Игра престолов - Мартин Джордж Р.Р.. Страница 78

— Ну, как ты хочешь, — сказал он. Безусловно, когда-нибудь это ей надоест. — Старайся быть осторожной.

— Обязательно, — обещала она, перепрыгивая с правой ноги на левую.

Поздно ночью Нед проводил девочек через город и уложил их в постель. Оставив Сансу наедине с ее мечтами, а Арью с синяками, Нед поднялся в собственные палаты на вершине башни Десницы. День выдался теплым, и в комнате было душно и жарко. Нед подошел к окну и приоткрыл тяжелые ставни, чтобы впустить прохладный ночной воздух. На противоположной стороне Великого двора в окне Мизинца горели свечи. Время уже перевалило за полночь. Веселье у реки едва начинало затихать.

Нед извлек кинжал и принялся изучать его. Клинок Мизинца, выигранный на пари Тирионом Ланнистером, посланный, чтобы убить Брана во сне. Почему? Зачем карлику понадобилась смерть Брана? Зачем вообще кто-то захотел покуситься на его жизнь?

Кинжал и падение Брана каким-то образом связывались с убийством лорда Аррена. Нед чувствовал это нутром, но правда о смерти Джона по-прежнему оставалась столь же скрытой от него, как и прежде. Лорд Станнис не вернулся на турнир в Королевскую Гавань, Лиза Аррен хранила молчание за высокими стенами Орлиного Гнезда. Сквайр погиб, а Джори все еще обследовал публичные дома. Он располагал только бастардом Роберта.

В том, что угрюмый ученик оружейника является сыном короля, Нед не сомневался. Черты Баратеонов несомненно отпечатались на его лице, скулах, глазах, черных волосах. Ренли был еще слишком молод, чтобы сын его мог достичь такого возраста, холодный Станнис замкнулся в своей гордости, поэтому Джендри, безусловно, сын Роберта.

Но что же он узнал, обнаружив мальчика? По Семи Королевствам король оставил немало детей. Он открыто признал одного из своих бастардов — мальчика в возрасте Брана, рожденного от знатной матери. Парнишку воспитывал кастелян лорда Ренли в Штормовом Пределе.

Нед вспомнил первое дитя Роберта, дочь, родившуюся в Долине, когда Роберт был, по сути дела, мальчишкой. Такая милая крохотная девчонка. Молодому лорду Штормового Предела ребенок понравился, Роберт ежедневно заходил поиграть с младенцем, даже после того, как потерял интерес к его матери. И при этом нередко прихватывал с собой для компании Неда, вне зависимости от его желания. Девочке должно исполниться семнадцать иди восемнадцать, она теперь старше, чем был Роберт, когда она родилась. Странная мысль. Подобные связи мужа, естественно, не радовали Серсею, но в конце концов какая разница — один бастард у короля или сотня? Закон и обычай не предоставляли незаконнорожденным особых прав. Ни Джендри, ни девушка из Долины, ни мальчик из Штормового Предела не представляли опасности для законных детей Роберта.

Размышления Неда прервал негромкий стук в дверь.

— К вам человек, милорд, — доложил Харвин. — Он не хочет называть свое имя.

— Впустите, — произнес Нед удивленно. Посетитель, коренастый, в потрескавшихся, покрытых грязью сапогах и тяжелом коричневом балахоне из самой грубой домотканой ткани, прятал свое лицо под капюшоном, а руки в объемистых рукавах.

— Кто вы? — спросил Нед.

— Друг, — ответил из-под капюшона низкий голос — Нам надо поговорить наедине, лорд Старк.

Любопытство оказалось сильнее осторожности.

— Харвин, оставь нас, — сказал он. Гость откинул капюшон, лишь когда они остались вдвоем за закрытыми дверями.

— Лорд Варис? — удивленно проговорил Нед.

— Лорд Старк, — вежливо попросил Варис усаживаясь, — не нальете ли вы мне вина?

Нед наполнил две чаши летним напитком и вручил одну из них Варису.

— Я мог бы пройти в футе от вас, но так и не узнать, — сказал он, не веря своим глазам. Он еще не видел, чтобы евнух одевался во что-нибудь, кроме шелков и бархата, самого богатого дамаскина, теперь же от этого человека разило потом, а не пахло сиренью.

— Именно на это я и надеялся, — отвечал Варис. — Нехорошо получится, если некоторые люди узнают, что мы разговаривали наедине, королева не сводит с вас глаз. Великолепное вино, благодарю вас.

— А как вы прошли мимо остальных стражей? — спросил Нед. — Кейн дежурил у башни, а Элин на лестнице.

— В Красном замке есть пути, доступные лишь призракам и паукам. — Варис улыбнулся, извиняясь. — Я не задержу вас надолго, милорд. Есть вещи, которые вы должны знать. Теперь вы — десница короля, а король глуп. — Сладкие интонации в голосе евнуха исчезли, тонкий голос резал как нож. — Он ваш друг, я знаю это, и тем не менее он глуп и обречен, если только вы не спасете его. Беда грозила ему сегодня. Они собирались убить короля во время схватки.

Потрясение лишило Неда дара речи.

Потрясен:

— Кто?

Варис отпил вина.

— Если мне и в самом деле необходимо объяснять это вам, тогда вы еще больший дурак, чем Роберт, и я попал не туда.

— Ланнистеры, — проговорил Нед. — И королева. Нет, не верю. Это не Серсея. Она же просила его не участвовать в схватке!

— Она запретила ему драться перед лицом своего брата, его рыцарей и половины двора. Скажите мне откровенно, знаете ли вы более надежный способ заставить короля Роберта выехать на поле битвы? Я спрашиваю вас!

Сердце Неда заныло. Евнух попал в точку, скажите Роберту Баратеону, что он не может, не должен или не имеет права что-либо делать, и можно считать дело сделанным.

— Но если бы он выехал на поле боя, кто осмелился бы ударить короля?

Варис пожал плечами.

— На поле выехали сорок всадников. У Ланнистеров много друзей. Кто сумел бы назвать убийцу посреди всей сумятицы, лошадиного ржания и хруста костей, рядом с Торосом из Мира и его дурацким огненным мечом, если бы какой-нибудь случайный удар повалил государя? — Подойдя к бутыли, он сам наполнил свою чашу.

— А потом убийца горестно припал бы к ногам покойного. Я просто слышу его рыдания и вижу скорбь. Вне сомнения, благородная и скорбная вдова пощадила бы его, подняла бы несчастного на ноги и благословила добрым поцелуем. У юного короля Джоффри тоже не осталось бы другого выхода, кроме как простить его. — Евнух провел рукой по щеке — А может, Серсея приказала бы сиру Илину снести ему голову. Меньше риска для Ланнистеров, так почему бы не удивить своего маленького друга?

Нед ощутил, как а душе его окреп гнев.

— Вы знали о заговоре и ничего не сделали!

— Я командую шептунами, а не воинами.

— Вы должны были обратиться ко мне раньше.

— О да, конечно. И вы бросились бы прямо к королю. И как поступил бы Роберт, узнав об опасности? Как вы думаете?

Нед прикинул.

— Он проклял бы всех и выехал бы на поле, чтобы показать, что он никого не боится.

Варис развел руки.

— А теперь я сделаю еще одно признание, лорд Эддард. Мне хотелось узнать, как в этой ситуации поступите лично вы. Вы спросили, почему я не обратился к вам. Я должен ответить. Ну что ж, потому, что я не доверял вам, милорд.

— Вы не доверяли мне? — Нед был самым явным образом удивлен.

— В Красном замке обитает две разновидности людей, лорд Эддард, — проговорил Варке. — Те, что верны государству, и те, что верны лишь самим себе. До нынешнего утра я не знал, кто вы, и ждал… но теперь я знаю это. — Он напряженно улыбнулся, на мгновение лицо евнуха и носимая им прилюдно маска соединились. — Я начинаю понимать, почему королева настолько опасается вас. Да-да, в самом деле.

— Скорее ей следовало бы бояться вас, — сказал Нед.

— Нет. Я — это я. Король пользуется моими услугами, но они позорят его. Наш Роберт могучий и доблестный воин, а подобные воплощения рыцарства не любят соглядатаев, шпионов и евнухов. Если настанет день, когда Серсея шепнет ему: «Убей этого человека», — Илин Пейн снесет мне голову мановением руки… Кто тогда будет оплакивать Вариса? И на юге, и на севере песен о пауках не поют. — Он протянул к Неду влажную руку. — Но что касается меня, лорд Старк… я думаю… нет, знаю… король не убьет вас, даже ради своей королевы, в этом может быть наше спасение.

Какое-то мгновение Эддард Старк чувствовал одно желание: возвратиться в свой Винтерфелл, к чистой простоте севера, где врагами были зима и одичалые, обитающие за Стеной.