Любовница Его Величества (СИ) - Звездная Елена. Страница 36

— Я полагаю, свадьба в такое время недопустима, — ледяным тоном произнес барон ассер Вилленский.

— Я выполнил ваши условия, — все в изумлении посмотрели взбешенного снежного барса, — вы обязаны выполнить мои!

— Нам следует начать подготовку к обороне! — вспылил барон.

— Начинайте, — снисходительно позволил князь Арнар, — а у нас с леди Катариной сегодня свадьба. И я никому не позволю нарушить церемонию.

— Отец, князь, — Гарсан вновь поднялся, примирительно подняв руки, — мы ждали нападения все эти месяцы, но ожидание войны не должно омрачать праздника, который соединит сердца. Катарина, я помогу тебе с сообщениями.

— Я тоже, — поднимаясь, произнес Арнар.

Сопровождаемая братом и любимым Катарина покинула собрание и поспешила наверх.

В ее семье лишь отец был против брака с князем Арнаром, и не считал нужным скрывать этого. Отцовское благословение, так необходимое для помолвки, Ранаверн получил лишь после прямой угрозы, что не отпустит Катарину. Тогда барон сдался, но выставил условие — со дня помолвки до дня свадьбы должны пройти положенные полгода. Снежный барс метался по замку, едва не рыча от ярости, но согласие был вынужден дать. И Катарина, нежная и любимая Кати, которая отвечала страстью на его страсть, любовью на его любовь, покинула его на долгие месяцы.

Поднявшись на второй этаж, Кати вошла в кабинет отца, направилась к столу, но дойти ей не дали. Игнорируя возмущенное: «Э-э-э, князь» от Гарсана, Ранаверн сжал Катарину в объятиях и нежно поцеловал. Нежным поцелуй перестал быть уже через мгновение, а Кати и сама отвечала с не меньшей страсть.

— Э, леди, лорд, что вы себе позволяете? — попытался возмутиться Гар, но на губах его уже была снисходительная улыбочка и барон поспешно запер за собой двери, давая влюбленным возможность побыть наедине.

— Катарина… — этот стон Ранаверна сказал ей больше, чем все те сотни писем, которые он присылал. — Мы все равно поженимся сегодня, ты слышишь?

— Да, — Кати с трудом дышала, а зеленые глаза снежного барса уже затуманились от страсти и девушка, не отрывая взгляда, в ответ на его невысказанный вопрос, прошептала, — Да…

Его полный ликования стон и Ранаверн прижал ее к стене, глядя совершенно пьяными, восхитительно бездумными глазами. И снежный барс ринулся в атаку, целуя, целуя и снова целуя… В лицо, губы, глаза, нос, скулы, шею, покрывая каждый кусочек ее тела ласковыми, дразнящими, зажигающими кровь поцелуями. Катарина задыхалась от переполняющего ее желания, словно с каждым его прикосновением что-то невыразимо рвалось навстречу, что-то желало его люби, и она не могла больше выносить этой пытки.

— Я… я… Ран, Ран!.. — простонала девушка.

Но его рука, такая нежная и требовательная одновременно, уже вторглась под шелковые юбки, несмело касаясь того, что так недвусмысленно требовало продолжения, и он не стал сдерживаться.

— Ты, — простонал Ранаверн, врываясь в ее тело, — моя… моя! Катарина!

Их взгляды встретились. Он видел в них отражение собственных чувств и своей страсти, и врываясь в нее снова и снова, Ранаверн сходил с ума, моля всех богов лишь о том, чтобы их не прервали. И лишь когда Катарина выгнулась навстречу, на мгновение прикрыв глаза, он позволил волне наслаждения захлестнуть и себя, бессвязно шепча ее имя.

— Если есть на свете чудо, то это ты, — выдохнул князь, прижимая к себе обессилившую после произошедшего девушку.

— Мне не хватало тебя, — с трудом восстанавливая дыхание, шептала Катарина, — мне так не хватало тебя… Ранаверн…

— Кати, — его счастливый смех ласковый шепот. — Никому не отдам тебя, моя Кати!

Оправив ее одежду, князь Арнар подвел Катарину к столу и сев на стул, усадил девушку на колени, ласково обнимая, словно не мог позволить ей ни секунды находиться вдалеке. Катарина обняла его и положив голову на плечо своего мужчины, чувствовала себя самой счастливой на свете.

— После свадьбы увезу тебя в замок и больше никогда не отпущу, — мечтательно протянул князь, зарываясь лицом в ее волосы цвета темной карамели.

— Надеюсь, свадьба все же будет, — с грустной улыбкой прошептала Кати.

— Даже не сомневайся, — уверенно произнес ее снежный ирбис.

В коридоре послышался спор, затем недовольный голос барона ассер Вилленского:

— Гарсан, ты здесь?

— Да, отец, вышел за… за почтовыми голубями, Кати отправила. А-а-а… князь давно ушел, проводил нас до библиотеки и ушел.

— Вот как… Так поторопись!

Катарина спрыгнула с колен князя, начала испуганно поправлять одежду.

— Я спрячусь, — шепнул князь, и она радостно кивнула.

Когда дверь отворилась и вошел отец, Катарина старательно выводила буквы, словно прилежная ученица.

— Ты одна? — хмуро спросил барон.

— Гар скоро вернется, — не поднимая головы, ответила девушка.

— Это хорошо, — отец сел на край стола, — значит, мы сможем поговорить. Катарина, откажись от этой свадьбы!

Судорожный вздох, из-за которого пришлось прервать написание и уверенное: — Нет!!!

Ассер Вилленский гневно смотрел на упрямую дочь. Тихо выругался и продолжил:

— Дариан не позволит тебе жить спокойно! Раз за разом он будет отправлять убийц и рано или поздно тебя убьют!

За окном послышался смех — гости развлекались, вдалеке слышалось ржание лошадей, в коридорах все так же царила предсвадебная суета, и разговор о смерти казался столь нелепым.

— Отец, мы уже говорили об этом. Я не изменила своего решения тогда, не изменю и сейчас! — Катарина встала, подошла к окну, вглядываясь в горизонт, — Как же вы не понимаете, я люблю Ранаверна! И я… перенесла так много боли… грязи… унижений! Я хочу быть любимой и счастливой, а вы!..

Барону было больно, но в душе он смирился с позором дочери, смирился настолько, что был готов принести ее в жертву снова… Как тогда, отдавая во фрейлины Ее Величества.

— Нам нужно чтобы империя Ратасса была… несколько более заинтересована в обеспечении нашей безопасности, — медленно произнес ассер Вилленский.

В первые несколько секунд Кати показалось, что она ослышалась! Повернувшись к отцу, она с удивлением взирала на того, кто казалось, был более всех рад ее спасению, а теперь…

— Вы предлагаете МНЕ лечь под императора Хассияна?! — в ужасе воскликнула Катарина.

— Зачем так грубо, — барон недовольно поморщился, — достаточно того, чтобы он был заинтересован в тебе.

Она в ужасе смотрела на отца, который старательно отводил взгляд, а затем начал говорить быстро и отрывисто:

— Елизавета мила, но у нее нет твоего обаяния да и ума тоже. А сейчас Ортанон в опасности и мы будем сломлены рано или поздно, ты должна это понимать. Все эти договора хороши лишь на бумаге, а на деле наши соседи и пикнуть не посмеют, когда Дариан сотрет нас с лица земли. Ранамир на обман смотрел сквозь пальцы, его сын не чета отцу. Два с лишним года назад, только волшебным, удивительным образом казни не коснулись нашей семьи, а вот с другими заговорщиками Дариан не церемонился…

— Отец, — не сдержавшись, воскликнула Катарина, — потому что мне пришлось заплатить за вашу ошибку! Мне! А ведь мне было всего пятнадцать, отец! Да вы хоть понимаете, чем для меня это обернулось?

— Катарина, — резко осадил ее барон, — это дело прошлого. Сейчас ты нужна своей семье!

С тихим стоном она села на подоконник, в ужасе смотрела на того, кто дал ей жизнь, и уже забыв, что они не одни в кабинете, в отчаянии прошептала:

— В ту ночь Дариан поставил мне условие — или я стану его любовницей, или он казнит Гарсана за измену короне… Я не могу передать словами всю ту боль, что терзала мою душу в ту ночь, когда я должна была принести в жертву свою честь, ради спасения своей семьи! Но все оказалось хуже, чем просто бесчестье, отец! Дариан разорвал не только мою душу, но и мое тело! Несколько дней кровь не останавливалась! Я не спала от невыносимой боли, и спасение приходило лишь с потерей сознания! Я с трудом вставала, а ведь мне приходилось скрывать свое состояние от всех, отец! Столько боли, за что?!