Жить, чтобы любить - Донован Ребекка. Страница 49

– Ты серьезно?! – ужаснулась она. – Надо же, никогда бы не подумала, что он такой!

– Я тоже, – согласилась я. – А он клянется, что ничего особенного не делал. Но наотрез отказался говорить о том, чем же тогда там занимался. А может, я просто не слишком сильно хотела знать.

– А я вот, например, хочу! – воскликнула Сара.

– Сара! – бросила я на нее удивленный взгляд. – Он может делать что угодно и с кем угодно. Это не наше дело. – И чтобы сменить тему, спросила: – А как у тебя дела с Джейсоном? Как провели время наедине?

Сара театрально вздохнула и повалилась на спину. Честно говоря, я ожидала совсем другой реакции.

– Ну что?! Скажи! – потребовала я.

– Вы с Эваном, у меня на диване, пожалуй, продвинулись дальше, чем мы с Джейсоном. За исключением того, что мы все же поцеловались. Но даже для этого потребовалась целая вечность.

– Что ты имеешь в виду?

– Я прекрасно знаю, что ты обо мне думаешь. – Она посмотрела в мою сторону, и я ответила ей виноватым взглядом. – Но меня это не волнует. Я люблю секс. А он не хочет ко мне прикасаться. Ума не приложу, что делать. Наверное, он на меня все же не запал.

В ее словах была какая-то тоскливая безысходность. Я не знала, как ее утешить.

– А он тебе все еще нравится?

– В этом я тоже не уверена. – Мы немного помолчали, а потом она осторожно перевела разговор: – Послушай, мы так и не поговорили о том, как прошла твоя встреча с мамой.

– Давай не будем, – отрезала я. – Мне еще о многом надо подумать.

Я не хотела даже мысленно возвращаться к тому, что случилось. Слишком болезненно.

Сара не стала настаивать. Она посмотрела на часы возле кровати и спросила:

– Во сколько за тобой заедет Эван?

– В пол-одиннадцатого, – ответила я и тоже бросила взгляд на часы: – Сара! Он будет здесь уже через час. Мне надо принять душ. Но мы так и не закончили разговор о вас с Джейсоном. Давай завтра поговорим. Хорошо?

– Хорошо, – вздохнула она.

Я с трудом успела собраться, но ровно в десять тридцать уже встречала Эвана в дверях.

– Какие планы на сегодня? – спросила я, подставив лицо неожиданно теплым лучам ноябрьского солнца.

– Не волнуйся. Сейчас увидишь, – ответил он.

Когда мы подъехали к его дому, я обнаружила на подъездной дорожке серебристый «БМВ». Раньше я здесь других машин не замечала. Потом до меня дошло, что, по-видимому, здесь его родители. Как я посмотрю им в глаза после своего чудовищного провала вчера вечером?!

– А кто еще дома? – спросила я в тайной надежде, что он ответит: «Никто».

– Мама. Не волнуйся. Скорее всего, мы ее даже и не увидим.

Но не успел он это сказать, как кухонная дверь отворилась и во двор вышла его мама, причем специально, чтобы с нами поздороваться.

– Или все-таки увидим, – поправился Эван.

На Вивьен были широкие черные брюки и тонкий синий свитер, выгодно подчеркивающий ее стройную фигуру. И даже без украшений она казалась удивительно изысканной.

– Эмили, – улыбнулась она, – как я рада тебя снова видеть.

Удивленная столь радушным приемом, я ответила ей осторожной улыбкой. Даже Эван был явно поражен.

Спустившись с крыльца, она слегка обняла меня. Я страшно растерялась и не смогла ответить ей тем же: все произошло слишком быстро и, честно говоря, стало для меня полной неожиданностью.

– Я так понимаю, что вы с Эваном собираетесь провести вместе день. Чудесно, – просияв, сказала она.

– Мама, что с тобой такое?

– Эван, я просто рада снова видеть Эмили. Вот и все. – Вивьен неодобрительно посмотрела на сына, а потом, словно извиняясь за его бестактное поведение, наградила меня ласковой улыбкой.

– Мы идем в гараж, – посмотрев на нее с подозрением, сообщил Эван.

– Рада была повидаться с тобой, – приветливо произнесла Вивьен. – Надеюсь, ты сможешь как-нибудь с нами пообедать.

– Хм… Это было бы чудесно, – запинаясь, ответила я.

Она была сама любезность, хотя наше непродолжительное общение вчера вечером явно к этому не располагало.

Я проследовала за Эваном в гараж, но он почему-то не поднялся по лестнице в игровую комнату, а сразу прошел в заднюю часть помещения.

Когда мы оказались за закрытыми дверьми, он остановился в задумчивости.

– Что случилось? – поинтересовалась я.

– Ума не приложу, почему она так странно себя ведет, и это меня здорово нервирует. Все пытаюсь найти объяснение. Может, я что-то такое ляпнул или типа того. Прости, что попала из-за меня в глупое положение.

– Да я и сама удивляюсь. Мне казалось, что она должна меня презирать за мое позорное поведение на обеде. И, кроме того, не сомневаюсь, что Кэтрин уже успела на меня наябедничать, – призналась я, но в ответ он только задумчиво улыбнулся, очевидно, вспомнил мой триумфальный уход. – А вообще-то, я, конечно, дико сожалею, – закончила я.

– Ты о чем?

– Я должна была поддерживать тебя во время обеда, а не смеяться как последняя идиотка. Хотя я вовсе не над тобой смеялась. Я переживала, что она достает тебя дурацкими разговорами. Вот и смеялась над ее нелепым поведением.

– Расслабься. Ты мне здорово помогла. Финал был просто супер.

– Ну ладно. А что будем делать? – поинтересовалась я, оглядывая огромное помещение.

Там стояли две самоходные газонокосилки, водный мотоцикл и еще какие-то транспортные средства для активного отдыха.

Эван подошел к черному кроссовому мотоциклу и протянул мне красный шлем.

– Устроим покатушки. – Он выкатил мотоцикл к воротам на другом конце гаража, нажал на какую-то кнопку на стене, и ворота поползли наверх.

Я увидела, как он выехал из гаража, и словно приросла к земле.

– Эван, не думаю, что это хорошая идея.

– Доверься мне, тебе понравится. – И с этими словами он надел черный шлем.

Я медленно, нога за ногу, подошла к нему и тоже надела на голову шлем. Какого черта я все это делаю?!

Эван помог мне застегнуть ремешок, показал, как залезать и куда ставить ноги. Объяснил, что дорога будет в основном ровной, но тряхнуть может. Здорово! Я впервые в жизни собиралась сесть на мотоцикл, причем такой, с которого можно было запросто навернуться.

Эван нажал на стартер, и кроссовый мотоцикл ожил. От его рева у меня зашлось сердце. Потом Эван пару раз газанул, и мне стало еще хуже. Он махнул мне рукой, чтобы я садилась. Чтобы не передумать, я быстро закинула ногу, села в седло, прижалась к Эвану и положила руки ему на талию, но он тут же заставил меня обнять его покрепче. А когда мы рванули с места, я поняла почему.

Мы неслись по полю в сторону леса. От страха сердце у меня трепыхалось где-то в районе горла. Когда мы въехали в лес и местность стала более ухабистой, я еще теснее прижалась к Эвану, чувствуя пятой точкой каждую кочку, каждую ямку, каждый корень, – все еще слишком напуганная, чтобы наслаждаться новыми ощущениями.

Однако постепенно я привыкла к сумасшедшей езде и слегка ослабила свою мертвую хватку. Но продолжала крепко держать Эвана за талию, прекрасно понимая, что если хорошенько тряхнет, то я запросто вылечу из седла. Я старалась смотреть только на деревья, мимо которых мы пролетали, на солнце, пробивающееся сквозь верхушки сосен и елей. В лесу оказалось неожиданно светло, возможно потому, что, несмотря на удивительно погожий день, деревья уже сбросили листву, приготовившись к зиме.

Эван стал постепенно притормаживать и наконец остановил мотоцикл. Слез с него и снял шлем. Выпрямившись, я попробовала сделать то же самое. Но снять шлем мне не удалось. Пришлось попросить Эвана расстегнуть ремешок. От напряжения я едва стояла на ногах.

– Ну как? – избавив меня от шлема, поинтересовался Эван.

– Неплохо, – пожала я плечами.

– Что?! – возмутился он. – Признайся, что тебе понравилось!

– Не совсем.

Но он только засмеялся и покачал головой.

Я посмотрела на залитую солнцем просеку, поросшую высокой травой. Под горушкой весело журчал ручеек, змеившийся по камням в сторону чащи.