Танец богов - Бейшир Норма. Страница 74

— Для меня этот дом — убежище анахорета, — добавил он, пока Мередит обходила библиотеку, любуясь книгами и предметами искусства. — Сюда я приезжаю, когда ощущаю необходимость уединиться. Сбежать от манхэттенской суеты.

Мередит посмотрела на него и улыбнулась.

— Забавно, но мне всегда казалось, что такой человек, как вы, не в состоянии хоть сколько-нибудь надолго отлучиться от своей работы, — сказала она.

— Это верно, — кивнул Александр. — Однако я уже давно пришел к выводу, что даже самым фанатичным трудоголикам порой совершенно необходимо вырваться из привычной рабочей обстановки — и это идет лишь на пользу. Было время — я тогда только стал председателем Совета директоров, — когда вся моя жизнь вообще была посвящена исключительно делам корпорации. И я отчаянно пытался убедить себя, что ничего другого мне больше в жизни не нужно.

— Но у вас ничего не вышло, — заключила Мередит.

— Да, matia mou, — улыбнулся Александр. — Корпорация до сих пор необычайно важна для меня. Она досталась мне по праву наследования — её завещал мне отец. Но теперь я уже точно знаю, что не это в жизни главное. Так же, как и ваша карьера — для вас. — Он наполнил стакан вином и протянул Мередит. — Попробуйте — вам понравится. Оно из моих собственных виноградников.

— Как, вы и виноделием занимаетесь? — изумилась Мередит.

— У меня есть замок во Франции, — ответил Александр. — В районе Кот-дю-Роны. К превеликому сожалению, в последние годы я проводил там куда меньше времени, чем хотелось бы. Прежде я каждый год ездил туда снимать урожай. Обожаю работу в винокурне.

Мередит невольно рассмеялась.

— Простите, — спохватилась она. — Но мне просто нелегко представить, как вы занимаетесь физическим трудом.

— Вообще-то мне любая работа по душе, — сказал Александр, подливая ещё вина. — Мне было всего четырнадцать, когда отец купил эти виноградники. Францию я любил всегда — должно быть, унаследовал привязанность к ней от мамы, — поэтому был страшно рад, когда выпала возможность туда поехать. Маме, правда, не нравилось, что её сын до седьмого пота вкалывает на винокурне, зато отец гордился мной, считая, что любой физический труд пойдет мне только на пользу. И он оказался прав.

— Вижу, вам очень недостает ваших родителей, — задумчиво промолвила Мередит.

Александр кивнул.

— Да, и лишь потеряв их обоих, я понял, насколько важно иметь собственную семью. Человека, с которым можно поделиться самыми сокровенными мыслями, — тихо добавил он.

Их взгляды встретились, и Мередит почувствовала, как по спине её бегут мурашки. От вина? Или от его взгляда? Мередит поняла, что краснеет, но ничего поделать не смогла. — Всем нам, наверное, недостает близких людей, — уклончиво пробормотала она, потупив взор.

Александр заметил, что её стакан опустел.

— Еще вина? — спросил он.

Мередит покачала головой.

— Нет, мне, пожалуй, достаточно, — ответила она. — У меня уже в голове немного шумит. Да и поздно уже…

Александр кивнул.

— Извините меня, matia mou, — сказал он. — Я так наслаждался общением с вами, что перестал замечать время. Вы, наверное, устали?

— Немного, — призналась Мередит.

Александр улыбнулся.

— Идемте… Я покажу вам вашу комнату.

На следующее утро Мередит разбудило солнце, залившее ярким светом её спальню. Присев в постели, Мередит сладко потянулась и только тогда поняла, что с вечера забыла задернуть шторы. Она кинула взгляд на трюмо, где стояли изящные антикварные часы. Был уже почти полдень. Интересно, проснулся ли уже Александр?

В дверь негромко постучали. Прежде чем Мередит успела ответить, дверь открылась и в спальню вошла горничная.

— Доброе утро, мадмуазель, — поздоровалась она с отчетливым французским акцентом. — Меня зовут Даниель. Мсье Киракис поручил мне прислуживать вам, узнать, что вам подать на завтрак, а также передать вот эти вещи. — Она указала на картонные коробки, поставленные друг на друга. — Это ваша новая одежда. Надеюсь, что она вам подойдет.

— Да, спасибо, — растерянно поблагодарила Мередит.

— Что вам подать на завтрак, мадмуазель?

Мередит на мгновение призадумалась. Особого аппетита она не ощущала.

— Что-нибудь легкое, — попросила она. — Например, булочку с маслом и джемом, а также кофе.

— Oui, mademoiselle, — горничная повернулась, чтобы идти.

— Постойте, Даниель! — окликнула Мередит. — А Александр… Мистер Киракис? Он уже встал?

— Oui, mademoiselle. — Мсье Киракис — настоящий жаворонок, он всегда встает рано. С самого рассвета он сегодня в конюшне, — сказала Даниель. — Он просил, чтобы вы пришли туда к нему после завтрака.

— Хорошо, — кивнула Мередит.

— Принести вам завтрак сюда, или сойдете вниз? — спросила горничная.

Мередит улыбнулась.

— Я спущусь. Спасибо.

Открыв верхнюю коробку, она осмотрела её содержимое. Джинсы, брюки, блузки и даже сапоги для верховой езды. По размерам — в самый раз. Мередит улыбнулась. Александр предусмотрел все.

Мередит выбрала джинсы и розовую блузку. Одеваясь, она пыталась припомнить, когда ездила верхом в последний раз. Сумеет ли не ударить лицом в грязь?

«Скоро я это выясню, « — подумала Мередит.

Александра она застала на площадке для верховой езды — он объезжал великолепного вороного жеребца. Да, сейчас Александр мало походил на всегда одетого с иголочки президента «Корпорации Киракиса». На нем были серые спортивные брюки, заправленные в черные сапоги, и белая рубашка с закатанными рукавами. Черные как смоль волосы Александра развевались на ветру — Мередит показалось, что ещё никогда она не видела его таким беззаботным.

— Доброе утро! — выкрикнула она, пристраиваясь на заборе.

Александр обернулся, и лицо его осветилось улыбкой.

— Доброе утро, matia mou, — ответил он. — Как спали?

— Изумительно, — ответила Мередит. — Как убитая. А вот у вас, я слышала, утро выдалось занятое.

— Я привык вставать рано, — ответил Александр, удерживая своего коня. — Вне зависимости от того, во сколько ложусь. Как насчет того, чтобы покататься вместе?

— С удовольствием, — ответила Мередит.

— А вы умеете? — осведомился Александр.

Мередит рассмеялась.

— Там, где я выросла, ездить верхом учатся одновременно с хождением пешком. Я, конечно, уже много лет не садилась на лошадь, но, говорят, такие навыки легко не забываются.

— Что ж, проверим, — промолвил Александр. — Правда, лошадки у меня норовистые. Для меня лошадь без норова, — как и женщина — сразу теряет привлекательность.

Мередит понимающе улыбнулась.

— Не сомневаюсь, — промолвила она себе под нос.

Александр жестом подозвал конюха.

— Оседлай для мисс Кортни Аполлона, — приказал он.

— Хорошо, сэр.

Александр повернулся и посмотрел на Мередит.

— Мисс Кортни, — повторил он негромко, но с тем расчетом, чтобы она его слышала. — Надеюсь, теперь уже ненадолго.

Мередит и сама поразилась, насколько быстро её ездовые навыки восстановились. Она уже почти забыла, какое удовольствие испытывала некогда, находясь в седле. Больше часа они с Александром ездили по площадке, а потом ещё минут пятнадцать скакали галопом по берегу. Потом спешились и повели своих коней за поводья вдоль полосы прибоя, наслаждаясь свободой и обществом друг друга. Мередит была рада без памяти, что согласилась приехать сюда и дать Александру возможность объясниться. Рассказать, как было дело. Она поверила ему безоговорочно и не только потому, что хотела поверить, но и потому, что окончательно поняла: Александр её любит.

— Этот песчаный пляж напоминает мне берега моего родного острова, — задумчиво сказал Александр, когда они с Мередит возвращались с прогулки. — Наверное, ещё и поэтому я так люблю приезжать сюда.

— Да, я понимаю, — сказала Мередит. — Когда я жила в Южной Калифорнии, я тоже обожала бродить утром вдоль берега, плавать в океанских волнах, вдыхать соленый воздух…