Assassin (СИ) - Мелан Вероника. Страница 12

Даже хуже. Он меня пугал.

– Но ты пьян!

Он усмехнулся.

– Не настолько, чтобы не суметь доставить наслаждение женщине, которую я желаю.

Делая очередной шаг назад, я уперлась спиной в стену.

Боже! Мы прошли через всю комнату! Дальше отступать некуда… Она закончилась.

Он замер в нескольких сантиметрах от моего лица, спокойно и лениво глядя в глаза. Еще секунда и он дотронется. А это означает, что я мгновенно потеряю волю. Запылаю как факел. По моему телу раз за разом прокатывались волны дрожи, а щеки горели огнем. Много ли нужно сделать, чтобы я окончательно потеряла разум?

В его дыхании едва заметно чувствовался запах спиртного, но он не отталкивал. Скорее наоборот. Смешиваясь с ароматом его парфюма, он действовал на меня невероятно возбуждающе.

Я попыталась использовать последний аргумент, который хоть как-то мог повлиять на ситуацию:

– У меня болит плечо… - жалобно прошептала я.

В его взгляде я прочитала столько нежности, что растерялась. Он поднял руку и медленно, едва касаясь кожи, провел пальцами по моей щеке.

– Я не сделаю тебе больно, девочка, - его дыхание обожгло раскаленную кожу. Хриплый голос ласкал, словно звуки музыки, - И я никому не дам сделать этого.

Эта фраза сломила остатки моего сопротивления, и я прошептала:

– Я верю тебе…

Будто сдерживая себя, он немного опустил голову и посмотрел на меня долгим глубоким взглядом. Ноздри расширены, напряженные челюсти сжаты… В этот момент он напомнил мне воина, который медленно наслаждается победой, неторопливо любуясь завоеванной добычей. Его взгляд как будто проверял мои слова, убеждаясь, что я сдалась окончательно, по своей воле, преклонив колени перед сильнейшим.

Почувствовав, что у меня подгибаются ноги, столь велика была исходящая от него сила, я медленно опустила взгляд, признавая полную власть стоящего передо мной мужчины.

Приподняв мое лицо, он едва ощутимо прикоснулся своими губами к моим. Затем его палец, лаская, прошелся по подбородку, слегка надавил, заставляя мой рот приоткрыться, и он поцеловал меня вновь, но уже более страстно, горячо.

Мысли в моей голове исчезли. Растворились в горячем тумане нахлынувших ощущений.

Как же я соскучилась по его губам, рукам, сильному телу. Я неосознанно прижималась к нему, словно ища поддержки, одобрения, защиты… Мне хотелось, чтобы он никогда не отрывался от меня, укрыл своей нежностью и заботой, заслонил от всех бед, заставил забыть обо всем.

Я гладила мощную шею и плечи, ласкала пальцами затылок, терлась о жесткую щетину. Его запах сводил меня с ума, губы подчиняли мою волю… Страсть, подобно лесному пожару, разгоралась внутри.

Через некоторое время он, словно нехотя оторвался от моих губ и, наклонив голову, медленно потерся о лицо щекой.

Я плавилась словно воск. Мечтала о нем, страдала, едва не плакала от его нежности.

– Там, в «Сэнди-Паласе»…, прошептала я, - ты не хотел, чтобы я подходила…

– Не стоит об этом… - Его губы почти касались моего уха. Он гладил мой затылок, нежно перебирая волосы.

– Почему? - Я не могла не спросить.

Он молчал, продолжая гладить меня.

– Но потом ты вернулся…

– Не говори ничего. -…ты вернулся за мной. Почему?

– Плохой вопрос. - Он чуть сильнее сжал мой затылок. Дыхание его было тяжелым. Мощная грудь вздымалась и опускалась.

– Что толкнуло тебя на это?

– Плохой вопрос… Я предупредил.

Но я уже не могла остановиться:

– Я стала тебе небезразлична?

Он резко приподнял мое лицо за подбородок. На мгновенье его взгляд снова стал жестким:

– Вопросы здесь могу задавать только я. Тебе понятно?

Тон его был ровным, но мне все равно стало не по себе. Я судорожно кивнула.

– Молодец.

Он снова смягчился, заставив меня облегченно вздохнуть. На какой-то момент я запаниковала, что он решит наказать меня за эти вопросы холодностью или безразличием. А этого мне было не пережить. Пусть лучше он молчит. Пусть у меня есть только интуиция и смутные догадки.

Лишь бы он не отталкивал от себя. Позволял хоть изредка прикасаться, быть рядом.

Мне этого достаточно.

Погладив его по щеке, я тихо спросила:

– А у тебя есть вопросы?

Несколько секунд он, прищурившись, смотрел на меня. Затем, хищно усмехнувшись, прошептал:

– Есть… Взять тебя прямо здесь или сначала донести до кровати?

Спустя два часа, мужчина снова вышел на балкон.

Горизонт на востоке едва заметно посветлел, окрашиваясь в розоватые оттенки. Не пройдет и часа, как рассвет окончательно прогонит тьму, смоет монотонную серость с машин и деревьев, раскрасит улицы и дома в яркие сочные цвета. Горстка облаков, словно компания подружек, по неосторожности заговорившихся до утра, еще висела вдалеке на западе, но скоро и они исчезнут. День будет солнечным. По крайней мере, так предсказывала метеослужба Канна.

Мужчина достал одну сигарету из пачки, что на всякий случай всегда хранилась в нижнем ящике стола в гостиной и, щелкнув зажигалкой, прикурил. Курил он нечасто, в последний раз около полугода назад. Оттого пачка до сих пор оставалась полной, не хватало лишь нескольких штук.

Но сегодня было иначе. Сегодня отчаянно хотелось курить.

Оранжевое пламя, на мгновенье высветившее его красивое лицо, тут же погасло. Сделав одну затяжку, он выпустил облако белого клубящегося дыма в предрассветный воздух и силуэт его застыл, словно каменное изваяние, похожий не то на воина, не то на мыслителя.

Было в его позе что-то от царя, глубоко задумавшегося о судьбе своего народа. Лицо спокойно, но глаза подернуты дымкой. Читалась в них воля и уверенность, решимость и сила. Лишь изредка мелькало в них иное выражение - чувство муки и глубокой печали, что рождало знание, доступное лишь ему одному.

Вдалеке прокричала птица.

Словно очнувшись от сна, мужчина поднял голову и посмотрел на дорожку, ведущую от дверей к ограде. Затем перевел взгляд на истлевшую в руке сигарету и выбросил ее прочь.

Он захотел поскорее вернуться назад, в спальню, где мирно спала та, кто теперь так часто занимал его мысли.

Слишком часто…

Луч солнца ласково пригрелся на моей щеке, постепенно переползая выше, щекотал маленькими пальчиками веки и ресницы, будто приговаривая «Вставай! Вставай! Уже совсем светло!»

За окном весело щебетали птицы. Уличный шум и гам просачивался сквозь приоткрытую форточку, говоря о том, что город давно проснулся, и вокруг кипела жизнь.

Я приподняла веки и, повернув голову, тут же встретилась с серо-голубыми глазами. Остатки сна мгновенно испарились.

От удивления я даже забыла о том, что нужно хотя бы изредка делать вдохи и выдохи. Нет, меня удивило не то, что мужчина, несмотря на позднее утро, все еще лежит со мной рядом, обнимая за талию - меня удивило то, что он улыбается!

Пусть даже это была не та широкая улыбка, которая появлялась на лицах большинства моих знакомых, но и «усмешкой», что изредка кривила красивые губы, это уже не нельзя было назвать.

Я едва не лопалась от нахлынувшего счастья. И сколько я ни старалась спрятать охватившие меня эмоции, все равно мое лицо расплылось в ответной улыбке, словно морда кота, перед носом которого положили огромную, размером с него самого, сосиску.

– Доброе утро. - Прошептала я.

– Доброе. Я ждал, когда ты проснешься.

– Да? - я грелась теплом его глаз, словно лучами долгожданного солнца. - Наверное, я долго спала. Уже полдень? - смутившись оттого, что так долго валяюсь, я попыталась приподняться, но он его рука придержала меня.

– Не торопись. Мой повар, увидев на пороге женскую обувь, вдохновился и решил приготовить грандиозный завтрак. У нас есть еще минут десять.

– Хорошо.

Решив, что даже десять минут - это подарок судьбы, я не устояла перед искушением и прижалась к его широкой обнаженной груди. Вдыхая до боли знакомый запах, я положила голову на плечо и закрыла глаза. Спустя несколько секунд, я почувствовала, как его рука медленно гладит мои волосы.