-нибудь и сдохнуть.

   А еще эта тишина в машине...она убивала. Может быть, хоть какие-то звуки смогут приглушить это чувство потери и горести у нее в душе. Наташа включила радио. Нужно было что-то громкое, рвущее слух на части. Никакой романтики, никакой любви, может быть, жестокость, может быть, ненависть. Но только не тишина.

   Тишину машины взорвал хриплый голос солиста Nickelback. Хоть что-то хорошее за сегодня. Наталья посмотрела на себя в зеркало заднего вида. Ужасно. Бледная, осунувшаяся, с красными глазами. Попробовала растянуть губы в улыбке. Хм, уже лучше. Еще потренироваться полчаса, и улыбка станет почти достоверной.

   На выезде из города образовалась пробка, которую Ната заметила только сейчас. До этого просто на автомате останавливая машину и нажимая на педали. Всегда так. Начало недели, все едут из города, в город. Больше, конечно, в город.

   Ната оглянулась по сторонам, пользуясь тем, что окна в машине затонированы и никто не может ее видеть. Девушке нравилось...нет, не подглядывать - наблюдать. Наблюдать за людьми, за их эмоциями, за их жестами и мимикой.

   Она повернула голову влево. Рядом примостился большой двенадцатитонный МАЗ. Серая кабина, синий кузов. Не новая машина, но, похоже, за ней хорошо ухаживают, так как выглядит чистой. Наташа откинулась немного вправо и приподняла голову, чтобы посмотреть на водителя. Обычный дальнобойщик. Небритый, сонный, уставший. Сидит и нервно стучит по рулю, как будто это поможет рассосаться пробке и ехать быстрее. Наверное, неместный, поняла Ната. Видно было, что рвется домой.

   Девушка посмотрела направо. А справа от нее стоял большой роскошный черный джип. Настолько затонированный, что даже силуэта человеческого не различить. Наташа едва заметно вздохнула и пожала плечами. В конце концов, какое ее дело, что там и как. Просто хотелось отвлечься, забыться, заняться чем-то.

   Если бы это были неприятности на работе, то Ната просто бы пошла в какой-нибудь клуб, потанцевала, расслабилась и успокоилась. Нет таких неприятностей, которые не смогли бы прогнать хороший ритм, возбуждение и танец. Во всяком случае, о других действенных методах Наташа не знала.

   Но сегодня, после ссоры с Лёной, даже танцы вызывали ощущение...отторжения и неправильности что-ли.

   Машина впереди проехала еще метров двадцать. Это как раз и вывело Нату из задумчивости. И вот такими семимильными шагами девушка через полчаса проехала где-то километр. Шикарно. Наташа с тяжелым вздохом откинулась на спинку. Везде надо искать плюсы. До этого момента она и не подозревала, что пробка так успокаивает. Нет, сначала раздражает безумно, особенно когда ценишь каждую минуту своего времени, но и успокаивает. Приводит мысли в порядок, позволяет сосредоточиться и поразмышлять. Что проблематично сделать при суете городской жизни.

   Сейчас Наташе хотелось поехать и извиниться. Да, наверное, именно она была неправа. Кто она такая, чтобы судить отношения Игоря и Лёны. По крайней мере, нужно было предупредить подругу. Не Аленина вина, что Наташа не верит в такие сильные чувства, в эту...любовь.

   Наташа потянулась к соседнему сиденью за своей сумочкой. Вытащила телефон и начала набирать домашний номер трясущимися от волнения пальцами. Только бы Лёна взяла трубку...только бы взяла...

   Одни гудки...прелесть. Сзади засигналили. Вот черт. Со всеми этими душевными терзаниями девушка не обратила внимания на то, что пробка почти рассосалась, а ее машина начала создавать затор.

   Скрипнув от негодования зубами, Ната начала разворачивать "Жук". Да! Свобода. Теперь можно и скорость набрать. Вытянула руки, стараясь находиться как можно дальше от руля, и медленно улыбнулась.

   Рядом с ней ехал тот самый черный тонированный джип. Вернее, во время пробки он немного отстал, поэтому сейчас тащился в хвосте и пытался объехать ее маленький, но пухленький "Жук". А вот фиг там. Так и хотелось сделать гадость. Хотя Ната предпочитала говорить "пошалить". Так милее.

   "Глотай пыль", - мысленно сказала она этому мужчине. А Ната даже не сомневалась, что за рулем ТАКОЙ машины сидит именно мужчина.

   Он сдал влево, пытаясь ее объехать. Наташа тоже повернула влево. Он вправо, и она вправо. Он просигналил. Три коротких гудка. Если бы клаксон мог говорить, то это было бы матерное слово из трех букв, Ната даже не сомневалась.

   Заглушив совесть, которая пыталась мягко намекнуть, что как бы на незнакомом, постороннем, ни в чем неповинном человеке зло срывать не следует, Наташа резко надавила на газ, отрываясь от джипа и почти в прямом смысле заставляя глотать пыль. Была почти зима, так что к пыли примешалась еще и грязь от слякоти, пачкая такое темное и такое чистое лобовое стекло. Посмотрела в зеркало заднего вида на боевой "танк". Теперь уже не так хорош. И только тогда она позволила себе темную, немного порочную и ужасно довольную улыбку.

   Тачдаун. Она сделала его. Хотя на месте этого водителя предпочла бы увидеть Христенко...

   Ната изумленно приподняла брови, оглядываясь назад. Если честно, она думала, что водитель просто плюнет на нее и проедет мимо. Но он...нагонял ее. Именно нагонял, пытаясь остановить, а не просто ОБГОНЯЛ, чтобы проехать мимо.

   Всю ее на мгновение парализовал страх. Вот почему она сначала сделала, а потом только подумала? Возможно, он какая-то шишка. Или бандит. Или депутат. Или еще хуже. Пора уносить ноги. Срочно. Очень срочно.

   Слава богу, что они уже выехали на трассу, где можно было порядочно разогнаться. Но куда ее машинке до джипа? Ее жучок выжимал 120 в час, а это танкообразное чудовище без труда ехало на ста пятидесяти.

   Надо дотянуть до поворота...Черт! Этот джип начал ее подрезать, не давая перестроиться. Зажимая все ближе к обочине. А обогнать его Наташа не могла. Но и останавливаться не позволит! В ней поднялась волна раздражения. Хватит! Хватит на сегодня. Она выиграет на этот раз, утрет всем нос, пусть даже в этом джипе сам президент сидит!

   Джип продолжал прижимать ее машинку к краю дороги. Выбор небольшой: или останавливаться, или еще немного, и машину куда-нибудь занесет. Наташа закусила от волнения губу. Как бы ни было приятно злить дяденьку в танке, но своя миленькая и симпатичная шкурка дороже. А Ната нутром чувствовала, что ей за маленькое и почти безобидное "пошалить" влетит так, что мало не покажется.

   Что делать...что делать, блин. Она коротко засигналила. Ей ответили длинным протяжным гудком. Это было самое решительное и убедительное "нет", которое Наташа слышала в жизни. Сдаваясь, съехала на обочину и остановилась, наблюдая, как джип припарковывается сзади нее. Черт, черт, черт! Еще и это неприятное ощущение...когда чувствуешь, что сейчас получишь, а отмазаться уже не выходит.

   Прикрыла глаза, лишь бы не смотреть, как из машины начнет вылезать какой-нибудь боров. А потом размахивать у нее перед носом своими сардельками. Нет бы, плюнул и уехал куда-нибудь, оставил ее в покое.

   "Господи, - взмолилась Наташа, - сделай так, чтобы все обошлось. И я больше никогда в жизни не буду так делать. Честно-честно".

   В стекло постучали. Негромко, несильно, но...как-то властно и требовательно. Совершенно не рассчитывая на сопротивление или отказ.