Связанные - Краснова Галина Владимировна. Страница 29

Женька

— Шах и мат. Снимай трусы.

Скучающе подперев подбородок кулаком, я требовательно протянула руку к своему противнику по шахматной доске. Симпатичный златокудрый и абсолютно незнакомый эльф трогательно покраснел и зашевелил кончиками ушей. Я грозно нахмурилась, заставляя его краснеть еще больше.

— Госпожа Наследница, а, может, не надо?

— Надо, Федя. Надо. Снимай свои очаровательные розовенькие трусики с голубенькими сердечками. Я собираюсь прибить их над своей кроватью, как первый боевой трофей.

Ага, моя первая грандиозная победа в пяти шахматных партиях подряд за какой-то час. Раздела эльфика догола. А не фиг было садиться играть с голым торсом. Штаны ремень, портянки, сапоги и апофеоз — розовые трусики подвида «семейные». А чем еще занимать в борделе девушке, если она здесь не работает? Нет, конечно, эльфийские публичные дома построены так, чтобы даже самые привередливые чувствовали себя здесь уютно. Этакий элитный клуб, где девушки идут лишь в ночную нагрузку, а основными развлечениями являются азартные игры, но все же! Уроды! Как они могли не сказать мне, что с бала мы отправляемся в… дом терпимости?! Гады! Сами наверх ушли, в комнаты, развлекаться, а я что тут должна делать? В шахматы с клиентами играть, которые ждут своей очереди? Так после моего дворового воспитания здесь достойных противников нет. Все карточные игры, домино, шахматы, шашки освоены мною в совершенстве.

Очаровательные розовые трусы шлепнулись на доску, заставив меня сдержанно улыбнуться. А хотелось заржать в голос, так как даже со своими скудными познаниями я перевела надпись, вышитую золотыми нитями спереди, гласящую: «мой ключик подойдет ко многим замкам». А не слишком ли он высокого мнения о себе?

— Позвольте мне отыграться, госпожа!

— Еще одну партию в шахматы?

Я пакостно улыбнулась, крутя в руках трофей. Блондин смутился и заерзал на стуле так, что я даже начала волноваться. А вдруг заноз в свои оголенные холмы нахватает?

— А может в карты?

— А тебе есть на что играть, мой блондинистый друг?

Он замялся, но шлепнул какую-то бумажку на стол. Я с интересом ее изучила, но в суть так и не вникла.

— И что это?

— Этот документ даст вам право на владение моей небольшой делянкой розовой конопли. Если вы выиграете, конечно. Но ваша ставка должна быть равнозначной. Что скажете на счет всей моей одежды и ночи в вашей компании?

Ой-ей-ей, какие мы оказывается. Казанова местного разлива. Фи. Все мужики козлы. Кто не козлы — с теми скучно.

— Ушастый, ты за кого меня принимаешь? За работницу этого заведения? Только попробуй до меня хоть пальцем дотронуться — пожалеешь. Я тебе око натяну поверх седалищных холмов, как говорят некоторые личности. И делянка мне твоя не нужна, я же не торчок какой-нибудь.

Эльф покраснел еще больше, но теперь уже от гнева. Что, не привык светленький к такому обращению? Правда глаза колет? Блондин несчастный! Ненавижу мужиков. Расстрелять их всех надо!

— Госпожа, вы сами виноваты в этом! Между прочим, вы сейчас находитесь в публично доме. И прекрасно вписываетесь в обстановку!

Он даже подскочил, заставив девиц смерить его заинтересованными взглядами. Ну да, посмотреть есть на что. Но у Дарелина круче, даже если учесть, что он был в полотенце. У, Дарелин, чтоб у тебя все поотсыхало и поотваливалось! Подлый предатель! Доберусь я до тебя — кладовкой не отделаешься. Богом клянусь, у тебя в жизни там больше не пошевелится ни на кого, кроме меня! Это я сказала в первый раз в тот момент, когда только поняла, что это за место. И повторила уже раз дцать!

— Вот это ты сейчас зря сказал…

Разозлившись, я швырнула всю его одежду в камин, заставив многих засмеяться. Впрочем, место тряпок в моих руках занял тяжелый медный подсвечник, которым я немедленно замахнулась на обидчика, олицетворившего сейчас все зло мужчин.

— Не стоит этого делать, юная леди.

Кто-то, обойдя меня со спины, обхватил одной рукой за талию, а второй — схватил за запястья. Мне показалось, что я попала в тиски. Ощущая спиной чью-то каменную и явно мужскую грудь, я попыталась вырваться, но потерпела неудачу.

— Отпусти меня, а то пожалеешь!

— Расслабьтесь, свет моих очей. Не стоит устраивать публичный скандал в таком месте. Это недостойно.

Я окаменела, почувствовав, как мой пленитель целует меня в мочку уха. По спине пробежала дрожь, ноги мелко затряслись.

— Пустите…

— А если не отпущу, то что?

— Я… я… я буду кричать.

Я даже зажмурилась от обреченности. Мужик явно сильный и здоровый. И что я могу с ним сделать? Конечно, Шес и Дарелин меня учили, но все эти знания куда-то испарились.

Но руки неожиданно разжались. Приобретя столь желанную свободу, я чуть не рухнула, но меня бережно подхватили и усадили в кресло.

Придя в себя на столько, чтобы адекватно воспринимать ситуацию, я огляделась. Оказывается, схватил меня не кто иной, как Даластор. Я даже покраснела, вспомнив о своей реакции на поцелуй в ушко.

— Ма… ма… ма…

— Мама?

— Ма-магистр Даластор! Что вы себе позволяете? Я… я… приличная девушка, а вы…

Я обвиняющее ткнула в него указательным пальцем, с неудовольствием отметив, как рука трясется. Да что ж у меня за реакция такая на этого человека? Ну, не спорю, красив, обаятелен и умен. Ну и что? Дарелин его превосходит по всем статьям. Вот, только, в присутствии двухцветного у меня в животе бабочки порхают. А в присутствии магистра — внизу живота тянет и ноги подкашиваются. Что, интересно, это значит?

— Когда вы покинули бал, моя дорогая, я почувствовала, что свет померк. И я решил последовать за вами, чтобы насладиться вашим сиянием.

— А может не стоит?

Соберись, тряпка! Ну что это за мяуканье маленького больного котенка? Перед тобой мужчина твоей мечты! Подбери слюни, грудь вперед… Ну и что, что маленькая? Зато есть! А все что есть — все мое.

— Милая леди, я восхищен вами. Может, вы хотите осмотреть комнаты на втором этаже? Я слышал, что там дивная лепнина на потолках и кровати удивительной формы.

Показав в пугающем оскале все свои зубы, он галантно предложил мне руку. Но я лишь сильнее вжалась в кресло и вцепилась в подлокотники.

— Не… я пас. Знаете, ну не могу я оценить по достоинству все изыски… э… местной архитектуры. И круглые кровати меня не вдохновляют. Я… это самое… подожду, пока местные умельцы додумаются до зеркал на потолках, вот…

Магистр отшатнулся, пораженный моим познанием. Местные же труженицы стали возбужденно перешептываться. А одна даже подошла и склонилась надо мной.

— Леди, я владелица этого дома, Арсунаэль. Не могли бы вы поподробнее рассказать про зеркала…

Не могу поверить, что владелица борделя может смущаться! Да еще и так сильно, что даже мне стало жарко.

— Ну… у себя дома я слышала, что… в заведениях подобного рода… иногда бывают комнаты, в которых и стены и потолки покрыты зеркалами. Ну, чтобы самовлюбленные мужчины могли наблюдать за собой во время… работы.

Я заикалась, подбирая слова, но, кажется, донести свою мысль до народных масс. Кстати, моя аудитория расширилась на одну крайне недовольную личность — на Дарелина. Он был растрепан и зол как никогда раньше. Я окончательно убедилась в том, что он — не тот компанейский и терпеливый парень, которого я знала. Это смертельно опасный хищник. И он уже узнал вкус крови и получил от него свое наслаждение. Я сжалась в своем кресле в комок, растеряв где-то всю злость.

— Чем ты тут занимаешься, малявка?

— Развлекаюсь, вроде как. На балу ты же мне не дал это сделать.

Мой голос затихал под его злобным взглядом. Последние слова я уже почти проглотила. Да что с ним такое? Импотенция подкралась незаметно? Ну так не мудрено после семи сотен лет воздержания.

— Ты чем-то не довольна?

Многим. Но разве признаешься под таким взглядом? Убьет и не поморщится.

— Все в порядке, мой господин. Я прошу прощения за свое недостойное поведение.