Обнаженная для тебя - Дэй Сильвия. Страница 33

Собрав противозачаточные средства и секс-игрушки, я швырнула их на постель. И пока он дразнящим, дурашливым голосом звал меня, я взяла свою сумку и свалила.

ГЛАВА 10

Опустив голову, я стыдливо проскочила мимо регистрационной стойки и покинула отель через боковую дверь. При воспоминании о портье, поздоровавшемся с Гидеоном, когда мы садились в лифт, меня бросило в краску: можно себе представить, что он обо мне подумал. Уж ему ли не знать, для каких целей держал Гидеон этот номер. Мне никак не удавалось отделаться от мысли, что я была еще одной в бесконечной череде его любовниц, и уж точно ею являлась с того момента, как мы вошли в отель.

Трудно ему было, что ли, задержаться у стойки и взять номер, который был бы только нашим?

Поначалу я бесцельно брела по улицам. Уже стемнело, и город жил ночной жизнью, которая разительно отличалась от дневной. На тротуарах заметно прибавилось тележек с горячими закусками, уличные торговцы предлагали самый разнообразный товар: картины в рамах, сувенирные футболки, видеодиски.

С каждым шагом адреналин, заставивший меня пуститься в бегство, улетучивался. Я представила себе, как Гидеон, выйдя из ванной, находит в пустом номере разбросанные по кровати секс-игрушки, и меня охватило злорадное веселье. Постепенно я начала успокаиваться… и серьезно задумываться над тем, что же все-таки на самом деле произошло. Было ли, например, совпадением то, что Гидеон привез меня в фитнес-клуб, находившийся рядом с его личным сексодромом?

Мне вспомнился разговор, состоявшийся в его кабинете, и то, как старался он объяснить свое поведение, чтобы удержать меня. Происходившее между нами смущало и беспокоило его так же, как и меня, а я прекрасно знала, что в таком состоянии легко поддаться соблазну пойти по протоптанной дорожке. И разве я сама не поступила так же? У меня годы ушли на психотерапевтические занятия, и я знала, что если тебе сделали больно, то надо постараться найти достойный выход из создавшегося положения, а не спасаться бегством.

Раздираемая сомнениями, я зашла в итальянское бистро и, устроившись за столиком, заказала бокал красного вина и пиццу в надежде, что вино и еда уймут внутреннюю дрожь и позволят мне все как следует обдумать.

Как только официант принес вино, я, не ощущая вкуса, залпом выпила полбокала. Мне уже не хватало Гидеона, не хватало того веселого, игривого расположения духа, в котором он пребывал, когда я смылась. Я вся пропиталась его запахами — его кожи, жаркого, ненасытного секса. Глаза мои щипало. Я даже позволила паре слезинок сползти по щекам, хотя и находилась в весьма оживленном, полном людей ресторане. Принесли мой заказ, и я принялась за еду. На вкус она напоминала картон, хотя, думаю, ни повар, ни заведение были тут ни при чем.

Потянувшись к стулу, на который бросила сумку, я достала из нее свой новый смартфон с намерением отправить сообщение доктору Трэвису. Он настоял на том, чтобы мы поддерживали контакт до тех пор, пока я не найду себе в Нью-Йорке нового психотерапевта, и я решила в сложившейся ситуации обратиться к нему. И тут я обнаружила двадцать один пропущенный звонок от Гидеона, а также эсэмэску:

У меня опять полились слезы. Я растерянно прижала телефон к груди. Я не могла выбросить из головы картины того, как Гидеон развлекается с другими женщинами. Я не могла выбросить из головы картины того, как он затрахивает до умопомрачения другую женщину в той же самой постели, используя эти чертовы игрушки, доводя ее до безумия и наслаждаясь ее телом…

Я прекрасно понимала, что размышлять о таких вещах нерационально и бессмысленно, и это заставляло меня чувствовать себя еще более никчемной и даже причиняло физическую боль.

Когда телефон завибрировал, я вздрогнула и едва его не выронила. Лелея свое страдание, я пыталась заставить себя переключиться на голосовую почту, так как знала, что звонит Гидеон. Его имя высвечивалось на экране, к тому же этот номер, кроме него, пока никто не знал. Но проигнорировать его звонок я не могла, чувствуя, что он дошел до точки. И если раньше мне до боли хотелось его уязвить, то продолжать в том же духе уже не было сил.

— Алло, — ответила я не своим, сдавленным из-за слез и переизбытка эмоций голосом.

— Ева! Слава богу! — взволнованно отозвался Гидеон. — Ты где?

Я огляделась, но не увидела ничего, что указывало бы на название ресторана.

— Понятия не имею… Я… Прости меня, Гидеон.

— Нет, Ева. Не извиняйся. Это моя вина. Но сейчас самое главное — тебя найти. Ты можешь сказать, где находишься? Ты пешком шла?

— Да. Пешком.

— Через какой выход ты выскочила, я знаю. А куда потом направилась?

Помимо его учащенного дыхания, я слышала в трубке автомобильные гудки и шум уличного движения.

— Налево.

— А после этого где-нибудь сворачивала?

— Не думаю. Хотя точно не скажу. — Я посмотрела по сторонам в поисках официанта, к которому могла бы обратиться с вопросом. — Я в ресторане. Итальянском. У него еще терраса на улице… с кованой железной оградой. Двери застекленные… Господи, Гидеон, я…

И тут я увидела его силуэт в дверном проеме с прижатым к уху телефоном. Я его сразу узнала. Он на мгновение замер на месте, а потом заметил меня у противоположной стены. Сунув телефон в карман джинсов, из тех, что висели в номере отеля, он прошел мимо пытавшейся заговорить с ним официантки и бросился ко мне. Я едва успела вскочить на ноги, как Гидеон подхватил меня и крепко обнял.

— Боже мой. — Он слегка содрогнулся и зарылся лицом в мою шею. — Ева.

Я обняла его в ответ, почувствовав запах свежести после душа. И я еще острее осознала, как он мне нужен.

— Не могу здесь торчать, — хрипло произнес Гидеон, взяв мое лицо в ладони. — Не могу сейчас находиться на людях. Поедешь со мной домой? — Что-то в моем лице, должно быть, выдало неизжитое беспокойство, поскольку он прижался губами к моему лбу и тихо-тихо сказал: — Ничего похожего на тот отель. Единственная женщина, которая там бывает, — это моя мать, не считая, конечно, экономки и слуг.

— Это глупо, — вырвалось у меня. — Какая я дура!

— Ничего подобного. — Он убрал волосы с моего лица, наклонился поближе и шепнул мне на ухо: — Если бы ты притащила меня туда, где трахаешься с другими парнями, я бы тоже взбеленился.

Появление официанта заставило нас разжать объятия.

— Принести вам меню, сэр?

— Не стоит, — ответил Гидеон, доставая из заднего кармана бумажник и выуживая из него кредитную карту. — Мы уходим.

К дому Гидеона мы отправились на такси, и всю дорогу он держал меня за руку. Вообще-то, поднимаясь в личном лифте в его пентхаус на Пятой авеню, я не должна была так нервничать. Меня было не удивить высокими потолками и довоенной архитектурой, да и в любом случае было очевидно, что парень, с которым меня угораздило связаться, должен жить именно в таком месте. Я ожидала чего-то вроде вида из окна на Центральный парк… Ну да, он, конечно, тоже имелся.

Но напряжение Гидеона было ощутимым, значит, и для него происходящее имело большое значение. Когда двери лифта открылись, выпуская нас прямо в мраморный холл его апартаментов, он наконец отпустил мою руку. Отперев двойные двери, Гидеон ввел меня внутрь, и при этом я прямо-таки сердцем чувствовала, с какой тревогой он наблюдает за моей реакцией.

Жилище Гидеона было под стать хозяину, причем разительно отличалось от его холодного ультрасовременного офиса. Пышно обставленные комнаты были наполнены предметами старины и произведениями искусства, а поблескивающие полы из твердой древесины покрывали роскошные обюссонские ковры.

— Это… изумительно, — тихо произнесла я, почувствовав себя польщенной.

Мне позволяли заглянуть в сугубо личную жизнь Гидеона, о которой я отчаянно хотела узнать побольше. И впечатление было ошеломляющим.