Любовь начинается с боли (СИ) - "Лелька". Страница 23

-Спасибо тебе, Сева. - Спустя минуту игры в ‘гляделки’, произнес Чеслав. - Спасибо, что стал для меня семьей.

-Так, приятель, давай без этих вот любовностей. - Усмехнулся Змей. В душе он искренне радовался за Чеслава. За эти месяцы парень навсегда вошел в его жизнь, наполняя ее семейным теплом. Змей и сам понимал, что относится к Чеславу к младшему брату, которого у него никогда не было. После смерти Чапы, парень наотрез отказался жить с матерью, попросив разрешения поселиться со Змеем. Первый месяц Чеслав отходил от шока осознания того, что убил собственного отца. И хотя, парень ни секунды не сожалел о содеянном, Змей его понимал. Трудно принимать в себе монстра, способного на убийство, тяжело прощать себе кровь, близкого, пусть и не любимого, человека.

-Новостей никаких? - Нарушил тишину Чеслав.

Змей отрицательно покачал головой. В сердце кольнула уже привычная обжигающая боль.

-Мы найдем ее, Сев, обязательно найдем.

Змей грустно вздохнул и, опираясь на перила, поднялся на ноги. Медленно разгибая спину, до скрипа сжав челюсть, последний раз взглянул на закат и направился в дом.

-Тебе нужно к Сан Санычу. - Чеслав хмуро посмотрел на Змея.

-Сам разберусь.

-Упрямец.

-Не отрицаю.

Доковыляв до второго этажа, Змей направился в свою комнату, но, проходя мимо спальни, в которой жила Наташа, как всегда остановился. Он еще ни разу не прошел мимо. Снова и снова дрожащими руками открывал дверь и, зайдя в комнату, останавливался напротив кровати. Долго смотрел на аккуратно застеленное покрывало, и в конце концов не выдержав, ложился, прижимая к груди подушку.

Когда он очнулся в реанимации, первой мыслью было то, что он так и не успел все рассказать Наташе, не успел попросить у нее прощения, признаться в своих чувствах, еще раз заглянуть в любимые глаза. Он никогда не забудет той боли, которая разрывала его изнутри, когда Толян сообщил ему, что Наташа сбежала. Он кричал…кричал от боли и отчаяния, ненавидя всех вокруг и проклиная себя за беспомощность. Он приказывал, просил, умолял Толяна найти ее, но тот лишь с грустью в глазах отвечал, что все их попытки заканчивались провалом. И даже та дикая боль от ранения, не заглушала боли в сердце, от того, что он снова потерял ту, что любил.

Первые два месяца, после выписки из больницы, он практически жил в комнате Наташи, запрещая здесь что-то менять. Любые уговоры врача, о том, что тренажеры необходимо установить там, где он больше всего проводит время, пресекались на корню, и не смотря на все запреты, он ходил заниматься в свою комнату, ночами же возвращаясь сюда. Каждый раз закрывая глаза, он вспоминал любимые синие глаза и засыпал с улыбкой на губах.

Наташа умоляюще смотрела на высокую стройную женщину, которая с грустью в глазах сидела напротив.

-Анастасия Константиновна, ну неужели нет никаких вариантов?

-Наташенька, милая, да пойми же ты наконец. Если бы это зависело только от меня, я бы ни минуты не задумывалась. Девочка, тебе всего шестнадцать.

-Через месяц будет семнадцать. - Твердым голосом, так, словно это что-то решит, поправила ее Наталья.

-Да, но ты все еще несовершеннолетняя. Комитет не позволит тебе усыновить ребенка. Да и одна ты. На что ты его воспитывать собираешься? А учить? - Женщина покачала головой. - Заканчивай ты это, Наташа, не выйдет ничего.

-Но он ведь и так уже практически живет у меня.

-Вот пусть и живет, а повзрослеешь, замуж выскочишь, там и посмотрим.

-Хорошо. - Обреченно ответила девушка и, поднявшись со стула, вышла из кабинета. Не обращая внимания ни на кого вокруг, она вышла из здания и не спеша побрела на остановку. Дождавшись автобус, Наташа села на последнее сидение, и с грустью посмотрела в окно. Грусть в глазах вмиг сменилась удивлением, а затем паникой. Возле здания районной администрации, прислонившись к капоту машины, стоял Толян. Мужчина разговаривал по телефону, радостно улыбаясь. Наташа прижалась к спинке сидения так, чтобы ее не было видно. В голове копошилось тысяча вопросов, но главным был один ‘Неужели они ее нашли?’.

-Господи, пожалуйста, прошу, не надо. - Шептала она.

-Ась? Чего бубнишь? - Переспросила, севшая рядом старушка.

-Это я не вам.

-Чумная что ли?

Наташа, ничего не ответила и снова с опаской взглянула в окно как раз в тот самый момент, когда Толян поднял глаза. Испугавшись, девушка резко наклонилась, прижимая голову к коленям.

-Точно бесовка. - Цокнула старушка, и боязливо перекрестилась, пересаживаясь на другое сидение.

Наташа, затаив дыхание, отсчитывала секунды, и молила Бога, чтобы Толян ее не узнал. Словно услышав ее молитвы, автобус тронулся. Только когда они отъехали от остановки на приличное расстояние, Наташа решилась сесть нормально. Ее колотила мелка дрожь. Обняв плечи, девушка постаралась успокоиться, убеждая себя, что все хорошо, и ее не узнали.

Восемь месяцев…Восемь долгих месяцев она пыталась забыть ЕГО. Не вспоминать той ночи, его прикосновения, боль, отчаяние…Старалась навсегда выкинуть из головы пугающий и одновременно завораживающий взгляд зеленых глаз. Но, не смотря на все попытки, у нее не получилось. Казалось, что она до конца жизни будет помнить его лицо, когда он говорил ей про аборт. Жесткие, решительные слова, и печальный, обреченный взгляд.

-Наташа! Натка, слышишь, аль уснула? -Окрикнул ее водитель автобуса. Наташа Вздрогнула от неожиданности, и затуманенным взглядом посмотрела на Петра Степановича. -Ты че это ревешь что ли?

Наташа, провела ладошкой по щеке и, ощутив мокрые дорожки, поняла, что она действительно плачет. Быстро вытерев щеки, она слабо улыбнулась мужчине.

-Все хорошо, дядя Петя. Соринка в глаз попала.

-Ага, знаем мы эти соринки…- Усмехнулся водитель.

Едва Наташа вышла из автобуса, на нее тут же налетел Тимка. Малыш с радостным криком ‘Ура, Натка приехала!’, крепко обнял ее.

-Я так соскучился!

-Всего-то пару часов не виделись. -Улыбнулась девушка, отвлекаясь от грустных мыслей.

-Ага! Пара часов это знаешь сколько много? Воооот так вот! - Раздвигая руки в стороны, ответил Тимофей. -Нат, а ты мне что-нибудь привезла? - Схватив Наташу за руку, и прищурив один глаз, добавил он.

-Так ты не по мне скучал, а гостинцы ждал.

-Нееет! -Протянул малыш. - Я честно, честно скучал. Просто гостинец тоже хочется.

-Вот, держи. - Достав из сумки большую, красочную энциклопедию динозавров, которых так любил Тимка, и шоколадку. Мальчик с огромными от восторга глазами, ухватился за книгу.

-Вот это да! А шоколадку спрячь, дома будем кушать, а то баба Катя увидит, опять ворчать будет, что у меня от сладостей скоро попа слипнется.

Наташа смотрела на Тимофея и не могла сдержать улыбки. Этот маленький жизнерадостный моторчик, навсегда завладел ее сердцем с первой их встречи, когда отец Иоанн представлял ее их группе как нового воспитателя. Тогда Тимофей сорвался с места и подбежав к ней, громко произнес:

-Когда-нибудь, ты будешь моей мамой.

Эти слова словно впечатались в ее сердце, заставляя его биться сильнее, дав новый стимул к жизни, к борьбе.

-Хорошо, малыш, бабе Кати мы не скажем. - Подмигнула ему Наташа, и не удержавшись поцеловала в щечку.

-Фу…-Протянул Тимка, стирая поцелуй рукавом. - Чего ты прям как девчонка, все время лижешься.

-Я и есть девчонка. - Шепотом ответила Наташа. - Ты только никому не говори.

Малыш весело засмеялся, оценивая шутку. Они шли по проселочной дороге. Тимофей весело рассказывал о прошедшем дне, крепко прижимая к груди объемную книжку. Он то и дело поворачивался к Наташе, делая паузы в своем рассказе, словно ожидая, что она ему что-то расскажет, но, так и не дождавшись, снова начинал разговор. Когда они уже подошли к дому, Тимофей, громко вздохнул, и не выдержал.

-Ну рассказывай уже!

Наташа улыбнулась, и грустно покачала головой.

-Почему? - Тимка смотрел на нее полными слез глазами.