Записки фаворитки Его Высочества - Куно Ольга. Страница 38

— Послушай, у тебя никаких важных дел нет? — негостеприимно поинтересовалась я.

— Ладно-ладно, уже ухожу. Кстати, ты в курсе, что Росса выгнали из дворца? Я самолично оформил документ об увольнении. Правда, Росс его получить не успел. Говорят, ему даже вещи забрать не дали.

Да, господин советник, вам следовало собраться сразу, а не ждать назначенной аудиенции… Но вы оказались недостаточно проницательны. Впрочем, вам еще повезло. Судя по тому, что вас всего лишь вышвырнули из дворца, а не отправили в темницу, определенные результаты допрос Вилстона уже дал. В частности, показал, что Росс прямого отношения к заговору не имеет.

Я проводила Юджина до самой двери — не из вежливости, а с целью поскорее его спровадить. Уже стоя на пороге, он спросил:

— Ну так на каком плече?

— Пошел к черту! — не выдержала я.

Надо же, ну не везет мне с этим плечом! Не обратила внимания… да и не до того мне было. Но Юджин понял мои слова по-своему.

— Что, целая дорога домой, ночью, через густой лес, в крытой повозке, и ничего не произошло???

Я зарычала по-звериному, но постаралась взять себя в руки:

— В этой повозке находилось еще семнадцать человек животных. Я побоялась в темноте перепутать.

На этой оптимистической ноте я вытолкнула приятеля наружу и захлопнула дверь.

Больше в тот день мой покой никто не тревожил. Пожалуй, это достаточно странно, учитывая распространившиеся по дворцу слухи. Впрочем, возможно, от визитеров меня обезопасил Юджин, передав окружающим, что я нынче бросаюсь на людей и приближаться ко мне небезопасно. Или повесил на двери записку: «Осторожно! Злая Говорящая». А может, помогло то, что, рассердившись, я заперла дверь оранжереи на замок?

На следующее утро я мельком видела принца в коридоре на втором этаже. Кажется, он хотел со мной заговорить, но я сделала вид, что этого не заметила, и, коротко кивнув, предпочла исчезнуть. Общих дел у нас больше нет, а все остальное лучше не обсуждать. Ну и, в конце-то концов, если Раулю по-настоящему что-то понадобится, он все равно меня найдет.

Можно сказать, именно так и произошло. Ближе к вечеру, часов около четырех, в оранжерею в очередной, даже и не припомню в который, раз заявился Джон.

— Говорящая, — он обратился ко мне так уважительно, что я чуть было не села на кактус, — его высочество созывает срочный совет в своем кабинете и приглашает вас принять в нем участие.

Сказав все это, телохранитель застыл в легком поклоне. Я, в свою очередь, застыла в легком шоке.

— Когда состоится совет? — сглотнув, спросила я.

— Как только соберутся все приглашенные. В совете участвуют только избранные, их число невелико.

Я ждала, что сейчас парень скажет мне поторапливаться. Не сказал.

— Хорошо, только пройдем через мою комнату. — Я подхватила со скамейки слетевшую с волос ленту. — Я приведу себя в порядок и последую за тобой.

Должен же был кто-то напомнить мне о необходимости привести себя в порядок. Поскольку — о ужас! — этого не сделал Джон, пришлось взять сию обязанность на себя.

Срочно собранный совет проводился в рабочем кабинете принца, и участие в нем принимали всего четыре человека: Дилан Крэгг, советник по военным вопросам, Бенджамин Хоулман, состоявший при Эдварде на не вполне официальной должности советника по особым вопросам, принц и, собственно, я. Участие последней персоны в этом совете лично мне казалось весьма странным. Нет, в принципе я понимала причины, по которым присутствовала сейчас в кабинете. Рауль, несомненно, собирался говорить о Вилстоне, а волей обстоятельств я знала о событиях последних дней больше, чем другие. И тем не менее мое участие в мероприятии такого рода было не вполне подобающим. Мой официальный статус разительно отличался от статуса остальных присутствующих, и я невольно чувствовала себя выскочкой, нагло пробравшейся на совет вопреки всем существующим правилам. В конце концов, если Рауля интересовало мое мнение по какому-то вопросу, он мог бы спросить меня лично, не вызывая в общество своих советников.

Трудно сказать, относились ли последние к моему присутствию так, как я предполагала, или нет. Нам часто свойственно приписывать окружающим свои собственные ощущения. Могу лишь заметить, что вели себя советники предельно вежливо, но в то же время явно чувствовали себя не вполне комфортно. Словом, обстановка была несколько напряженной.

Когда мы дошли до кабинета и Джон распахнул передо мной дверь, сам оставаясь снаружи, Рауль и Хоулман были уже на месте. Следом за мной пришел и Крэгг. Когда все оказались в сборе, принц встал из-за стола и, обведя комнату взглядом, начал совет:

— Все вы в той или иной степени посвящены в те обстоятельства, в связи с которыми я вас здесь собрал, поэтому обойдемся без предисловий. Допрос Вилстона закончен. — Он кивнул на внушительную стопку бумаг, лежавшую на столе. Единственный лист, который мы могли видеть, был сверху донизу исписан мелким косым почерком. — Результаты допроса не вполне ожидаемые.

— Он не признался? — нахмурился Крэгг.

— Признался. В определенном смысле именно это и интересно. Вилстон признался, но не во всем. Сговор с разбойниками и попытку вынудить меня отречься от престола он действительно взял на себя. Тут все понятно. Он раскололся очень быстро и сообщил все подробности; никаких сомнений в его виновности не остается. Правда, сначала он утверждал, что не собирался ни при каких обстоятельствах прибегать к убийству, но в ходе допроса изменил показания.

На этом месте меня слегка передернуло. Нетрудно догадаться, какого рода методы заставили Вилстона сделать это признание. И хотя он, без сомнения, виновен, мысль о процедуре допроса была крайне неприятна. Впрочем, остальные присутствующие, включая Рауля, моих чувств в этой связи явно не разделяли, относясь к подобным мерам как к само собой разумеющимся.

— Однако, — продолжал принц, — он начисто отрицает свое участие в поджоге и попытках отравления. Клянется, что не имеет к этим преступлениям никакого отношения. Утверждает, что попытался овладеть короной исключительно при помощи нанятых им бандитов.

— Лжет? — предположил Хоулман.

— Не думаю, — покачал головой принц. — Дознаватели знают свое дело. И потом не забывайте: в подкупе разбойников и организации похищения он признался. Этих преступлений более чем достаточно, чтобы отправить его на плаху. Признается он в остальном или нет, для его судьбы это никакого значения не имеет. Так какой смысл ему упорствовать?

— Покрывает сообщников? — задумчиво произнес Хоулман.

— Возможно, — кивнул Рауль. — Но в этом случае сообщники должны быть очень ему дороги.

— Или он действительно не имеет к тем преступлениям ни малейшего отношения и их совершил кто-то другой, — выдвинул свою версию Крэгг.

— Вполне вероятно, — согласился принц. — Пожалуй, я поставлю четыре против одного, что дело обстоит именно так. Но и альтернативный вариант не следует сбрасывать со счетов. Кроме того, кто-то мог попытаться помочь Вилстону взойти на престол и без того, чтобы его об этом уведомить.

— В первую очередь на ум приходят две кандидатуры, — заметил Хоулман.

— Флора и Стелла? — уточнил Рауль.

— Они самые, ваше высочество. Если Вилстон кого-то и выгораживает, то только одну из них.

— Что вы думаете по этому поводу, Крэгг? — повернулся ко второму советнику принц.

— Стелла слишком молода для подобного, — предположил тот, немного пожевав губами. — А Флора не кажется мне достаточно… изощренной.

— Говорящая?

И надо было ему при всех обратиться лично ко мне? А я-то собиралась благополучно отмолчаться.

— Не думаю, чтобы это была Флора, — вздохнула я. — Из этих двух женщин только Стелла подходит на эту роль.

— Что заставляет вас так думать? — удивился Хоулман.

— Ее фигура.

Я бросила на Рауля вопросительный взгляд. Связь между покушениями на убийство, включая поджог, и привидением до сих пор не афишировалась. Как, впрочем, и мое участие в этой истории. Однако похищение, мое вмешательство в ход поисков и арест Вилстона существенно изменили расклад, и теперь я не знала, следует ли в открытую упоминать роль привидения в присутствии советников. Судя по реакции Рауля, он предпочитал обойтись пока без этого.