В объятиях мечты - Гаврилова Анна Сергеевна. Страница 45

Несмотря на дрожь в коленках, я знала, что справлюсь. Вот только мужчины из рода Даоров… они помочь решили. В приказном порядке, разумеется.

Все началось с примерки бального платья. Она состоялась сразу после злополучного завтрака. Тот факт, что Рэйс озаботился этим вопросом заранее – заказал наряд в тот самый день, когда меня посетили мастер Эросит и госпожа Куна, радовал и тревожил одновременно. Облачаясь в белоснежный шелк, чувствовала себя куклой. А выслушивая комментарии мастера Эросита, который не мог пропустить столь важное событие, как первая подгонка, медленно зверела.

– Фигурка ничего, – окидывая очередным задумчивым взглядом, вещал он. – Но грудь нужно поднять, а декольте опустить. Еще вам, госпожа Соули, попку подкачать следует, но это так, к слову.

Я не могла не покраснеть. Просто впервые слышу это слово от мужчины, да еще и в отношении своих… форм. Уточнять, что значит «подкачать» не стала, но в том, что приличиями тут и не пахло, убедилась сразу же.

– Если с попкой разберетесь, я вас моделью возьму. На пару раз. Хотите?

Я покраснела еще гуще и отчаянно замотала головой.

– Этот цвет лица к наряду не подходит, – сообщил Эросит. – Прекращайте.

О Богиня…

– И панталоны свои дурацкие под платье надевать не вздумайте – это прошлый век. Я пришлю вам несколько комплектов хорошего белья, в нем и ходите.

В бестактности красноволосого творца я убедилась еще в прошлый раз, но… но это перебор. Я? В тех обрезках? Никогда! Впрочем, сообщать об этом Эроситу не стоит, пусть думает, что согласна.

– И еще вам следует немного похудеть, госпожа Соули. Тогда ваши прекрасные синие глаза будут казаться больше…

О Богиня! Как же я скучаю по госпоже Флер!

После общения с модельером пришлось снова спуститься в малую гостиную. Седовласого интригана ничуть не волновал изможденный вид воспитанницы и отчаянные зевки, которые уже не скрывала. Герцог достал толстенный альбом, водрузил его мне на колени и велел:

– Открывай!

Открыла. И в который раз убедилась, насколько непрост мой… почти свекор.

– А… а зачем? – единственное, что смогла сказать.

– На всякий случай, – заявил Рэйс. – Но учить только здесь!

– Учить?!

– Соули, так нужно, – сказал седовласый убежденно. И добавил с каким-то… разочарованием, что ли: – Мне запретили тобой рисковать.

Если б не бессонная ночь и, как следствие, дикая усталость, я бы возмутилась вслух, а так… О Богиня! Дай мне сил вытерпеть этого человека!

– Учи, девочка моя. Если что-то будет неясно – зови.

Альбом содержал подробнейший план королевского дворца и придворцовых территорий. Вплоть до системы тайных ходов и сокровищницы! Кое-где стояли особые значки – из сносок выяснила, что это обозначение типов магической защиты и заклинаний, вплетенных в стены. Интересно, откуда у властителя Даора такие сведения? Изучать хитросплетение линий было, конечно, интересно, но усталость взяла свое, я задремала. В итоге, пропустила главное событие дня – отъезд Райлена. Меня решили не тревожить, просто аккуратно перенесли в спальню, разули и укрыли легким покрывалом…

Брюнет уехал недалеко – перебрался из отцовского дома в гостиницу, но… сразу так тоскливо стало. Умом понимала – это для моего же блага, ведь жить под одной крышей с будущим мужем неприлично, вот только сердце все равно защемило, а настроение рухнуло в пропасть.

А потом стало не до грусти – мир сошел с ума окончательно!

К заучиванию схем дворца добавились занятия танцами – Рэйс решил, что мне лучше попрактиковаться перед балом. Встречи с Эроситом и двумя швеями не прекращались – мастер был недоволен нарядом, то и дело перекраивал лиф, расширял и сужал подол, менял декор с лилий на розы и обратно, и… в общем, мучил и меня, и помощниц. Кроме этого Рэйсу вздумалось обременить девичий ум знаниями о политической обстановке… От лекций их светлости глаза на лоб лезли, а подбородок приходилось придерживать ладошкой.

Нет, понятно, что у нас, в Верилии, все непросто. Все знают, что наследника у короля нет – ни прямого, ни косвенного, но…

– Соули, болтать об этом не нужно, – пояснял Рэйс. – Просто ты должна быть в курсе, чтобы глупостей не наделать.

Под «глупостями» подразумевались такие вещи, как проявление неучтивости по отношению к первому министру – господин Форан, по утверждению Рэйса, один из первых претендентов на трон; отказ в танце послу третьего мира – невероятно заносчивому и самовлюбленному типу, который склонен принимать любые личные неприятности за непочтение к своему народу; флирт, даже самый легкий, с сыном господина главного казначея, и многое-многое другое.

После таких наставлений, дополнительные занятия танцами перестали казаться чем-то ненужным. И даже похвалы господина Пьера – учителя, выписанного герцогом из столичного балетного училища, уже не радовали. Когда нервничаешь, танцевать действительно сложно, и если на балу, перед самым танцем, столкнусь с каким-нибудь господином Фораном… О Богиня, может, мне заболеть и не пойти?

Я уставала, как пони, который тянет гужевую повозку на вершину горы. Редкие визиты Райлена, жестко вписанные в рамки этикета, были подобны глотку родниковой воды, но новая волна жажды настигала слишком быстро. А сниться он почему-то не спешил, хотя каждый раз, укладываясь в постель, старательно повторяла имя и воскрешала в памяти образ.

На четвертый день после ужина я едва не разрыдалась и таки осмелилась сказать Рэйсу все, что думаю, о предстоящем знакомстве со столичным обществом. Меня ласково погладили по руке и без тени злорадства пояснили:

– Девочка моя, так надо. Если б не похищение и шумиха в газетах, мы бы смогли избежать этого бала. Я вообще планировал тебя представить на открытии осеннего сезона, и никак не раньше. Но рекомендации первого министра… их нельзя игнорировать.

Тем не менее занятий поубавилось, и альбом со схемами дворца у меня забрали. Правда, вместо него вручили три других – куда более толстых и, как ни странно, по-настоящему полезных.

– Эти тоже за пределы гостиной не выносить и об их существовании никому не рассказывать, – пояснил седовласый, а я… я нервно сглотнула и пискнула:

– Ясно.

Конечно, не расскажу! Если аристократы Верилии узнают, что кто-то кроме тайной канцелярии и Особого отдела собирает на них досье, такой крик поднимется – представить страшно.

– Сперва страницы с закладками посмотри, – добавил герцог и оставил в одиночестве.

Я послушно принялась за дело.

С фотографических портретов на меня взирали самые влиятельные люди двора. Не каждый из них обладал громким титулом, даже безродные попадались, и именно эти безродные, согласно пометкам Рэйса, представляли самую большую опасность.

Мне тут же вспомнилась наша госпожа Флер. Главная портниха Вайлеса тоже не имеет ни титулов, ни богатств, но пренебрегать мнением этой женщины не рискует даже мэр. Вот и в столице, оказывается, то же самое…

Запоминать имена было куда легче, чем схемы коридоров и залов, а читать… временами интересно, временами противно. Рэйс, он же про все писал. И хотя пометки были краткими, перед глазами, как наяву, вставали картины предательств, а душу заполняло чувство тревоги.

А потом я натолкнулась на особенный портрет.

Нет, закладки на этой странице не было, я ее совершенно случайно открыла. Тут же попыталась взять себя в руки и перелистнуть, но не смогла. С альбомной страницы на меня взирала та, при одном воспоминании о которой становилось неловко и… и рычать хотелось, если честно.

Госпожа Ларре отличалась неестественной, почти кукольной красотой. Точеное личико, маленький острый подбородок и прям-таки огромные глазищи. Портрет был черно-белым, но в девице без труда угадывалась платиновая блондинка. Цвет глаз? Вероятно, зеленый или темно-голубой.

В памяти тут же всплыли слова горничной – от таких девушек, как госпожа Ларре, не отказываются. Стало больно. Еще больней стало, когда представила, что Райлен идет рука об руку с графиней, шепчет ей на ушко комплементы и… О Богиня! Она же невестой была! И ей он наверняка самолично предложение делал! Такую, как она, невозможно просто взять и уведомить, такая, как она, подобного обращения не простит. А я?