Время легенд - Бейшир Норма. Страница 23

Когда отец был дома, он забирал ее по вечерам в пятницу и привозил обратно в «Брайар-Ридж» ночью в воскресенье, невзирая на все попытки мисс Рэни отговорить его от слишком поздних возвращений. «У меня нет никого, кроме дочери, и мы не так уж часто видимся. До тех пор пока она не засыпает на утренних уроках в понедельник, ваши опасения совершенно необоснованны», — не раз говорил ей Лайнд, ни капли не сомневаясь в своей правоте.

Дома, в Саунд-Бич, они отдавались привычным, милым их сердцу занятиям — ездили на лошадях, стреляли из лука, бороздили воды залива Лонг-Айленд на своей семнадцатифутовой яхте «Дэйсейлер» и снимали друг друга камерой «Инстаматик», которую Джейм получила в подарок от отца на свой восьмой день рождения. Лайнд слабо разбирался в фотографии, но Джейм оказалась весьма искушенным для своего возраста мастером. Она сделала сотни снимков, фотографируя Сэди, своего пони Кристобаля, но в основном отца. Лайнд частенько гадал, кто из них двоих получает больше удовольствия от проведенных вместе выходных.

Джейм никогда не упоминала о матери, и это ставило Лайнда в тупик. С тех пор как Фрэнсис была предана земле, Джейм ни разу не заговорила о том страшном дне, ни разу не пустилась в воспоминания о немногих приятных мгновениях своей жизни, связанных с Фрэнсис. Лайнд видел, что она по-прежнему терзается горем; он знал, что даже сейчас, три года спустя, Джейм порой плачет перед тем, как уснуть, и понимал, что она все еще думает о матери. Он не задавал дочери вопросов.

Будет лучше, если Джейм заведет этот разговор сама, полагал он.

Однажды Джейм наконец решилась. Приехав домой из «Брайар-Ридж», они прогуливались по берегу залива, подставляя босые ноги волнам прибоя, и девочка вдруг спросила:

— Скажи, папа, почему наша мама умерла?

Вопрос прозвучал столь неожиданно, что Лайнд оказался захваченным врасплох вопросом, и теперь ему совсем не хотелось ответить пошлостью вроде: «Мама убила себя, потому что была тяжело больна».

— Знаешь, принцесса, — заговорил он, опускаясь перед дочерью на колени, — когда люди хотят того, чего не могут получить, невыполнимое желание разъедает их изнутри, и в конце концов они вдруг прекращают жить.

— Как ты думаешь, она любила меня? — В глазах Джейм застыла печаль.

Лайнд не верил своим ушам. Джейм удалось облечь в слова все те противоречия, которые существовали между ним и Фрэн.

— Ну конечно, любила, — ответил он. — С той секунды когда ты появилась на свет, мама не переставала тебя любить, но у нее не хватало сил проявить свои чувства.

Джейм посмотрела ему в глаза, и на ее мордашке появилась та самая мина, которая возникала на лице Лайнда всякий раз, когда он принимал окончательное решение.

— Со мной этого никогда не случится, папа, — уверенно произнесла девочка. — Я обязательно добьюсь всего, чего хочу!

Лайнд рассмеялся и взъерошил ее волосы.

— Я ни минуты не сомневался в этом, принцесса, — сказал он.

— Почему ты должен лететь в Париж именно сейчас? — спросила Джейм, когда они с отцом возвращались в «Брайар-Ридж» по длинному трехполосному шоссе. — Ведь скоро Рождество…

— Знаю, принцесса, но тут уж ничего не поделаешь.

Работа есть работа, — ответил Лайнд.

— Я ненавижу твою работу, — сказала Джейм, насупившись.

— Я и сам порой ненавижу ее, — признался Лайнд, как обычно, разрываясь между любовью к дочери, с которой ему хотелось проводить как можно больше времени, и страстью к своей захватывающей, волнующей профессии.

— Ты вернешься на Рождество? — спросила Джейм.

— Не уверен, принцесса, — откровенно признался Лайнд. — Но конечно, постараюсь. — Он протянул руку, взял маленькую ладошку дочери и ободряюще пожал ее. — И привезу тебе какой-нибудь особенный подарок.

— Мне нужен только ты, папа. Ты и есть мой лучший подарок.

Лайнд остановил машину напротив главного здания пансиона. Джейм молча смотрела, как отец вылезает из автомобиля и обходит его кругом, чтобы открыть ей дверцу. Лайнд потянулся к чемодану, лежавшему на заднем сиденье, однако, заметив мрачное выражение на лице Джейм, замер на месте.

— Все не так плохо, как кажется, принцесса, — сказал он.

— Я не хочу, чтобы ты уезжал, — отозвалась Джейм.

— Я тоже не хочу оставлять тебя, — быстро заговорил Лайнд, — но мне нужно работать. Ты сама знаешь.

А тебе нужны друзья твоего возраста, учителя. Женщины, которые научат тебя всему, что должна знать и уметь девочка и чему не могу научить тебя я.

— Я могла бы учиться у бабушки или тети Кейт, — настаивала Джейм.

— Брось, принцесса. Ты уже давно не видела свою бабушку, а тетя Кейт, как тебе известно, живет со своим мужем в Вашингтоне, — напомнил Лайнд.

Джейм скорчила рожицу.

— Ну почему я так ненавижу все то, что полезно?

Лайнд рассмеялся.

— Это один из неписаных законов природы, малышка, — ответил он.

Джейм сидела за столом в комнате, которую они делили с Андреа, и смотрела в серое хмурое декабрьское небо, рассеянно гадая, выпадет ли снег. Всем девчонкам хотелось, чтобы на Рождество был снег. «Всем, кроме меня, — угрюмо размышляла Джейм. — Я хочу, чтобы была ясная погода и папа мог прилететь домой». Находясь в отъезде, отец писал ей не реже раза в неделю, посылал открытки и подарки. На сей раз от него не было ни слуху ни духу. Может быть, готовит сюрприз, говорила себе Джейм.

Потом она задумалась над тем, удастся ли ей сдать экзамен по математике. Господи, как она ненавидела математику! Неужели человек не может добиться успеха без математики? Джейм опустила глаза на письмо, только что полученное из Вашингтона от тетки Кейт. Тетка приглашала ее к себе на праздники, если не вернется отец. Как ни любила Джейм тетку, она очень надеялась, что ей не придется принимать это приглашение. Единственным человеком, с которым ей хотелось встретить Рождество, был ее папа.

Джейм взяла в руки рамку с фотографией отца, которую постоянно держала на своем столе. Она сама сделала этот снимок. Все, кому попадались на глаза ее снимки, прочили Джейм будущее профессионального фотографа, но сама она не задумывалась над этим и бралась за аппарат только для собственного удовольствия, не более того. Например, вот этот снимок она сделала во время одного из уик-эндов на берегу.

— Джейм! — в комнату ворвалась задыхающаяся Андреа. — Тебя ищет Годзилла Рэни. Она просила тебя сейчас же явиться к ней в кабинет!

— Зачем? — с тяжелым вздохом спросила Джейм, вставая из-за стола. — В чем я провинилась на сей раз?

— Насколько мне известно, ни в чем, — ответила Андреа. — К тебе приехали посетители, кажется, твои тетя и дядя.

— Тетя Кейт? — Джейм не скрывала своего изумления.

— Видимо, да, — сказала Андреа, пожимая плечами.

— Должно быть, это она, — решила Джейм, сунув ноги в туфли. — Кроме нее, у меня нет теток.

Шагая по пустому коридору, Джейм размышляла, зачем тете Кейт понадобилось приезжать в пансион.

Может быть, она хочет забрать ее на Рождество в Вашингтон? Знает ли Кейт, что папа может к этому времени вернуться домой? А может, папа уже выяснил, что не вернется, и написал тетке? Ну да, конечно. У Джейм сразу испортилось настроение, но она рассудила, что из всякого положения следует извлекать как можно больше удовольствия, и остановилась на лестничной клетке.

Оглядевшись и не заметив никого вокруг, она оседлала перила и съехала к подножию лестницы. Легко спрыгнув на ноги, Джейм торопливо двинулась к кабинету Аниты Рэни.

— Мисс Рэни, Андреа сказала, что вы ищете меня… — заговорила он и тут же умолкла, остановившись в дверях. Перед столом миссис Рэни сидели совершенно незнакомые мужчина и женщина. Это были старомодно одетые люди лет пятидесяти с уже начинавшими седеть висками. Джейм не раз доводилось слышать всевозможные истории о похитителях, которые крадут детей из пансионов, прикидываясь их родственниками. — Я впервые вижу этих двоих, миссис Рэни, — произнесла она, запинаясь. — Это не мои дядя и тетя.