Попала! - Кузьмина Надежда М.. Страница 3

Бродить по улицам, пока не устану? Тоже смысла нет. Ночевать же где-то придется. А умаюсь днем, так засну ночью. Тем более что по личному времени мне уже третий сон видеть полагается. И сейчас зевать хотелось так, что челюсть выворачивало. Значит, надо найти тихий угол и поспать. А перед этим спрятать все ценное – ключи, студенческий, кошель, цепочку с кулоном с топазом с шеи – так, чтобы никто найти не мог. Вроде звучит разумно. Вот только где то место?

А куда, кстати, ведет эта арка? Вот поворот – это хорошо. Значит, с улицы меня не видно. А решетка впереди – плохо. Но не особо солидная – не до свода арки. Я точно по верху пролезу. Даже не снимая плащ. Надо просто подоткнуть полы. И снять туфли. Только вот мне туда надо? Вроде да. Вон какой-то скверик. Или садик. А рядом стоит дощатый серый сарайчик с каким-то прислоненным к стенке инструментом, наводящим на мысль о родных граблях. И вокруг никого… Вот там и высплюсь! А назад всегда выбраться можно!

Сарай оказался на амбарном замке. Но зато в боковой стене, под крышей, имелось вырезанное в досках довольно широкое световое окно. Поширше жерла поглотившего меня мусоропровода. Так что вписалась я без труда. Внутри – ожидаемо – нашлось то, что обычно бывает в таких сарайчиках: дрова, стоящий в углу инструмент, рассохшаяся бочка, какие-то пыльные мешки и соломенная шляпа на ржавом гвозде. Но, главное, в углу было достаточно места, чтобы вытянуть ноги и сесть. И даже лечь.

Мешки, доложу вам, – не матрас IKEA. И даже близко не он. Положила три мешка на пол. Села. Поерзала. Жестко. Зато одета в три слоя, ревматизм точно не хватит! И шляпа теперь у меня есть. С плащом-то и такой шляпой меня запросто пугалом работать наймут! Вот и место в жизни нашла. Молодец, Маша!

Кстати, флора выглядела вполне обычно. Ну, вишни и одуванчики я точно опознала. Одуванчики? Значит, сейчас тут весна или начало лета. И в ближайшее время не будет холодов. Отлично – одной страшилкой меньше. Перевернулась на бок, носом к стенке, подтянула под плащом коленки к животу и закрыла глаза. Вдруг проснусь у себя дома? То-то счастье!

Не только проснуться, но и заснуть толком мне не дали.

Не успела засопеть носом, как кто-то пнул меня в спину. Я попыталась уползти подальше, в угол… спать хотелось до смерти.

– Элиа! Элиа! Харт!

Ну что за?..

Перевернувшись, подтянула к себе коленки и выхватила зажатую в кулаке расческу, наставив ее на разбудившего. Вообще-то перед сном я обнаружила в правом кармане вилку. Хорошую, мельхиоровую, с серебряным покрытием, производства Кольчугино. Но в кулак попалась расческа.

Стоящий надо мной черноволосый парень вытаращился на меня, на расческу, снова на меня… и заржал!

Обидно… но угрозы в том не было. Я, кое-как проморгавшись, с упреком уставилась в серые глаза.

– Сиа ар кнот?

В голосе слышался вопрос. Ну и каков будет мой ответ?

Вздохнув, универсальным жестом постучала костяшками пальцев у себя по голове, а потом по ближайшей деревяшке в поленнице.

Парень неверяще уставился на меня.

Я снова вздохнула и постучала по голове и полену. И еще пожала плечами. Мол, прости, друг, но дал бы ты мне поспасть, а не лез с утра с непонятными афоризмами.

– Сиа леэд?

Гм-м. А вот сейчас надо решить. То ли изобразить немую с амнезией, то ли амнезийную дурочку, но говорящую. Пожалуй, второе. Если я тут задержусь, а интуиция подсказывала, что так и будет, учиться говорить придется. А учиться разговаривать молча не удавалось еще никому.

– Арвис. – Парень ткнул себя пальцем в грудь и вопросительно посмотрел на меня.

– Мария, – ответила я.

– Сиад кирэнэт?

– Не немая я, не немая, если ты об этом. Но по-вашему ни бельмеса, увы! Нихьт ферштеен. Нот андестэнд. Понимаешь?

Парень присел на корточки напротив, протянул ко мне длинный палец. Ага, а ногти ничего – чистые, удлиненной формы, не обгрызенные. И форма кисти хорошая – длинные пальцы, узкое запястье. А у белой рубашки аккуратный необтрепанный обшлаг. На слугу этот Арвис не похож. Но это не значит, что можно пальцем мне в нос тыкать! Что делать? Расческой стукнуть по руке? Зубами клацнуть? Зашипеть? Кто знает, как тут спящие в чужих сараях приличные девушки должны себя вести?

Решив не доводить до экстрима, просто покачала головой и отодвинулась, не давая к себе притронуться. Парень понял, руку убрал. Потом показал на мешки на полу:

– Сиа лиу ориини эр?

Нашел о чем спрашивать, умник. Ну что, в третий раз по полену постучать?

Наверное, мои круглые глаза сами по себе стали ответом. Парень вздохнул, поднялся с корточек и шагнул к двери, показывая: «Пошли!»

Кряхтя, поднялась. Достала запрятанные под поленницу лодочки, надела на ноги. Арвис с интересом наблюдал на этим действом. Ну да, захватывающее зрелище – смотреть на девицу с бодуна, которая себе бок отлежала. Цирка у них, что ли, тут нету? Ой, а если б он мой полосатый халат увидел… Сглотнула нервный смех. Рано радуешься – может, он тебя властям ведет сдавать за покушение на фамильную тяпку!

Так. Хорошо. От сарая мы повернули не к запертым по-прежнему воротам, а к дому. Дом как дом – каменный, серый. Три этажа плюс мансарда. Наверху крыт черепицей. Откуда-то слышно воркование голубей…

Вошли внутрь. Деревянные панели, впереди через полураскрытую дверь виден кусок комнаты со столом и стульями с резными высокими спинками вокруг него. Но мы туда не пошли, а свернули на узкую лестницу. Шесть пролетов вверх – и мой провожатый толкнул скрипнувшую деревянную дверь. Ага, мансарда. Комната с одной скошенной стеной, метров двадцать пять размером. Два выходящих на крышу окна. Одна дверь. Кровать у стены, стол, стул, здоровенный сундук, шкаф, грубо сколоченные полки, на которых – о радость! – стояли книги. Оглянулась на спутника – тот кивнул. Зашла внутрь и прошла к окну. Ага! Так я и думала! Вот как он меня увидел – сверху сарай и то самое окно, в которое я нырнула, были как на ладони…

Ну, ладно. А дальше-то что? Оглянулась на Арвиса. Вот похож он на доброго самаритянина или не очень? Высокий. Наверное, метр девяносто или даже чуть выше. Черные, слегка волнистые волосы ниже плеч. Светлая кожа. Приятное удлиненное лицо с прямым носом и решительной челюстью. Не красавец, но что-то есть. Во, сообразила, чем-то на Кеану Ривза смахивает. Не самое плохое сходство. И видно, что любит смеяться. И что не дурак. И не слабак – плечи-то вон какие! И на стене висит какая-то острая фигня – сабля не сабля, шпага не шпага. Но ясно, не капусту шинковать.

Ага. А книги, кстати, в те времена однозначно были признаком благосостояния. Но живет в мансарде. Не понимаю. Студент, что ли? Судя по рукам, из хорошей семьи. Ладно, рискну. Все равно других вариантов нет, а спать по-прежнему до смерти хочется.

Посмотрела на Арвиса, который с таким же пристальным интересом разглядывал меня. Ну, и что дальше?

– Мэрия!

Блин! Да еще и ударение неправильно поставил! Ну нет, я – точно не она!

– Ма-ри-я, – выговорила четко, по складам.

– Ма-ри-э, – повторил парень.

Я кивнула, сойдет.

Арвис подошел к кровати и похлопал по ней рукой, явно предлагая присесть. Гм-м… Это мне предлагают отдохнуть или в том есть что-то еще? На всякий случай замерла у окна, как памятник железному Феликсу. И сделала строгое лицо.

Он вздохнул, снова похлопал по кровати, а потом плавно переместился на стул у письменного стола. Ага, вот так пойдет.

Подошла к кровати. Не широкая. Сантиметров восемьдесят. Если задержусь тут, будем спать в две смены. Не иначе. Потыкала пальцем. И задумалась: вот сейчас сниму этот в общем-то пристойный по здешним меркам плащ, а под ним – перемазанный вонючей гнилой капустой полосатый домашний халат. С карманом, из которого торчит серебряная вилка. Ага! А под халатом – еще чудесатее – жемчужного цвета блузка с кружевным жабо и парой полупрозрачных вставок в интересных местах и брюки в обтяжку, какие – спорю на тот готический замок на горизонте! – здешние мамзели не носят.