Внучка бабы Яги - Коростышевская Татьяна Георгиевна. Страница 49

— Ты, Витэшна, наверное, не знаешь, что дети не могут перекидываться, — пришел на помощь брату Кел.

— Раз вы такие взрослые, чего на охоту с мужчинами не отправились? — мстя за «дуру», спросила я.

Братья переглянулись.

— Их отец наказал. — Яс вскарабкался на спину Арэнка и обнял того за шею. — Теперь они до вечера наши!

В зеленых глазах мальца читалось незамутненное счастье. Интересно, что жеребчики натворили, раз родитель так на них осерчал?

— А потому что не надо за чужими бабами подглядывать! — развеял мое недоумение пока безымянный брат Яса. — Надо свою дожидаться.

Балабол свысока кивнул в мою сторону.

— Не умничай, Шила, — хихикнула хозяйка. — Тоже мне детовод выискался…

Все рассмеялись только им понятной шутке. Шила краснел, сопел, но ни слова не промолвил в свою защиту.

— А это у нас кто? — подняла я на руки самого маленького.

Тот доверчиво прильнул и, уткнувшись носом в волосы, прошептал:

— Ветер… Вэрэн…

У меня внутри все сжалось, затрепетало от нахлынувшей любви.

— Чего ж тебя мамка одного гулять отпускает?

— Опасностей здесь нет, — сухо пояснила Ерика. — Дети под присмотром старших.

— Вот и славно, — перехватила я поудобнее увесистого Ветерка. — Возьмете в компанию?

Мальчишки утвердительно залопотали. Ерика чуток поломалась для порядка. Но я так умильно сложила брови домиком и так жарко клянчила: «Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…» — что хозяйка быстро сдалась.

— К обеду чтоб вернулись, — наказала строго.

— Непременно, — проорала я, усаживая Вэрэна себе на плечи и едва поспевая за быстроногой компанией.

Я рассуждала здраво. Отоспаться я и в миру успею. Когда-нибудь. Наверное. Скорее всего. А сейчас хочется побольше разузнать да обсмотреть. Когда еще случай представится? Тем более что никакой особой опасности я не ощущала. Верное средство для побега спрятано под лавкой в горнице Ерики, солнце в зените, времени вдосталь. А новые знания еще никому не вредили. Мне-то уж подавно пригодятся. За рассказы о Заповедной пуще мне Иравари сама будет еще сидру подливать, успевай только отхлебывать.

Лиственный лес сменился хвойным. Уходящие в небеса верхушки голубых елей едва заметно подрагивали, будто пытались рассмотреть нас с высоты. Густой смоляной дух вкусно щекотал в носу. Коричневые палые иголочки шелестели под босыми ногами.

— Куда движемся? — нагнала я Шилу, с независимым видом шагавшего по тропинке.

— На Серебряное озеро, — ответил тот. — Будем индр наших купать.

— Они чего, грязные? — спросила я, пытаясь отодрать шаловливые ручки Ветерка от своих волос.

Малец так самозабвенно вил на моей макушке воронье гнездо, что я даже боялась себе представить, как все эти колтуны потом распутывать буду.

— Перед обрядом положено, — обернул лобастую голову Арэнк. — У вас не так?

Ох! Надо бы как-то остудить отроков, что ли… Они там себе уже небось взрослую женатую жизнь планируют. А я им в этом не помощник.

— Ну так можешь теломытие отложить, — сказала я твердо. — Тебе с братом мамка в следующий раз жену приведет.

Оба индрика замерли. Нерасторопный Яс кубарем скатился с единорожьей спины.

— Поясни. — Арэнк даже не глянул на приятеля, копошащегося в кустах.

— Во-первых, я замуж совсем не хочу, — подбоченилась я.

Хотя принять подобающую позу с лишним грузом на плечах было ох как непросто.

— Кто тебя спрашивать будет… — процедил Шила. — За волосы да…

Он закончил тираду неприличным жестом. Я не сочла нужным ему отвечать. Какой все-таки вредный пацан! Вот всыпать бы ему по мягкому месту. Розги в рассоле вымочить, да от души, со всей силушки…

— А во-вторых? — рассудительно спросил Кел. — Если было во-первых, должно быть и во-вторых.

— А? — оторвалась я от воспитательных мечтаний. — Так ваш вождь меня хочет себе забрать.

— Понятно, — кивнул звездный индрик. — Значит, просто так купаться будем, без повода.

И, звонко заржав, устремился дальше по тропинке.

— Хотели жену, а получили новую мамку, — хихикнул Яс, потирая отбитую спину. — И так и так ладно выходит.

У меня рот сам собой раскрылся в удивлении. Значит, Сикис — отец жеребчиков? А Мейера, значит, мать? А он себе четвертую жену брать хочет? А она… А я… Ёжкин кот! Да чего у них за отношения такие?

— Купаться! — скомандовал Ветерок, потянув меня за прядки волос над ушами. — Но-о-о!

И я, послушная воле «всадника», двинулась за провожатыми.

Когда мы вышли к Серебряному озеру, я уже чувствовала себя вусмерть загнанной кобылой. Только что пена изо рта не шла. Озеро было прекрасно. Заключенная в смарагдовую оправу берега, вода казалась абсолютно непрозрачной, будто расплавленный металл или полированная поверхность драгоценной безделушки.

Я опустила брыкающуюся ношу на землю и обессиленно упала рядом. Вэрэн, скинув рубашонку, немедленно ускакал плескаться на мелководье. Мальчишки побежали собирать хворост для костра.

— Холодная! — фыркнул Кел, обмакнув в воду только копыта. — Я лучше на солнышке посижу.

Он изящно опустился на траву подле меня, подогнув колени, и доверчиво пододвинул голову:

— За ушком почешешь, мачеха?

— А чего это тебя? — подошел с другой стороны Арэнк. — Я тоже хочу.

— Я первый попросил.

— А я старший.

— На две минуты! Нашел о чем вспоминать!

— Сейчас как дам!

— Отдача замучает!

Предотвратить ссору можно было только одним способом. Я вытянула руки, да так, что в плечах что-то хрустнуло, и принялась чесать обоих. Индрики млели, прикрыв глаза и всхрапывая от удовольствия.

— А чего вы сейчас в лошадином обличье? — не прерывая ласки, спросила я. — Своими-то руками сподручнее.

— Ты думаешь, мы выбираем, когда перекидываться? — скосил на меня черный глаз Кел. — Как солнышко зайдет, так ипостась и сменим.

— И знаешь, чем первым делом займемся? — всхохотнул его брат. — Будем чесаться до посинения!

— А ведь неладно получается, — размышляла я вслух. — Мне ваша матушка говорила, что миряне ценили индриков как великих воинов. Большие боевые жеребцы, колющие рогами, бьющие копытами, — это я понимаю…

— Больно, — вскрикнул Кел, когда я случайно задела его рог запястьем. — Он же не затвердел еще!

— Прости, малыш, — рассеянно извинилась я, погладив пострадавший отросток кончиками пальцев. — Так какой толк в единорожьем воинстве, если надо только ночи подождать, чтоб повязать вас тепленькими?

— Матушка говорит — все дело в проклятии, — серьезно пояснил звездный жеребчик. — Серебро лишает нас сил…

Лунный металл. Я припомнила, что в старинных книгах серебро изображали в виде прекрасного юноши с полумесяцем в волосах. Тогда, если плясать от утверждения, что лошадиная ипостась — это сила и благословение, а человечья — слабость, получается противопоставление солнца и луны. Прямо как в древней легенде.

— Кто вас проклял?

— Одна природная ведьма, — ответил Арэнк. — Из-за нее нам пришлось уйти из мира, потому что не место там слабым народам.

— И что, только солнышко заходит, вас сразу перекидывает?

— Ну не сразу. Если быть до конца честными, мы можем противостоять превращению. Правда, недолго и не все.

— Тяжко это, — поддержал брата Кел. — Будто чих в себе держишь, а тебя изнутри распирает.

— Бедненькие, — протянула я, встряхивая уставшими руками. — Сильная небось ведьма вам дорожку перешла?

— Моргана Грайская, — зло выдавил Арэнк. — Слыхала про нее?

— Отчего ж не слыхать. Только померла ваша обидчица.

— Давно? — недоверчиво переспросил жеребчик.

— Лет сто как, — вспоминала я читанные еще дома фолианты. — Во время второй мажьей войны ее в горных известняках стихийники прикопали.

— Жаль, — переглянулся с братом Кел. — А мы-то сами хотели ее умертвить.

Я их расстройства ни капельки не разделяла. Это они по малолетству думают, что им любая баталия по плечу. А на самом деле… Помнится, Моргана та положила войска без счету, и отряд боевых магов две седмицы прочесывал Грайские горы, пока смог ее поймать и упокоить.