Игра престолов - Мартин Джордж Р.Р.. Страница 101

Для своего роста у меня слишком прожорливый рот и слишком болтливый, подумал карлик, отползая назад в угол сооружения, которое Аррены насмешливо именовали своей темницей. Тирион скрючился под тонким одеялом, кроме которого у него здесь ничего не было, разглядывая бездонное синее небо и далекие горы, уходившие, казалось, в бесконечность. Он пожалел о плаще из шкуры сумеречного кота, выигранном у Мариллона в кости после того, как певец стащил одеяние с тела убитого предводителя разбойников. Шкура пахла тленом и кровью, но была теплой и толстой. Морд сразу же отобрал ее.

Ветер теребил его одеяло порывами, острыми, словно когти. Камера была прискорбно мала даже для карлика. Там, где в любой настоящей тюрьме действительно была бы стена, пол кончался и начиналось небо, так что Тирион не испытывал недостатка в свежем воздухе, солнечном свете, в звездах и луне по ночам, но он охотно променял бы сейчас все это на самую мокрую и мрачную темницу в недрах Бобрового утеса.

— Ты улетишь отсюда, — посулил ему Морд, втолкнув в камеру. — Дней через двадцать или тридцать, а может, и пятьдесят, но все равно улетишь!

Аррены содержали лишь одну тюрьму и охотно предоставляли своим узникам возможность побега. В тот первый день, набравшись отваги, Тирион лег на живот и подполз к краю, чтобы поглядеть вниз. Отделенный воздушным простором, Небесный замок находился в шести сотнях футов под ним. Нагнув голову вправо и влево, он заметил другие камеры, сверху тоже. Прямо пчела в каменных сотах, только без крыльев!

В холодной камере ветер завывал и днем, но худшее заключалось в том, что пол был наклонным. Уклон был небольшим, но и его было достаточно. Тирион боялся закрыть глаза, чтобы не скатиться во сне и не проснуться во внезапном ужасе у края обрыва. Нечего удивляться тому, что эти небесные камеры доводили людей до безумия.

Синева зовет. «Боги, помилуйте меня», — написал на стене один из прежних обитателей камеры веществом, похожим на кровь. Вначале Тирион даже заинтересовался, кто это мог быть, что с ним стало, но потом решил, что лучше все-таки этого не знать.

А надо было только закрыть свой рот…

Все началось с несчастного мальчишки, глядевшего на него с трона из резного чардрева, под украшенными луной и соколом знаменами Аррена. На Тириона Ланнистера всякий смотрел сверху вниз, но этот шестилетний сопляк, моргнув красными глазами, спросил с пухлой подушки, которую ему подкладывали, чтобы сделать повыше.

— А он плохой?

— Плохой, — согласилась леди Лиза, занимавшая рядом престол пониже. Она была вся в голубом, напудрена и надушена — ради женихов, наполнивших двор.

— Он такой маленький, — хихикнул лорд Орлиного Гнезда.

— Это Тирион-Бес из дома Ланнистеров, убийца твоего отца. — Она возвысила голос, чтобы слова ее были слышны в конце чертога Орлиного Гнезда. Отражаясь от молочно-белых стен и тонких колонн, звук доносился до слуха каждого человека. — Он убил десницу нашего короля.

— Значит, я убил и его? — подобно глупцу спросил Тирион. В такой миг подобало держать рот на замке, а голову склоненной. Теперь он понимал это; седьмое пекло, он знал это даже тогда. Высокий чертог Арренов был длинным и строгим, стены его, облицованные белым с синими прожилками мрамором, обжигали холодом, но окружающие его лица были еще холоднее. Сила Бобрового утеса была далеко, и в долине Арренов Ланнистеры друзей не имели. Покорность и молчание послужили бы ему лучшей зашитой.

Но Тирион находился не в том настроении, чтобы проявлять рассудительность. К стыду своему, он сдался на последнем отрезке подъема, короткие ноги не могли поднять его дальше в Орлиное Гнездо. Бронн пронес карлика остаток пути, и унижение лишь подливало масла в огонь его ярости.

— Итак, мне пришлось основательно потрудиться, — проговорил он с горьким сарказмом. — Интересно, когда я нашел время на все эти убийства?

Ему следовало бы помнить, с кем он имеет дело. Лиза Аррен и ее задохлик и при дворе не обнаруживали симпатии к шутке, в особенности когда она была направлена против них.

— Бес, — холодно бросила Лиза, — постарайся следить за своим колким языком и разговаривай с моим сыном вежливо, иначе у тебя появится причина сожалеть об этом. Помни, где ты находишься. Это Орлиное Гнездо, тебя окружают верные рыцари Долины, люди, которые любили Джона Аррена. Любой из них охотно умрет за меня.

— Леди Аррен, если со мной что-нибудь случится, мой брат Джейме постарается, чтобы именно так и произошло. — выплюнув эти слова, Тирион понял, насколько они безумны.

— А умеете ли вы летать, милорд Ланнистер? — спросила леди Лиза. — Неужели у карликов есть крылья? Если нет, я попросила бы проглотить следующую угрозу раньше, чем она придет в голову.

— Я не угрожаю, — отвечал Тирион, — а даю обещание.

Маленький лорд Роберт вскочил на ноги в таком беспокойстве, что даже выронил куклу.

— Ты не можешь сделать нам больно! — завопил он. — Никто не может здесь сделать нам больно! Мама, скажи ему, что он не сможет сделать нам больно! — Мальчишка начал дергаться.

— Орлиное Гнездо неприступно, — спокойным голосом проговорила Лиза Аррен. Она прижала к себе сына, окружив его оградой полных белых рук. — Этот Бес просто пытается испугать нас, милое дитя. Все Ланнистеры лжецы. Никто не причинит тебе зла, мой милый мальчик!

Черт побери, она была и в самом деле права. Испытав дорожные трудности, Тирион прекрасно представлял себе, каково придется рыцарям, с боем поднимающимся по лестнице: камни и стрелы будут сыпаться на них с неба, и враги будут защищать каждую ступеньку. Возможностей слова «кошмар» тут явно не хватало. Нечего удивляться тому, что Орлиное Гнездо так ни разу и не было взято врагом!

Но Тирион опять не сумел промолчать.

— Не то чтобы неприступно, — сказал он, — а просто неудобно лезть наверх…

Молодой Роберт показал вниз дрожащей рукой.

— Ты лжец. Мама, я хочу видеть, как он летает.

Стражи в небесно-синих плащах схватили Тириона за руки и оторвали от пола.

Одни боги знают, что бы случилось тогда, если бы не Кейтилин Старк.

— Сестра, — проговорила она со своего места за троном, — прошу тебя, вспомни: этот человек — мой пленник, и я не хочу ему вреда.

Лиза Аррен бросила на сестру холодный взгляд, потом поднялась и, шелестя длинными юбками, кинулась к Тириону. Ему даже показалось, что она ударит его, но Лиза приказала выпустить Тириона. Когда карлика поставили на пол, ноги ему отказали и Тирион упал.

Понимая, что он представляет собой, Тирион с трудом стал на колени лишь для того, чтобы, ощутив спазмы в ногах, вновь повалиться на пол. Хохот загулял по высокому чертогу Арренов.

— Маленький гость моей сестры слишком устал, чтобы стоять, — объявила леди Лиза. — Сир Вардис, проводите его вниз в тюрьму. Одна из наших небесных камер поможет ему опомниться.

Стражники вздернули его на ноги. Тирион Ланнистер болтался среди них, слабо брыкаясь, побагровев от стыда.

— Я вам это припомню, — пообещал он, когда его понесли прочь. Ничего другого Тириону и не оставалось.

Сначала он утешал себя тем, что заточение продлится недолго: Лиза Аррен просто решила унизить его, вот и все. Она скоро пришлет за ним. Если же нет, тогда Кейтилин Старк наверняка захочет допросить его. Но на этот раз он будет следить за своим языком. Они не посмеют убить его: он все-таки оставался Ланнистером с Бобрового утеса, и, пролив его кровь, сестры накличут на себя войну. Так, во всяком случае, он убеждал себя самого.

Но теперь он более не был в этом уверен.

Быть может, похитители решили сгноить его здесь; однако Тирион опасался, что сил у него может не хватить на долгое гниение. Он слабел с каждым днем, и потом Морд рано или поздно должен был сделать свое дело, если только тюремщик до этого не успеет заморить его насмерть голодом. Еще несколько голодных ночей, и синева начнет призывать к себе и его.

Он попытался представить себе, что происходит за стенами его, так сказать, камеры. Получив известие, лорд Тайвин, безусловно, послал погоню. Джейме, возможно, уже ведет войско через Лунные горы, если только не едет на север в Винтерфелл. Подозревает ли кто-нибудь за пределами Долины, куда именно Кейтилин Старк отвезла его? Он подумал о том, что предпримет Серсея, когда услышит о его похищении. Король может приказать освободить его, но кого послушает Роберт — свою королеву или десницу? Тирион не испытывал иллюзий относительно любви короля к его сестре.