Ломаная линия - Бейтс Ноэль. Страница 5

— Как обычно, а что?

— Ты не могла бы сходить за пивом? У меня последняя бутылка.

— И ты весь вечер будешь дома?

— Нет, мы договорились встретиться с Робби после футбола.

— Значит, выпьешь там, куда вы с ним пойдете?

— Только не начинай снова свои проповеди, Одри. Я сыт ими по горло. Из-за них я дома не могу находиться. С тех пор как ты поступила на курсы, ты возомнила о себе черт знает что! — Он помолчал. — Максимум, на что ты можешь рассчитывать после их окончания, это место секретарши в какой-нибудь захудалой фирме.

Повторяю, без высшего образования ты никому не нужна.

Это уже слишком! Одри захлопнула тетрадь и холодно посмотрела на Патрика.

— Но ведь ты знаешь не хуже меня, Патрик, почему я не получила высшего образования! Не так ли?

Патрик вскочил и с перекошенным лицом вышел из гостиной. Вскоре Одри услышала, как он гремит чем-то на кухне. Да, она коснулась самого больного, но извиняться перед ним не собиралась. Она всего лишь сказала правду. Лучше сказать все, что накипело в душе, человеку, который это заслужил, чем вываливать на голову незнакомцу. Как она поступила ночью, три дня назад. Мистер Икс ни разу больше не появился, хотя она искала его глазами каждый вечер, когда работала в ночном клубе.

Одри пошла на кухню и встала в дверях С мрачным видом.

— Ты мне не ответил, Патрик, — твердо сказала она.

— Мне надоело ссориться с тобой, Одри. Уж лучше бы ты снова уткнулась в свои учебники, теша себя иллюзиями, что можешь прыгнуть выше головы.

— Нет, Патрик, я хочу выяснить все до конца. Меня тошнит от твоих оскорбительных пассажей, ты импровизируешь на одну и ту же тему.

Тебя заело, мой друг, как испорченную пластинку. Злишься, что я пытаюсь прыгнуть выше головы? Почему? Потому что сам ты ничего не хочешь? Думаешь, мне очень нравится работать в ночном клубе официанткой? Но я работаю, иначе нам обоим жить будет не на что!

— Скажи еще, что я сам виноват в аварии, когда сломал руку! Можешь проклинать меня за это! — Патрик нервно ходил по кухне, ероша на голове волосы.

— Я не собираюсь тебя ни за что проклинать, Патрик. Но прошло почти два года! Ты никогда не станешь снова профессиональным пианистом. Но у тебя было время на то, чтобы прийти в себя и подумать о будущем…

— Знаешь, Одри, я лучше пойду к Робби. Ни к чему мне выслушивать от тебя то, что я уже слышал много раз.

Слезы выступили на глазах Одри, но она продолжала стоять в дверях, не давая Патрику возможности уйти.

— Тебе нужно найти работу, Патрик.

Он со стуком поставил на стол пустую пивную бутылку.

— О какой работе ты говоришь, Одри? Начинать с младшего клерка в мои годы? Носить костюм и рубашку с галстуком. Просиживать штаны в какой-нибудь захудалой канцелярии?

И тогда я стану для тебя привлекательнее? А?

— Ну почему обязательно в канцелярии? У тебя музыкальное образование, ты мог бы преподавать в детской школе…

— И получать гроши по сравнению с твоим заработком в ночном клубе! Может, мне устроиться туда гардеробщиком?

— Не знаю, Патрик. Так ведь тоже не может дальше продолжаться. Мне ведь приходится надрываться в официантках, чтобы оплачивать счета, которые ты не намерен оплачивать, потому что тебя никакая работа не устраивает!

— Знаешь что? Если ты так настроена, то почему бы тебе просто не сменить место жительства, Одри?

Он увидел ее несчастные глаза и отвернулся.

— Возможно, я так и поступлю, — холодно сказала Одри и повернулась, чтобы уйти.

Дальше повторилась та же сцена, которой заканчивались все их разговоры в последнее время. Извинения Патрика, его заверения, что она ему нужна. Потом он ушел, хлопнув дверью. Оба понимали, что их отношения исчерпали себя уже давно. И дело было не только во внешних обстоятельствах. За два года они оба изменились. Но как трудно сказать «прощай» человеку, с которым связаны самые счастливые годы, годы юности и радужных надежд. Вдобавок Одри была привязана к Патрику самым унизительным для мужчины чувством — она жалела его.

Жалела с того момента, когда случилась та авария, которая положила конец его музыкальной карьере. Патрик до сих пор не нашел в себе сил изжить горечь поражения. Он злился на весь мир, на судьбу, на бывших друзей-музыкантов. Музыка вызывала у него приступы гнева, он не мог слушать ее. В первое время он делился с нею своими переживаниями и, как маленький мальчик, рыдал у нее на плече. Но в последние шесть месяцев его поведение изменилось: он замкнулся в себе, стал больше пить и все чаще в его отношении к ней проскальзывали недоброжелательность и раздражение.

Одри убрала со стола учебники и тетради, приняла душ и стала собираться на работу. Ночной клуб «Фламинго» хорош уж тем, что там ей некогда думать о своих проблемах с Патриком, не говоря уже о тех фантастических деньгах, которые она зарабатывает там. Ей пришло в голову, что сегодняшний их разговор с Патриком отличается от других подобных. Сегодня каждый из них высказался более определенно о том, что они оба таили в себе долгое время.

Одри работала уже несколько часов, но слова Патрика о том, что ей пора сменить место жительства, не выходили у нее из головы. Посетителей в зале становилось все больше. Удивительно, как ей удалось заметить своего мистера Икс, ведь он сидел в самой глубине зала, там, где освещения было меньше всего. С этого момента ее мысли сосредоточились только на нем, и ей приходилось следить за каждым своим движением. Не выдержав такого напряжения, Одри подошла к нему, хотя он сидел не за ее столиком.

— Зачем вы пришли? — тихо, но резко спросила она.

— Я обещал вернуться, вот и вернулся. — Он смотрел на нее так, что у Одри мороз пробежал по спине. — Скучали без меня? — Он улыбнулся.

— Разумеется, нет. Я подошла, чтобы напомнить вам: здесь продаются только напитки и еда.

Высказавшись, Одри собралась быстро ретироваться от его столика, но загляделась на ослепительную улыбку незнакомца. Эта секунда и оказалась для нее роковой.

— Предлагаю уйти отсюда и отправиться в более приятное место. Я знаю симпатичное кафе, которое работает до утра. Там подают чудесный кофе, лучший во всем Нью-Йорке.

— Ночное кафе? Оригинальное предложение.

И где же такое кафе?

— Если быть точным, то в отеле, который обслуживает таких мужчин, как я. Кстати, можете добавить в список оскорблений, которыми вы меня наградили в прошлый раз, что я еще и трудоголик.

— Спасибо за приглашение, но я не могу его принять.

— Вы очень устали, — вдруг сказал незнакомец, — вам нужен отдых.

Одри уже успела отвернуться от него, когда услышала эти слова. Она застыла на месте. Почему никто вокруг нее, включая Патрика, этого не замечает, а он заметил?

— По причинам, от меня не зависящим, отдых для меня недоступная роскошь, — пробормотала она. — Извините, у меня сейчас много работы.

— Мне пришло в голову, что я до сих пор не знаю, как вас зовут, — сказал Лоуренс без всякой связи с предыдущим. — Скажите ваше имя.

— Послушайте, я должна идти. Джули скальп с меня снимет, если решит, что я покушаюсь на посетителей за ее столиком.

— Почему вы работаете в таком месте?

— Я уже говорила вам, а теперь прощайте.

— Встретимся у выхода через полчаса, — сказал он, допил свой бокал и встал из-за столика. — Договорились?

Он смотрел на нее сверху вниз странным взглядом, от которого внутри Одри все замирало.

— Никуда я с вами не собираюсь! Неужели до вас не доходит?

— Придется серьезно поговорить с вашим боссом.

Одри чуть не расхохоталась.

— Попробуйте. Серьезно, это как? Приставите к его виску револьвер?

— У меня есть приемы, которые еще никогда меня не подводили.

Он встретился с ней глазами и снова почувствовал то волнение, которое охватило его три дня назад, когда он впервые заглянул в лицо этой девушке. Три дня он добросовестно старался забыть ее синие глаза, сверкавшие из-под черных кудрей, но без успеха. Здравый смысл ему подсказывал, что после взбалмошной истеричной любовницы, какой оказалась Селина Айронс, в качестве антипода ему нужна спокойная флегматичная женщина, а не эта особа, являющая собой олицетворенный вызов.