Assassin (СИ) - Мелан Вероника. Страница 55
«Давай, милая… Давай…»
Когда его глаза открылись, он едва не сбил с ног пожилую женщину, резко бросившись к стоящему на обочине автомобилю. Не обращая внимания на злобные выкрики, несущиеся вслед, он запрыгнул в машину и завел двигатель. Колеса взвизгнули, срываясь в занос, несколько человек бросилось врассыпную, стараясь убраться подальше от сумасшедшего водителя, который, по всей видимости, был не в себе.
Глаза Рена полыхали, как у безумца, а губы улыбались.
Теперь ему было плевать на всех.
Он знал, где искать Элли. И если Бог даст, он успеет спасти ее…
Океан плескал мутные волны на берег. Пена, шурша облизывала песчинки, перекатывала и звала их с собой в глубину, но так и растворялась ни с чем, оставляя после себя мокрый след, который через секунду накрывала новая волна. Мелкая пыль, словно войско вечных странников, срывалось, уносимое порывом пахнущего солью ветра, чтобы мгновением позже, не обретя желанного покоя снова тронуться в путь по бесконечному берегу.
Я сидела на небольшом холмике, перебирая пальцами высохший пучок травы, глядя, как неутомимые волны одна за другой поднимаются из далеких глубин, чтобы, дождавшись своей очереди, ласково прогуляться соленым прибоем по мокрому песку затерянной бухты «Санрайз».
Какое-то время я была одна. Мне даже удавалось ни о чем не думать, лишь изредка я чувствовала, как кто-то пытается дотронуться до меня невидимой рукой, но я стряхивала ее, желая побыть в одиночестве. Голова играла со мной странную шутку, то затягиваясь туманной дымкой, в которой слышались голоса и появлялись не менее странные картинки, то вновь просветляясь, позволяя любоваться морем, чей шум был единственным звуком, окружившим меня со всех сторон. Еще ветер. Иногда он посвистывал, запутавшись в изогнутых стволах пальм, играя широкими тугими листьями, иногда заставлял песчинки выводить хоровод, а иногда прятался и затихал в соломенной крыше стоящего позади меня бунгало.
И снова волны.
Глядя на них, я старалась не замечать, что пальцы рук и ног постепенно немеют от холода, а веки наливаются тяжестью. Мне хотелось смотреть на раскинувшийся передо мной океан как можно дольше. Запомнить его ленивую небрежность и тот чудный цвет волн, который вобрал в себя миллионы серовато-бурых оттенков, навсегда унести с собой этот запах… Запах ветра и моря. Запах свободы.
Не знаю, когда именно это произошло, но я вдруг поняла, что я не одна.
Сзади меня стоял тот, кого я больше никогда не хотела видеть. Но меня почему-то не удивило его присутствие.
– Уходи. - Тихо сказала я, не оборачиваясь.
– Нет. - Ответ Рена прозвучал очень мягко. - Я пришел к тебе.
В меру громкий, спокойный и пугающе ласковый, его голос будто обволакивал меня, осторожно вплетаясь в плеск волн.
– Ты пришел слишком поздно… - Мои холодные пальцы продолжали пересыпать песчинки. - Дай мне побыть одной.
– Я не могу. - Послышалось сзади.
Я почувствовала, как он подошел и сел рядом на песок.
– Пожалуйста, уходи. Я не могу заставить, я могу только просить…
– Я много раз уходил от тебя, когда хотел остаться. Не нужно больше просить об этом.
От его слов внутри меня что-то перевернулось. Теплая волна медленно окатила воспаленное сознание и схлынула, оставив недоумение и растерянность. Зачем он говорит мне это? Почему так больно слышать эти слова? Зачем…
Вдруг снова стало горько.
– Рен…
– Посмотри на меня.
Мне казалось, что этот мягкий голос принадлежит кому-то другому. Отказываясь поворачиваться в его сторону, я продолжала зачарованно смотреть на волны.
– Элли, посмотри на меня…
Стараясь не поддаться зовущей теплоте его слов, я собрала последние силы и твердым голосом произнесла:
– Нет, Рен, все кончено. Я просто хочу побыть одна, и я надеюсь, ты позволишь мне сделать это, несмотря на то, что эта бухта твоя…
– Элли…
Я вздрогнула и, не выдержав, повернулась к нему. Всматриваясь в знакомое лицо, я пыталась найти ответ, что изменилось с нашей последней встречи? Почему холод ушел из стальных глаз, а интонация неуловимо потеплела?
– От меня итак почти ничего не осталось. - Тихо прошептала я, чувствуя смертельную усталость. - Не нужно было тебе приходить…
Рен поднял руку и прижал палец к моим губам.
– Не надо… Не говори ничего. Я очень редко ошибался в жизни, но с тех пор как появилась ты, я только этим и занимался. - Он медленно покачал головой. - Вот только я не хочу добавлять к этому списку еще одну ошибку - самую главную…
Я продолжала молча смотреть на него, не в силах поверить, что он, Рен, сидит рядом и говорит все это…
– Ложись. - Он мягко подтолкнул меня, укладывая спиной на песок.
– Что ты делаешь?
– Доверься мне…
– Рен - Доверься… Пожалуйста. - В его глазах застыла боль. - Ты сможешь принять любое решение, но позже. Сейчас я должен кое-что сделать.
Его взгляд окончательно надломил меня. Слишком много в нем было нежности, слишком много раскаяния и… любви? Боже, это бред… Эта ловушка заставила меня сойти с ума и увидеть то, чего не могло быть на самом деле. Но даже если так… Если все это происходило лишь в моем воображении, я была безмерно благодарна такому подарку. Пусть эти теплые руки и ласковый голос будут последним, что мне суждено запомнить, но я уйду счастливой и спокойной, без грусти и сожаления, без горечи и тяжести на изболевшемся сердце…
Мне казалось, что даже холод, сковывающий меня изнутри, немного отступил. С трудом шевеля непослушными губами, я прошептала:
– Я буду спать… А ты будешь здесь со мной. Правда?
– Я буду с тобой, но ты не будешь спать. Тебе нельзя засыпать…
– Но я хочу…
– Нет. Смотри мне в глаза.
Голос Рена доносился до меня, как сквозь дымку, но я старалась держаться. Веки сделались неподъемными, но я из последних сил сопротивлялась навалившейся усталости.
Вдруг, сквозь сонное забытье, я почувствовала, как голову изнутри прорезала тупая боль. Если раньше Рен смотрел на меня, то теперь его взгляд проник глубже, будто выискивая что-то, пробираясь на недоступные сознанию слои, вскрывая запертые двери…
– Рен…
– Молчи. - Он лишь крепче сжал мое лицо. Блеск его глаз напоминал сияние хирургических инструментов. Боль усилилась.
– Откуда ты знаешь про… про…
– Я теперь все знаю… Молчи. У нас не осталось времени…
– Я умру?
– Нет…
– Даже сенсор не смог сделать это… - Прохрипела я, чувствуя, что он подбирается к точке, которую когда-то исследовал Линдер.
– Я не сенсор. - Тихо ответил Рен. - Я - Ассассин.
– Что это зна… - Не успев закончить вопрос, я выгнулась от боли. Мне казалось, что голова сейчас взорвется, разлетевшись на мелкие осколки. Взгляд Рена, казалось, нащупал что-то и теперь медленно тянул это на поверхность, невзирая на то, что это «что-то» прочно вцепилось в меня множеством стальных нитей.
– Не надо… - Прошептала я, чувствуя, что еще немного, и эта пытка окончательно убьет меня.
Не отрывая взгляда, Рен медленно погладил меня по лицу.
– Прости, я должен сделать тебе больно. В последний раз… Я обещаю.
Я не успела ответить. Мне показалось, что вспышка, которую я почувствовала секунду спустя, разорвала меня надвое. Мир исчез, оставив вместо себя лишь красное пятно, медленно расползающееся в разные стороны, заставляя бесконечно долго захлебываться криком, а на деле лишь прерывисто хрипеть в течение нескольких секунд, но именно эти секунды, стали самыми долгими, превратившись в кроваво-красную вечность, схлопнувшуюся чернотой в самом конце.
– Прости… - Шептал Рен, прижимая меня к груди. Но я уже не слышала его. Я потеряла сознание.
Мужчина еще какое-то время сидел на песке, прижимая к груди белокурую голову. Затем снял с себя рубашку, укрыл ей неподвижно лежащую девушку и медленно вытянулся на прохладном песке сам. Он устал… Но время проявило благосклонность, он все успел. Теперь Элли решит остальное…
Некоторое время он продолжал смотреть на серое небо и кружащие по нему тяжелые облака, затем откинул голову и закрыл глаза. Ветер шевелил его темные волосы, время от времени бросая пригоршни мелкого песка на небритые щеки, но Рен уже не чувствовал этого.